Как того требует традиция, они вместе разрезали свадебный торт. Когда Николас положил ей кусочек в рот, его пальцы нежно коснулись ее губ.
Господи, помоги! Мне надо сдерживаться. Вдруг мое бедное сердце не выдержит эту невыносимую пытку?
Внутренне дрожа, Клэр тоже протянула ему кусочек торта. Она не знала, радоваться ли ей, когда он, проглотив его, притянул ее к себе и начал целовать.
Свист и радостные крики гостей привели их в чувство. Когда пришло время бросать букет, Клэр решила изменить традициям: она подошла к сестре и протянула ей цветы.
— Ты уже замужем, сестра, но ты — моя единственная родственница. Выполни мое желание — возьми этот букет.
Софи улыбнулась. Внезапно Николас поднял Клэр на руки, усадил на ближайший стул и быстро стянул подвязку с ее бедра.
Это заняло буквально секунды, его широкая спина надежно закрыла Клэр от гостей. Она еще долго дрожала после того, как он небрежно бросил подвязку одному из своих братьев.
— Мне надо переодеться. — Клэр постаралась улыбнуться Николасу, но улыбка получилась вымученной. Я должна выбраться отсюда. Должна перевести дыхание. Должна перестать испытывать к тебе желание.
Он пристально посмотрел на нее.
— Если бы я не хотел сохранить это платье в целости, то помог бы тебе. Но боюсь, что я просто сорву его с тебя.
Клэр поспешила уйти, отвергнув помощь Софи. Оставшись в одиночестве, она пожалела об этом, потому что теперь у нее появилось время подумать о том, что произошло.
Снимая платье, она снова почувствовала приступ вины. На эту свадьбу было потрачено много денег. Завтра новость об их браке будет известна всей Австралии. Когда она уйдет от Николаса, ему придется столкнуться с серьезными последствиями.
Клэр старалась не думать о том, что произойдет, когда они покинут прием и останутся одни.
Она делает все это ради сестры. По крайней мере, у Софи снова все хорошо. Но эти мысли не помогали Клэр забыть о сегодняшнем вечере.
Переодевшись в светло-розовое платье до колен, Клэр храбро улыбнулась своему отражению в зеркале и вернулась к гостям.
И сразу же к ней подошел Николас. Он тоже успел переодеться. На нем были черные брюки и темно-голубая рубашка.
— Я думаю, нам здесь больше нечего делать. — После этих слов он ловко подхватил ее на руки и унес прочь.
В полной тишине они ехали к его дому. Нервы Клэр были так напряжены, что она даже не могла говорить. Лишь украдкой посматривала на него. О чем он думает? Что у него на уме?
Секс. Это наша брачная ночь, а мы еще ни разу не спали вместе. О чем еще он может думать?
Мысли Клэр снова вернулись к тому, о чем она подумала, когда он предложил перенести дату свадьбы: нужно убедить его не заниматься любовью.
Когда они подъехали к дому, Клэр все еще репетировала, что скажет ему. Николас отключил сигнализацию, и она открыла рот, чтобы начать свою речь.
Но не успела вымолвить ни слова. Лишь испуганно пискнула, когда Николас подхватил ее на руки и перенес через порог дома.
Какой же он желанный! Какой совершенный! Руки Клэр непроизвольно обвились вокруг его шеи, глаза медленно закрылись. Сейчас ее сердце было в полной гармонии с чувствами. Сама не замечая того, что делает, она обняла его еще крепче.
А Николас, казалось, только этого и ждал.
С глухим стоном он захлопнул дверь, опустил Клэр на пол и впился в ее губы страстным, жарким поцелуем. Она почувствовала, что тонет, погружается в сладостную пучину наслаждения.
Трепеща от томного ожидания, Клэр поняла, что полностью потеряла контроль над собой. Горячие ладони Николаса гладили ее лицо, плечи, скользили по спине, бедрам, притягивая все ближе и ближе…
— Клэр… Клэр… — его голос проникал в ее сердце, наполняя душу теплом, — ты неотразима!
Ощущение холодного воздуха на обнаженной коже внезапно вернули Клэр к реальности. Распахнув глаза, она увидела, что Николас каким-то непостижимым образом успел расстегнуть молнию у нее на платье и теперь прижимает ее к своей мускулистой — и абсолютно голой! — груди.
Она отдернула руки, уставилась на Николаса, тяжело и прерывисто дыша, и быстро вырвалась из его объятий.
— Нет!
Его волосы были взъерошены, лицо словно высечено из камня. Он сделал к ней шаг, затем остановился и сузил глаза.
— Что происходит, Клэр?
— Я… я не могу, — пролепетала девушка, забыв все слова, которые собиралась ему сказать, и понимая, что поступает нелогично, поскольку их свадьба уже состоялась. В отчаянии она махнула рукой, ненавидя себя. — Мы не можем.
Снова глухой стон. Только на этот раз с ноткой явного раздражения.
— Не можем? Мне кажется, только что все было прекрасно. Может, ты хочешь перебраться в спальню? В этом все дело? Если это так, то я с радостью подчинюсь. Рано или поздно, мы бы все равно переместились туда.
— Неужели? — усомнилась Клэр. Она подозревала, что он был намерен овладеть ею прямо в холле. — Я говорю не про это. Просто… мы не можем заниматься любовью.
Вот оно! Наконец она сказала самые главные слова.
— Почему же? Это какая-то игра? — С каждым словом голос Николаса становился все холоднее, на лице читалось подозрение.
— Никакая это не игра. Я не могу спать с тобой, вот и все. — Клэр перевела дыхание, чтобы объяснить ему причину, однако Николас отмел ее возражения прежде, чем она смогла снова открыть рот:
— У тебя проблемные дни?
Щеки Клэр вспыхнули. Она могла бы воспользоваться его невольной подсказкой и сказать, что у нее действительно менструация, а в такие дни опасно заниматься любовью. Но разве это выход? Через несколько дней ей пришлось бы придумывать новую отговорку.
Она подняла голову.
— Мне нужно больше времени, чтобы узнать тебя. Я уже объясняла, что…
— Это было до того, как мы стали мужем и женой, — произнес Николас, в упор глядя на нее. — До того, как ты с такой силой прижимала меня к себе. Нам больше не нужно ждать, Клэр, и мы оба это знаем. Тогда в чем же дело? Чего ты хочешь? Денег? Обещаний? Подарков? Чего?
Все аргументы вылетели у Клэр из головы, осталась одна лишь нестерпимая боль в сердце.
— Я никогда не пыталась вытащить из тебя деньги, — дрожащим голосом проговорила она. — Не могу поверить, что ты мог такое подумать.
Николас дернулся, словно от удара. Его глаза потемнели от ярости.
— Что еще я должен был подумать? Ты очень странно показываешь преданность мужу, признай.
— Еще более странно то, что мой муж обвиняет меня в корысти, — заявила Клэр. Перед ее глазами промелькнули украшения, которые подарил ей Николас. Неужели он пытался ее купить? Внезапно она почувствовала, что сейчас расплачется. Только не перед ним. Она не переживет, если он увидит ее слезы. — Я устала. — Клэр бросила взгляд на лестницу. — Последние двое суток были очень напряженными из-за свадьбы, на которой ты настоял. Я иду спать. Одна. Выберу себе какую-нибудь гостевую комнату.
