– Вы думаете, земля и скалы заметили ваш подарок?
– Несомненно. Индейцы считают, что земля живая. Не зря они называют ее Мать-земля. У язычников существует множество способов выражать ей свою благодарность. Они благодарны земле за то, что она дает им все необходимое для поддержания жизни. Без ее щедрот человек и животные остались бы без крова и пищи.
– Я никогда не задумывалась над этим.
– Типично для белых. Они видят в земле нечто такое, чем можно только пользоваться или злоупотреблять ради собственного благополучия. Индейцы иначе воспринимают свою Мать-землю. Они видят ее в гармонии со всеми населяющими ее живыми существами, поклоняются ей и оберегают ее.
– И вы тоже?
– А как же! Я – из племени апачей.
Несмотря на жаркий день, у нее по спине пробежал холодок. Корд опять поразил ее. До него ни один человек не затрагивал в ней таких глубоких и чувствительных струн души. Все, о чем он сейчас говорил, было настолько понятно и созвучно ее внутреннему миру, словно она переживала это сама. Она взяла пригоршню песка. Сыпучая масса эластично утекала сквозь пальцы.
– Я хорошо представляю, что для вас значит земля. В ваших местах она до сих пор играет главенствующую роль в жизни. Да, Корд, ваш рассказ весьма убедителен. Я почти поверила вашим словам.
– Я не кривлю душой, Чепс. Забота о земле всегда останется моей священной обязанностью. Я буду возделывать ее, удобрять, помогать ей сохранять плодородие. Вероятно, и вы не менее прочно, чем я, связаны с ней, только не вполне осознаете это.
Виктория пристально посмотрела ему в глаза, желая понять, говорит ли он правду. Когда он ответил ей страстным взглядом, она увидела, как сильно потемнели его глаза.
– Вы в самом деле до такой степени любите землю?
– Да. Земля – это мой дом и все, что у меня есть. Я вышел из нее и уйду в нее.
Виктория перевела взгляд на его руки, загорелые, чуть мозолистые и ловкие, и представила, как они обрабатывают землю. Но Корд не был землепашцем – он был бандитом.
– Если вы так привязаны к земле, как же вы стали грабителем?
– Грабителем? – Он засмеялся. – Возможно, применительно к вам это так. Я не отказываюсь от своих слов. Я прямо предупредил вас, что собираюсь украсть вас у Красного Герцога. А также намерен вернуть сестру.
– С сестрой все понятно, Корд. Но вы не можете брать все, что вам захочется. Некоторые вещи должны делаться добровольно, по взаимному согласию.
– Вы бы отдали мне добровольно свое сердце?
– Нет. Вы – плохой человек. Вы нападаете на людей. К тому же я приехала в эти места вовсе не затем, чтобы здесь оставаться. У меня есть свой интерес – это моя работа.
Он наклонился и взял в ладонь ее подбородок.
– В том, что некоторые вещи нужно отдавать добровольно, – сказал Корд, – вы правы. Вы подарите мне себя? – упорно допытывался он.
– Я сказала вам, что…
Не успела Виктория закончить фразу, как он внезапно притянул ее еще ближе и закрыл ей рот своими губами. Когда он сделал резкое дразнящее движение языком, она почувствовала запах и привкус табака. В этот момент где-то глубоко внутри ее расплавилась небольшая частица, приветствуя это действие более страстно, чем прежде.
Виктория ответила ему поцелуем, стянув с его головы кожаную повязку, чтобы запустить пальцы в его густые темные волосы. Ей нравилось ощущать его, обонять, вкушать. Когда он языком иссушал ее рот с такой же ненасытностью, с какой голодный алчет пищи, она испытывала упоение.
Не в силах побороть желание, он стал целовать ее лицо, прикрытые глаза, мочки уха, шею. Ткань рубахи была единственной помехой на его пути. Остановленный препятствием, он обхватил ладонями нежную грудь и начал мягко сжимать соски, пока они не затвердели от его прикосновений.
Виктория вздрогнула и застонала, смущенная и одновременно возбужденная его ласками. При этих звуках он опять приник к ее рту и погрузился в его сладость. Тем временем его руки блуждали по ее спине, затем вновь начали подбираться к вороту рубахи. Когда он стал расстегивать пуговицы, она в удивлении попыталась оттолкнуть его, но он не собирался останавливаться. Он не оставлял ее в покое до тех пор, пока обнаженная плоть не предстала перед его взором. Его пальцы снова завладели сосками.
Виктория судорожно глотнула воздух и забыла обо всем. Охваченная жаром переполнявшего ее желания, она не останавливала этих настойчивых рук. Девушка никогда не думала, что такая страсть вообще возможна. Ей безумно хотелось, чтобы он трогал ее тело. Она нуждалась в том, чтобы он погасил чувственные волны, проносившиеся сквозь нее. Когда он наклонил голову и она почувствовала его теплое дыхание у себя на груди, у нее снова вырвался стон. Она обхватила Корда за плечи. Его губы приблизились к кончику ее соска. Она содрогнулась, ощутив поцелуй, а затем мягкое потягивание, продолжавшееся до тех пор, пока она окончательно не ослабела от желания.
Когда он поднял голову и заглянул ей в глаза, его собственные потемнели от страсти. Он удовлетворенно кивнул, увидев, как ее светло-зеленые глаза тоже потемнели и подернулись поволокой. В них были тоска и легкая растерянность. Виктория потянула за шнурки на его рубахе. Когда перед ней оказалась его обнаженная грудь, она пробежала пальцами по темным волосам. Потом поочередно поцеловала кончики его сосков. Он простонал и твердой рукой притянул ее к своей груди, так что его волоски защекотали ее чувствительную кожу.
– Отдайся мне, Чепс, – прошептал он совсем близко от ее уха, и она почувствовала на лице его теплое дыхание. Она задрожала и придвинулась ближе, сама желая того, о чем он просил, хоть и не была абсолютно в этом уверена. – Я заставлю тебя забыть о Красном Герцоге.
И вдруг она снова вспомнила… Корд делает это лишь потому, что считает ее любовницей Красного Герцога.
– Нет, – сказала Виктория, заставляя себя произнести это слово, хотя тело отказывалось ей подчиняться. – Нет! – повторила она громче – как для него, так и в равной степени для себя. Затем оттолкнулась от него и встала, стараясь заглушить обжигающее страстное желание.
Лицо Корда мгновенно превратилось в маску безразличия, но погасить огонь в глазах было не в его власти.
– Вы не сможете всегда говорить «нет», – сказал он и, схватив седельную сумку и флягу, направился к лошадям. – Поехали.
Глава 6
Прошло еще несколько дней.
Солнце уже клонилось к западу, рассекая небо малиновыми и пурпурными лучами, когда Корд остановил лошадь и взглянул на Викторию. Она потянула за узду и, осадив свою лошадь, сняла шляпу и несколько раз обмахнула ею лицо. Солнечный свет вспыхнул в ее светло-рыжих волосах, кожа окрасилась в теплые золотистые тона. Виктория вопросительно посмотрела на Корда.
– Поблизости есть хорошее место, – сказал он. – Можем устроиться там на ночлег. И безопасно, и для лошадей воды вдосталь.
