Разница лишь в том, что на этот раз она убежала одна.
Прошло несколько часов, Ричард с людьми все не возвращался. Беспокойство Мег усиливалось. Спустились сумерки.
Уилла спокойно спала, но в себя она пришла только один раз. Мег с облегчением думала, что сейчас ей по крайней мере не больно. Кожа женщины была прохладной, жар отступил. Ожидание было мучительным. Агнес взялась подрубать и чинить старые простыни, а Мэри, Хью и, заглядывающие время от времени, жители деревни негромко переговаривались и старались ступать неслышно, как будто слишком громкие звуки могли помешать поискам.
Вдруг снаружи раздался какой-то шум. Мэри, заглянувшая в каморку у кухни проведать Уиллу, выглянула во двор и, вернувшись, взволнованно прошептала:
– Мег, некоторые вернулись. Они говорят, сэр, Ричард едет следом. С ним леди Элинор.
– Как она? Что с ней?
– Не знаю. Сказали только, что ее нашли в овраге к северу от Хоксли. Хозяин везет ее на своей лошади.
И Мэри кинулась за теплыми простынями. Женщины держали их у печи в задней части дома. Мег вытерла внезапно вспотевшие ладони и бросилась за теплым элем и горячей водой. Через минуту кувшины были готовы, и Мег побежала к парадной двери, накинула теплую шаль, кое-как открыла здоровой рукой тяжелую дверь, сбежала во двор и увидела, что собравшиеся там крестьяне столпились вдоль дороги у ворот. Те, кто помогал в поисках, что-то рассказывали, тыкая пальцами за поворот, где уже ничего нельзя было различить в наступивших сумерках.
У Мег сжалось сердце. На дороге показался Ричард и с ним небольшая свита селян. Ричард ехал медленно. Перед ним в седле сидела Элинор. Она казалась безжизненной куклой, похожей на ту, которую всегда прижимала к себе. Мег вскрикнула от ужаса, на миг ей привиделось, что Ричард нашел кузину слишком поздно, когда жизнь уже оставила это хрупкое тело.
Кто-то подхватил поводья лошади. Ричард, держа на руках Элинор, осторожно спустился на землю. Мег отчаянно хотела задать ему самый главный вопрос, но страх не давал ей раскрыть рта – вдруг оправдались самые ужасные предположения?
Лицо Ричарда представляло застывшую маску горя и отчаяния, но, проходя рядом с Мег, он развеял тревожную неизвестность, быстро кивнув ей и хрипло сообщив:
– Слава Богу, она жива. Очень сильно ушиблась, но жива.
Он двинулся вверх по ступеням замка и слегка повернулся, чтобы пронести жену сквозь двери. Мег видела, как играют желваки на его лице.
Облегчение заполнило ее душу, но, стоя в толпе перешептывающихся крестьян, она не могла успокоиться. Что ждет Эллу? Излечение или смерть?
Для Мег следующие три дня прошли как в тумане. Бессонница и ежеминутные заботы полностью сковали ее мысли, не давали им проясниться. А Элинор лишь однажды пришла в себя. Это было, когда Ричард внес ее в дом. Она забилась в его руках, пыталась ударить мужа и вырваться. Ее поместили в парадной спальне. Этот взрыв безумия произвел тягостное впечатление на присутствующих, люди отворачивались, смахивали слезы, но Мег не отводила глаз от Ричарда и Элинор, как будто ее взгляд мог помочь им справиться с бедой.
Мег, да и Ричарда тоже, поразило, что Элинор выразила желание оказаться в своей парадной спальне, той самой, которую возненавидела после трагедии. Чтобы успокоить жену, Ричард отнес ее в недавно занятую им комнату, приказав доставить туда согретые одеяла, горячий эль и теплую воду. Здесь Элинор и оставалась все три дня, балансируя между жизнью и смертью.
На третий день перед полуднем Мег удалось убедить Ричарда на час-другой покинуть спальню жены. Пусть подышит свежим воздухом, решила она. Пусть как следует поест и, может быть, примет ванну. Во время дождя Элла простыла, так что к ушибам от падения в овраг добавилась лихорадка и, вероятно, воспаление легких. Но сейчас Элла спокойно спала. Так продолжалось уже около часа, и Мег решила, что может спуститься и поесть. Агнес останется в спальне, а Хью у двери.
С ванной придется подождать, но она может забежать в соседнюю спальню, наскоро помыться и переодеться.
Благодаря снадобьям Ричарда плечо почти не болело, и Мег вдруг осознала, что голодна. У нее даже в животе урчало, пока она пыталась привести волосы в порядок, собирая их под ободок и заплетая косу.
Завершив туалет, Мег собралась спуститься вниз, найти в кладовой кусок хлеба, может быть, ломоть сыра или яблоко. Она еще раз заглянула к Элле, увидела, что Агнес ободряюще кивает, и через большой зал направилась к кухне.
В доме стояла странная тишина. После бегства Элинор обычный порядок вещей нарушился. Те, кто обычно готовил еду, чинил инструменты и стоял у чана с бельем, сейчас воспользовались случаем, чтобы передохнуть и ускользнуть в деревню, чтобы заняться своей работой. Даже Ричарда не было видно. Мег решила, что он скорее всего вышел пройтись – погода после бури была необычно теплой и солнечной.
Наконец-то она сможет побыть одна.
Со времени злосчастной истории с Александром Мег всегда пребывала под надзором или же ее запирали в собственной комнате, а в начале наказания – в одной из келий аббатства. Потому она очень ценила уединение и свободу. Сейчас она в одиночестве шла по замку, и никто не подсматривал за ней. Никто не следил, так ли усердно она работает, как это происходило раньше в ее позорном положении. Она словно вернулась в свои девичьи годы, когда была не служанкой, а настоящей леди, высокородной, свободной и богатой. В мечтах она никому не подчинялась, одному только Александру, своему владыке и господину. Этот мужчина способен оценить ее ум, способности, душу…
В сердце проснулась застарелая боль. Ах, мечты, мечты… Александр погиб, но, даже будь он жив, ее отец, граф, никогда бы не согласился на их союз. Не может его младшая дочь, предназначенная в жены могущественному и влиятельному вельможе, выйти замуж за простого рыцаря, не имеющего и пятой доли владений, составляющих ее приданое. Никогда! И что сделала его дочь? Уступив страстной любви, она пошла наперекор отцу, своему господину, и вступила в скандальную связь с Александром. И теперь она не годится в жены никому!
Больше всего общество порицало Мег за то, что она отдалась Александру по своей воле. Женщину, потерявшую невинность до брачной ночи из-за насилия, было почти невозможно выдать замуж. И тем более ни один обладатель титула не станет смотреть сквозь пальцы на демонстративно нескромное поведение девушки, какой бы знатной и богатой она ни была.
Мег заскрипела зубами от горечи. Она любила Александра, но это не имело никакого значения. Она получила горький урок: любовь ни при чем, когда дело идет о деньгах или выгодном брачном союзе с могущественным родом.
Но все это в прошлом. Изменить ничего невозможно. Упрямая девчонка, какой она когда-то была, погибла от горя, унижения, разбитого сердца. Нет смысла ни вспоминать былое, ни думать о будущем.
Ругая себя за то, что, пусть на мгновение, она предалась старым мечтам, Мег сбежала по ступенькам в кухню. И тут увидела Ричарда. Он сидел на грубом табурете возле изрезанного ножом разделочного стола – Уилла на нем резала овощи. Рядом пылал очаг. Тепло от него не давало разыграться холодным сквознякам, которые насквозь продували любой английский дом от осени до весны.
