Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
Проблема состояла даже не в том, кем считал ее Кит — постельной карьеристкой, наставляющей рога его брату. А в том, кем она была на самом деле. Девочкой, которая выросла в автобусе в окружении хиппи и всевозможных недоучек. И сама стала недоучкой, потеряв единственный шанс получить образование, когда ее исключили из школы. Ее родословная не простиралась в прошлое даже до родного отца, а фамилию она унаследовала не от одного из соратников Вильгельма Завоевателя, а от коммуны пацифистов, где ее мать открыла для себя феминизм и духовное самосовершенствование.
Королевский зал выглядел как театральная сцена после окончания спектакля. Софи пришлось сделать над собой усилие, чтобы взглянуть на место, где несколько часов назад лежал Ральф, но уборщики стерли все следы недавней драмы. Она собралась было выключить свет, как вдруг заметила что-то черное на ступеньках.
Пиджак Кита.
Подняв его с пола, Софи застыла в нерешительности. В замке становилось все холоднее, а она даже под страхом смерти не собиралась идти за свитером наверх, в лабиринт темных коридоров, облюбованных для прогулок призраком графини. Зажмурившись, Софи набросила пиджак на плечи, позволив запаху Кита окутать себя и напомнить о его поцелуе…
— Поцелуе, который нельзя было допускать, — проворчала она, открывая глаза. Ей нужно положить решительный конец своему увлечению Китом. И почему ей всегда хочется того, что по определению недоступно?
Камин в гостиной почти погас. Софи торопливо подложила еще дров, надеясь, что жара в углях осталось достаточно, чтобы огонь снова разгорелся. Пиджак она решила не снимать. Ей предстояла очень длинная и холодная ночь.
Расположенный на скалах замок прекрасно просматривался с дороги. Кит знал, что он полностью погружен в темноту, задолго до того, как въехал во двор.
Втягивая голову в плечи под колючим ветром, Кит добрался до входа для прислуги и прошел через кухню, как делал в юности, когда приезжал на каникулы из интерната. Ему часто доводилось заставать дом безлюдным, потому что Ральф с Татьяной оказывались в гостях или в отъезде, и раньше это никогда его особенно не беспокоило. Но сейчас…
«Господи, сделай так, чтобы она все еще была здесь».
Его шаги гулко отозвались по пустым комнатам. Взгляд на старинные часы у подножия лестницы пробудил надежду. В полчетвертого утра Софи наверняка спит наверху, как же иначе?
Кит побежал наверх, перепрыгивая через ступеньки. Перед дверью в ее комнату на секунду замер с воздетым кулаком, сделал глубокий вдох и постучал очень мягко. Не дождавшись ответа, заглянул внутрь и сразу увидел, что комната пуста. «Она действительно сейчас может быть в постели, — ядовито подумал Кит. — Вопрос только, в чьей».
Он снова спустился вниз, чувствуя накатывающее адреналиновое похмелье. Как, во имя всего святого, теперь признаться Джасперу, что это по его вине Софи исчезла из замка в неизвестном направлении?
Внезапная острая нужда в глотке крепкого алкоголя привела Кита в гостиную. С удивлением отметив догорающий в камине огонь, он подошел к столику с напитками, повернулся, чтобы зажечь над ним свет, и застыл.
Софи спала на ковре перед камином — на боку, спиной к нему. Голова покоилась на вытянутой руке. Распущенные волосы обтекали бледное лицо и запястье, как застывшая волна теплого искристого сиропа. Мужской пиджак, служивший ей одеялом, был слишком велик для нее, но даже он не смог до конца замаскировать соблазнительные контуры бедра и талии.
Кит медленно выдохнул, только сейчас осознав, что все это время не дышал. Чтобы оторвать взгляд от Софи, потребовалось почти физическое усилие. Он дотянулся до стакана, плеснул себе бренди и только потом приблизился к девушке.
Лицо Софи разрумянилось от тепла, пляшущие тени огня подчеркнули длину ресниц и чувственный изгиб верхней губы. Кит окинул ее долгим, неторопливым взглядом, пытаясь совместить свое нелестное представление об этой девушке с озаренным пламенем видением.
Софи выглядела… Кит глотнул бренди, надеясь, что оно вымоет из его головы некоторые не слишком благородные прилагательные — побочный эффект многих месяцев, проведенных в компании изголодавшихся по сексу мужчин. Уязвимой — вот слово, которое он искал и нашел с болезненным ударом сердца.
Кит вздрогнул, поняв, что смотрит в открытые глаза. Одним кошачьим движением Софи села, потянулась и встряхнула рукой, на которой спала.
— Ты вернулся, — констатировала она хрипловатым спросонья голосом.
Кит еще раз приложился к стакану, только сейчас осознав, какое облегчение испытал, увидев ее. Впрочем, оно уже тонуло под наплывом куда менее целомудренных эмоций.
— Я думал, ты уехала.
Он мог бы с тем же успехом уронить ей за шиворот кубик льда. Не глядя на него, Софи поднялась и расправила платье на бедрах. В этот момент Кит понял, что пиджак на ее плечах его собственный, и вожделение запульсировало в нем с новой силой.
— Прости. Я бы так и сделала, если бы поезда ходили по ночам. И потом, мне хотелось дождаться новостей о Ральфе. Как он?
— По-прежнему. Состояние стабильное.
— Ох. — Она все-таки повернулась к Киту с выражением робкой надежды. — Это же хорошо?
Кит тяжело вздохнул, вспомнив, с какой настойчивостью Софи боролась за жизнь его отца. Он не хотел отнимать у нее эту надежду.
— Я не знаю. Может быть.
— А как себя чувствует Татьяна? И Джаспер?
— Спали, когда я уехал. Врачи дали Татьяне снотворное. — Кит не смог воздержаться от сарказма. — Джасперу оно не понадобилось.
— Боже мой. — Смех Софи показался ему чуть надтреснутым. — Он пробудет в отключке до полудня. Надеюсь, у медсестер найдется мегафон и ведро ледяной воды.
Кит не улыбнулся. Он стоял у дивана, задумчиво покачивая стакан с остатками бренди. Софи наблюдала за ним, едва дыша. Свет пламени заключил их двоих в интимный круг, непроницаемый для темноты остальной комнаты, замка и промороженного насквозь внешнего мира.
— Он совершенно раскис. Я знаю, что он много выпил, но…
— Узнаю брата Джаспера. — Софи присела на ручку кресла. — Он не умеет ничего скрывать и держать в себе. Это одна из черт, которые мне в нем нравятся больше всего.
— А меня такие черты раздражают, — жестко сказал Кит. — Он бился в истерике всю дорогу до больницы. Обливался слезами, как ребенок, и повторял, что не успел рассказать нам что-то очень важное.
«Черт бы тебя побрал, Джаспер!» — подумала Софи в отчаянии. Одно дело признаться семье в своей сексуальной ориентации, совсем другое — сыпать пьяными намеками, провоцируя родных отправиться за разъяснениями к ней.
— Он был очень расстроен, вот и все, — поторопилась она оправдать Джаспера. — Нет ничего стыдного в том, чтобы давать выход эмоциям. Я бы даже сказала, многие люди считают это естественным. Джаспер видел, как его отец упал и перестал дышать…
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
