Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
— Ради бога, дорогая, — воскликнул он, — вынь голову из духовки и налей мне джина с тоником! У меня был тяжелый день.
Трудно сказать, как Мартин на самом деле отнесся к неудавшемуся самоубийству Марии, ведь обычно весьма непросто судить… и т. д. Но по-моему, он не особо удивился и не рассердился, ибо в конечном счете случившееся укрепило его власть над ней. Походя он заметил, что в наше время уже невозможно убить себя, сунув голову в газовую духовку. Так можно только стать калекой, что не одно и то же. Мария прислушалась к его совету и в следующий раз отравилась снотворным. Получилось еще безобразнее; Мартину, проторчавшему четыре с половиной часа в больнице, пока жене промывали желудок, с большим трудом удалось сохранить невозмутимость. Именно об этом инциденте он доложил сыну. Тот, насколько мне известно, воспринял информацию с полным самообладанием; очевидно, ничего иного он от матери и не ожидал. Согласитесь, поразительное хладнокровие для трехлетнего малыша. Дальнейших усилий разделаться с собой Мария не предпринимала. Иногда она подумывала о самоубийстве, но при последней попытке из нее вытрясли всю душу, и она не испытывала особого желания вновь подвергнуться унижениям.
Только двум людям рассказывала Мария о том, как она несчастна (двум людям и одному коту, если быть точным, хотя в гости к родителям она ездила крайне редко). Сомнение наверняка опять поднимет свою уродливую голову, когда вы услышите, что одним из этих двоих был Ронни. Не то чтобы Мария часто виделась с Ронни. Он теперь жил в Лондоне; к тому же между ним и Мартином тлела обоюдная ненависть такой интенсивности, что с его стороны было бы бестактностью навещать Марию в Эссексе. Известие о ее замужестве обидело Ронни до глубины души, и когда Мария, будучи на первых месяцах беременности, приехала в Лондон и зашла к нему, он поначалу не хотел пускать ее на порог. Столь велика была его досада, что ему потребовалось три минуты с лишком, чтобы смягчиться. Тем не менее он пригласил Марию с мужем на ужин. В тот вечер — сам по себе катастрофический, поскольку Ронни был никудышным поваром — между ним и Мартином зародилась пылкая и взаимная неприязнь.
— Не могу больше это есть, — заявил Мартин, швыряя нож и вилку в камин. — Все равно что жевать кусок дерьма.
— Что меня ни в малейшей степени не удивляет, — отозвался Ронни. — Вкус экскрементов должен быть вам знаком.
Мария беспомощно переводила взгляд с одного на другого.
— Хорошее вино, — любезным тоном вставила она. — Где ты его купил?
— Нашла о чем спрашивать. По-моему, он просто нассал в бутылку, — сострил Мартин.
— Должен заметить, что ваше неумение отличить мочу от «Совиньона» урожая семьдесят пятого года поистине уникально, — ответил Ронни. — Позвольте спросить, где вы воспитывались? В свинарнике, надо полагать?
— По крайней мере, я не живу в свинарнике в отличие от некоторых. Где вы разжились такой мебелью — с ближайшей помойки вывезли?
— Дорогой, пожалуйста, не надо грубить, — попросила Мария. — Ты обижаешь Ронни.
— Я не обижаюсь на утробные звуки, издаваемые злобным бабуином, — заметил Ронни. — Как только твой милейший супруг произнесет хотя бы одно разумное слово, я отвечу ему тем же.
— Козел, — быстро нашелся Мартин.
— Пидор, — парировал Ронни.
Любопытно, но в отсутствие Ронни Мартин отзывался о нем вполне вежливо.
— Ты получила письмо от Ронни? Вижу, вижу, — говаривал Мартин за завтраком. — Как он поживает? Прочти вслух самое интересное.
Но Мария ни разу не прочла вслух ни строчки, ибо письма Ронни обычно выглядели так:
Дорогая Мария,
Надеюсь, ты здорова. Я люблю тебя и хочу лишь одного — посвятить остаток моей жизни служению тебе. Мое единственное желание — быть рядом с тобой, единственная надежда — вырвать тебя из лап чудовища, с которым ты обвенчана, и пасть к твоим ногам. Любимая, если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, лишь позови, и я последую за тобой, куда бы ты ни направилась, повинуясь твоей воле. Каждый вечер я сижу у телефона в ожидании твоего звонка.
Мария, разведись с Мартином и выходи за меня. Я боготворю тебя. Я всегда знал, что у меня одна цель в жизни — сделать тебя счастливой. Будь моей.
Машина опять в ремонте. Говорят, надо менять свечи.
Вечно твой
Ронни.
Поначалу Мария проглядывала эти письма по диагонали и отправляла в мусорное ведро вслед за беконной шкуркой и огрызками поджаренного хлеба. Позже она стала аккуратно сворачивать их, вкладывать обратно в конверт и запирать в потайном ящичке, находившемся наверху, в спальне. В том самом ящичке, существование и назначение которого были отлично известны ее мужу; Мартин давно обзавелся ключом к потайному замку и привычкой — стоило Марии удалиться в ванную — наслаждаться чтением писем Ронни, посмеиваясь над его безумными клятвами верности. Вот почему в то утро Мартин смог с полной уверенностью заявить:
— Разумеется, у меня полно доказательств.
— Доказательств чего? — спросила Мария, задержавшись на пороге кухни. Ей не терпелось убежать наверх, она побледнела, на щеках блестели слезы.
— Супружеской измены. Гнусного нарушения брачного договора.
— Я никогда тебе не изменяла.
В этот момент Мария почувствовала властную руку на своем плече и посторонилась, пропуская на кухню новый персонаж — женщину года на два моложе ее, по имени Анджела. В прошлом году, когда Мария надолго уезжала в Италию, Анджелу наняли присматривать за Эдвардом. Появление Анджелы, как ни странно, придало Марии сил. Она вдруг возомнила, что обрела в няньке молчаливого свидетеля своей правоты.
— О чем ты говоришь? С кем я тебе изменяла?
— Я говорю, дорогуша, о твоей распущенности, о разнузданной проституции, которой ты занималась с твоим любовником Рональдом. С твоим старым занюханным школьным дружком. Чей вонючий пенис ублажал тебя в Оксфорде.
— Мы с Ронни друзья и никогда не занимались любовью, — тихо ответила Мария.
Мартин расхохотался:
— Конечно, я в это не верю, и в суде тебе тоже не поверят. Но все равно это не имеет значения. Ибо у меня есть письменные доказательства твоей измены. Десятки, сотни писем, написанных в порыве страсти. Я их отксерил и положил копии в банковский сейф. По моей просьбе эти письма изучила целая бригада высококвалифицированных почерковедов. Я нанял взвод лучших детективов, которые тенью следовали за твоим дружком. И знаю, что в свободное время он часто пишет тебе. По моему указанию его телефон прослушивали, у меня имеются записи компрометирующих разговоров, которые вы с ним вели по четверти часа без перерыва. Разговоров, полных самой вопиющей лжи с твоей стороны про мое отношение к тебе. Впрочем, эту ложь легко опровергнет достойный и незаинтересованный свидетель. Анджела, дорогая…
Обе — Мария, стоявшая прислонясь к косяку и спиной к мужу, и Анджела, вытиравшая сушилку для посуды, — резко обернулись, услыхав последнюю фразу Мартина. Анджела — чтобы ответить на зов, Мария — потому что ласковое обращение к няне, произнесенное столь же ласковым тоном, ее шокировало. В считанные секунды внезапное и обоснованное подозрение зародилось в ее голове, расцвело и усохло до размеров твердой уверенности.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 31
