Книга Человек за шкафом - Олег Рой

Окончательное подтверждение своей догадке Ольга получила в середине января. До того она все еще не была уверена, что ждет ребенка. Ну, мало ли что… Но после визита к врачу уже не осталось никаких сомнений – да, все именно так, в конце лета она станет матерью.

Как это нередко бывает, к первой беременности Ольги семья Назаровых и Рябовых отнеслась очень серьезно. В доме только и разговоров было, что о будущем малыше – обсуждали и спорили, как его или ее назвать, как растить, как воспитывать. В квартире тут же затеяли ремонт, а бывшую Олину комнату снова стали называть детской, обклеили ее веселыми светлыми обоями.

Все в семье дружно заботились об Оле, берегли от всего, что могло хоть как-то негативно на нее воздействовать, – от сквозняков, переутомлений, недосыпов и любых неприятных эмоций. Ей не разрешали поднимать ничего тяжелее словаря, ее кормили свежим творогом и фруктами, за которыми домработница Катерина через день ездила на рынок, ее вывозили за город, чтобы ребенок дышал свежим воздухом, и водили по музеям и выставкам, потому что Татьяна Сергеевна где-то прочитала, что во время беременности надо смотреть на все красивое. Ольга принимала все как должное – ведь это была забота не столько о ней самой, сколько о ее малыше. Да и чувствовала она себя не лучшим образом, особенно в первые и последние месяцы. Сначала очень сильно мучил токсикоз, Оля быстро уставала и постоянно хотела спать. Весной стало вроде немного полегче, особенно после того как в середине мая Оля с Татьяной перебрались на дачу, подальше от городской духоты. Но это чуть не стало ошибкой.

По расчетам врачей, появления малыша ожидали в начале сентября, но роды начались на две недели раньше, утром двадцатого августа. Оля с Татьяной еще даже в Москву не успели вернуться, хотя собирались сделать это заранее. К счастью, все обошлось. Позвонили Назарову с дачи, где, конечно же, имелся телефон – не может же человек на такой должности оставаться без связи! – тот спешно выслал машину. Олю успели доставить в роддом вовремя. И как раз в ту августовскую ночь, когда в Восточную Европу вошли советские танки, положив конец «Пражской весне», на свет появился Андрюшка. Крупный, почти богатырь, крепкий и здоровенький.

То, что родился именно мальчик, сделало счастливыми и маму с папой, и дедушку с бабушкой. Как бы Степан Егорович ни уверял, что готов любить всех детишек, независимо от пола и масти, но, конечно, и ему хотелось наследника, продолжателя рода – пусть и не по прямой линии, а через дочь. Ребенок оказался здоровым, крепким, подвижным и шебутным донельзя, но взрослых это только радовало, особенно старшее поколение.

– Сразу видно, в меня пошел, не в отца! – бормотал, склонившись над внуком, Назаров. – Геройский будет пацан! В пеленку не завернуть, ты посмотри, что ножищами творит! Сучит, будто на велосипеде едет. Ах, ты, засранец такой! – умилялся он, похлопывая по маленькой попке, а у самого – слеза на усы.

Что касается Татьяны Сергеевны, то она с появлением внука сразу превратилась в классическую бабушку. Театры, концерты, выставки и знакомые из мира искусства мигом были забыты, их место занял внук – прогулки с коляской, распашонки, погремушки и бутылочки с сосками вышли на первое место.

Когда рождается ребенок, образ жизни всей семьи резко меняется. Так было и у Назаровых, во всяком случае первое время, – все крутилось вокруг молодой мамы и малыша, их здоровья, самочувствия и настроения. Когда Андрюша спал, во всей квартире воцарялась тишина. Ходили на цыпочках и говорили вполголоса, даже несмотря на то, что звукоизоляция в большой квартире была вполне приличная.

– Ну что ты радио включаешь? – шипела на мужа Татьяна. – Не можешь подождать, пока Андрейка проснется?

– Да я тихонечко… – тоже вполголоса оправдывался Степан Егорович. – Новости хочу послушать. Что-то там в мире делается… Спрашивается – ну что им не живется, в этой Восточной Европе? Кажется, все для них Советский Союз делает – от немца их освободили, социализм строить помогаем… А они все недовольны!

Но время шло, и постепенно уклад в семье наладился. Бабушка, как и обещала, взяла на себя большую часть забот, занималась ребенком днем и вставала к нему по ночам, что дало молодой матери возможность наверстывать упущенное за время беременности. Оля снова вернулась к активной жизни, занялась наукой и в результате сумела не только закончить аспирантуру, но и защитить кандидатскую диссертацию, отстав в этом от мужа всего лишь на несколько месяцев.

После защиты профессиональные пути супругов Рябовых немного разошлись. Ольга осталась в МГУ, преподавать на кафедре органической химии – ей всегда нравилась педагогическая работа, наверное, еще со времен школьного «шефства над отстающими». Илья же видел себя только в науке, поэтому устроился в новый, недавно открывшийся исследовательский институт. Однако работа в разных местах совсем не означала, что муж и жена отдалились друг от друга, напротив, это еще больше укрепило их взаимную привязанность. Каждый вечер они, вернувшись с работы, с увлечением обсуждали свои дела и темы, которые изучали, а в выходные и праздники, оставив ребенка на попечение бабушки с дедушкой, летом ходили с друзьями в туристические походы, а зимой собирались по домам, пели песни под гитару и вели жаркие споры о науке, политике, искусстве, литературе. Кто жил в то время, хорошо помнит, как страдали люди от интеллектуального голода. Хорошие книги были большим дефицитом, многие авторы и произведения были запрещены цензурой, а тех, что проскочили ее, было ни за что не достать. Достойные внимания фильмы или телепередачи были редкостью, их смотрели и долго обсуждали всей страной. Даже выписать интересные журналы – и то было непросто. В открытом доступе имелись только газеты, поэтому каждая интересная публикация, особенно в таких популярных, как «Литературка», становилась событием, о каждой много и долго говорили.