Подойдя к шкиперу, он сказал ему совсем серьезно:
— Нынче приехал я к тебе не затем, чтобы продать рыбу. Я знаю, что человек ты благочестивый, и потому приехал я просить тебя отдать мне девушку, что увели с собой вчера на корабль шотландские ландскнехты.
— О том, что они привели сюда какую-нибудь девушку, мне неизвестно, — ответил шкипер. — Ночью не слыхал я на борту женского голоса.
— Меня зовут Торарин, торговец рыбой, — сказал человек. — Может статься, тебе доводилось слышать обо мне. Я ужинал с господином Арне на его дворе в Сульберге в ту ночь, когда был он убит. С того времени живет в моем доме его приемная дочь, но вчера ночью увели ее с собой его убийцы, и теперь должна она быть с ними на твоем корабле.
— У меня на корабле убийцы господина Арне? — в ужасе вымолвил шкипер.
— Ты видишь, что я слабый и ничтожный человек, — сказал Торарин. — Одна рука моя не слушается меня, а потому боюсь я ввязываться во всякие опасные дела. Уже несколько недель знал я, кто убил господина Арне, а вот попытаться им отомстить смелости не хватало. Но оттого, что я молчал, им и удалось убежать из города, да еще и прихватить с собой девушку. Но больше не должен я поступать так, чтобы после раскаиваться. Потому хочу по крайней мере юную девушку спасти.
— Коли на корабле убийцы господина Арне, отчего же стражники городские не идут сюда схватить их?
— Да я упрашивал, уговаривал их всю ночь и все утро, — сказал Торарин, — однако не решаются они идти сюда. Говорят, что на корабле собралось около сотни ландскнехтов и сражаться с ними они не осмеливаются. Тогда подумал я, что с Божьей помощью один могу пробраться на корабль и попросить тебя помочь мне спасти девушку, потому как знаю, что человек ты благочестивый.
Но шкипер не ответил ему. Он думал о другом.
— Откуда можешь ты знать, что убийцы здесь, на корабле?
Торарин показал на большой сундук, что стоял между скамьями.
— Я слишком часто видел сундук этот в доме у господина Арне, чтобы не узнать его теперь, — сказал он. — В нем хранятся деньги господина Арне, а где его деньги, там же, надо думать, и убийцы его.
— Этот сундук принадлежит сэру Арчи и двум его друзьям, сэру Реджинальду и сэру Филипу, — ответил шкипер.
— Да, — сказал Торарин и твердо посмотрел на шкипера, — это так. Он принадлежит сэру Арчи, сэру Филипу и сэру Реджинальду.
Некоторое время шкипер стоял молча и осматривался вокруг.
— Когда, ты думаешь, залив освободится ото льда? — спросил он Торарина.
— В этом году странно здесь все, — сказал Торарин. — Обычно лед отсюда уходит рано, ибо здесь сильное течение. Но нынче получается так, что тебе остерегаться надо, как бы корабль твой, когда лед двинется, на берег не выбросило.
— Вот об этом я только и думаю, — сказал шкипер. Он снова замолчал, повернув голову к морю. Утреннее солнце сияло высоко в небе, и в волнах отражался его блеск. Корабли свободно плыли в разные стороны, а птицы морские летели с юга с радостными криками. Рыбы держались у самой поверхности и высоко выпрыгивали, сверкая и словно радуясь освобождению из ледяного плена. Чайки, еще недавно охотившиеся там, где кончался лед, летели большими стаями в сторону берега, чтобы снова охотиться в местах, хорошо им знакомых.
Шкипер не мог вынести того, что он увидел.
— Разве же друг я убийцам и разбойникам? — спросил он. — Разве должен я закрыть глаза свои и не замечать, отчего Господь держит ворота в море для моего корабля запертыми? Разве должен я погибнуть здесь оттого только, что преступники нашли себе на моем корабле пристанище?
Шкипер ушел и, собрав своих людей, сказал им:
— Теперь известно мне, почему мы заперты здесь, в то время как все другие корабли выходят в море. Оттого это, что на борту у нас есть убийцы и преступники.
Потом шкипер спустился к шотландским ландскнехтам, еще спавшим в трюме.
— Уважаемые господа, — сказал он им, — полежите спокойно еще самую малость и оставайтесь на месте, если вдруг услышите крики да шум на корабле! Мы должны исполнить волю Божью, чтобы не было на борту у нас преступников. Коли послушаете меня, обещаю отдать вам сундук с деньгами господина Арне, и вы поделите их между собой.
Торарину же шкипер сказал так:
— Спускайся к саням да сбрось свою рыбу на лед! Другой груз повезешь ты теперь.
И тогда шкипер и его люди ворвались в каюту, где спали сэр Арчи и его друзья. Они набросились на них, чтобы связать, пока те еще не проснулись.
Когда же трое шотландцев попытались защищаться, они нанесли им тяжелые удары топорами и железными вагами, а шкипер сказал им:
— Вы — убийцы и преступники. Как же могли вы надеяться избегнуть наказания? Разве непонятно вам, что из-за вас Господь не выпускает нас отсюда в море?
Тогда те трое громко закричали, призывая на помощь своих товарищей.
— Не стоит звать их, — сказал шкипер. — Не придут они. Они получили деньги господина Арне, чтобы поделить их между собой, и теперь они набивают шляпы свои серебряными монетами. Ради этих монет совершили вы злое дело и благодаря им же будете вы теперь наказаны.
Торарин еще не успел выгрузить из своей повозки всю рыбу, когда на лед к нему вышли шкипер и его люди. Они вели с собой троих крепко связанных мужчин. От полученных ран мужчины ослабели и были совсем без сил.
— Не напрасно воззвал ко мне Господь, — сказал шкипер. — Как только я понял, какова его воля, я послушал его.
Они уложили пленников в повозку Торарина, и тот поехал по узким заливам и проливам, где лед был еще крепок, везя их в сторону Марстранда.
Когда миновал полдень, шкипер снова стоял на верхней палубе своего корабля и вглядывался в море. Но вокруг корабля все было по-прежнему, а стена из льда продолжала расти.
Тут шкипер заметил, что к его кораблю приближается длинная вереница людей. Это шли все женщины Марстранда, старые и молодые. Одеты они были в траурные одежды, и с ними шли мальчики, несшие носилки с гробом.
Подойдя к галеасу, они сказали шкиперу:
— Мы пришли, чтобы взять с корабля юную девушку. Она мертва, и убийцы признались, что она пожертвовала жизнью, дабы не позволить им скрыться. И вот мы, женщины Марстранда, хотим отнести ее в наш город со всеми почестями, которых она заслуживает.
Эльсалилль нашли на корабле и вынесли на лед. И отнесли ее в Марстранд, а все женщины города оплакивали юную девушку, полюбившую преступника и отдавшую свою жизнь, чтобы погубить того, кого она любила.
Но как только женщины двинулись в сторону города, вдогонку им налетел шторм, нагнавший волны. И лед, по которому они только что проходили, ломался за ними, так что, когда они вошли с Эльсалилль в Марстранд, все ворота в море были уже открыты.
