Это было очень странно. «В ожидании возлюбленного», ее самая известная картина, была создана для того, чтобы завлечь посетителей, заставить их покупать. На полотне изображалась молодая девушка в профиль, с длинными темными волосами, спадающими на грудь, но не скрывающими соски. Девушка сидит на скале и смотрит на восход солнца над морем. Длинные ноги опираются на камень и немного разведены в стороны, одна рука за спиной, другая — в области лобка.
Именно поза девушки вызвала больше всего шумихи, когда Натали в первый раз представила картину на публике. В прессе тогда появилось множество разных предположений о том, что же девушка делает второй рукой. Кто она — не вызывало вопросов, хотя черты лица не были четко видны. Достаточно только внимательнее присмотреться к темным локонам, линии скул и утонченным плечам, и становилось очевидным — на картине изображена сама художница.
Сейчас у Натали было двойственное отношение к этой работе, ведь именно из-за нее распался ее брак. Тем не менее Антон, ее агент, настоял, что картина заслуживает почетного места на выставке.
Антон стоял по левую сторону от нее. При виде странного посетителя он изогнул тонкую бровь и кивнул в сторону бритоголового:
— Еще один праздный гуляка в надежде на акцию «Купи одно — второе получи бесплатно»?
— Не надо так строго судить. Может, он рок-звезда, прилетевший сюда на личном вертолете?
— Готов поспорить, нет. Наверняка он какой-нибудь бездельник, проводящий каждый день на пляже. Зарабатывает выпиливанием из бревен, прибитых к берегу волной, и создает всякие орнаменты в виде собачек с подписью «С любовью из Борнмута[1]» на обратной стороне.
— Ты дождешься, что я тебе врежу!
— Но я действительно так считаю. — Антон деловито закрыл кассовый аппарат. — Вот почему у нас все идет так хорошо, дорогая. Ты — превосходная молодая художница, которая не имеет ни малейшего представления, насколько она талантлива. А я прекрасно подхожу для того, чтобы выставить твой талант в наиболее выгодном свете. Мы составляем отличный тандем.
Натали же подумала, что их тандем скорее странный, и постаралась не рассмеяться. Она действительно любила его, в этом он прав. В его груди скрывалось самое доброе сердце на свете. И, по правде говоря, Антон был классным агентом. С момента их знакомства он ненавязчиво, но упорно направлял ее к успеху.
Незнакомец устремился к ним. Беспокоясь, как бы Антон не выдал что-нибудь неподходящее, Натали шагнула вперед для приветствия.
— Здравствуйте, я Натали Крейн. Какой стиль искусства вам нравится больше?
Он не ответил на вопрос, только улыбнулся и сказал:
— Я пришел поздравить вас.
У него был темно-коричневый голос — Натали всегда думала о голосах в категориях цвета — и темно-карие глаза с золотым отблеском в самой глубине.
Когда мужчина посмотрел на нее, то по ее телу пробежала дрожь. Наверное, из-за пристального взгляда. Казалось, незнакомец смотрит сквозь одежду, не опуская глаза ниже ее лица.
— Поздравить меня с чем? — спросила Натали, надеясь, что ее дискомфорт не будет замечен.
— Я никогда не встречал художников, делающих прибыль на своем творчестве.
— Возможно, вы просто бываете не в тех кругах, — произнесла она холодно и тут же прикусила язычок. Девушка вела себя так же неправильно, как и Антон, — судила человека по внешнему виду. Вряд ли незнакомец мог знать о той части ее жизни, где не было таких галерей и ценников с несколькими нулями. Для достижения всего когда-то ей приходилось работать в поте лица.
— Я вас не осуждаю, — ответил он легко, и Натали поняла, что не обидела его. — Я просто рассуждаю. Я Уилл Фалькон. — Мужчина протянул загорелую, как и все его тело, руку с длинными пальцами, чистыми ногтями. У тех, кто занимается резьбой по дереву, совсем не такие руки.
Ладонь девушки еще хранила его тепло, даже когда рукопожатие распалось. Странное чувство. Позади Антон неодобрительно хмыкнул.
Уилл нагнулся вперед и сказал ей:
— Мне бы хотелось поболтать о вашем творчестве. Может, вы найдете для меня время, чтобы выпить кофе? — Он взглянул на свои часы. — Мы могли бы пообедать. Или ваш надсмотрщик не отпустит вас?
В его взгляде явно читался вызов, которому Натали не могла противостоять. Да и время обеда подошло. Она как раз собиралась пойти перекусить. Интересно, почему девушка должна оправдываться перед трудоголиком Антоном? Почему она испытывала вину? Или какая-то часть ее уже тогда понимала, к чему это приведет? Ведь в те первые секунды она уже предчувствовала: что-то будет. Пока они шли по залу, ее каблучки стучали, а мужчина в своих кроссовках ступал почти бесшумно. Между ними летали атомы странной химической связи.
Натали направилась в кафе на берегу, где можно было поесть в относительной тишине. Она вовсе не чувствовала голода. Когда Уилл отошел к барной стойке заказать напитки, девушка получила возможность рассмотреть его внимательнее. Он двигался с легкой грациозностью и уверенностью в себе, что не могло не привлекать. Он улыбался людям, мимо которых проходил, и они улыбались в ответ. Дети, женщины, мужчины — ему отвечали все. Приятно видеть такое.
А еще у него был великолепный зад. Откуда такая мысль? Натали не засматривалась на мужские задницы годами. Точнее, она не обращала никакого внимания на мужчин вообще. Их не было в ее жизни. Также в ее жизни не было отношений, она о них даже не думала. Уилл сказал, что хочет обсудить ее работы. Подходящая тема для обеда.
Но все же единственное, о чем она сейчас размышляла, — это как он изучал ее картину. Пусть она этого не видела, но ощущала, с каким огоньком мужчина исследовал ее грудь. Ему интересно было узнать, как гладит эта рука, как ласкают эти пальцы. И теперь она чувствовала, что от этих мыслей под блузкой твердеют соски. Уилл идет обратно. Черт, надо взять себя в руки!
Желая хоть как-то отвлечься, Натали схватила меню, но задела им солонку, просыпав немного соли на деревянный стол. Она принялась стряхивать на пол соль обратной стороной ладони.
— Обычно это к несчастью, знаете?
— Конечно. — Девушка снова почувствовала легкую дрожь от его взгляда. Нет, не страх, скорее беспокойство. — Если не ошибаюсь, надо перекинуть ее через левое плечо, да? Но тут довольно много народу, и я не хочу, чтобы нас выгнали отсюда.
— Это точно было бы несчастьем, потому что это последний свободный столик тут. — Он сел. Он был крупнее, чем она думала, не физически, но он занимал все пространство вокруг. Он был явно не из тех мужчин, которых можно обделить вниманием. Возможно, поэтому она и согласилась пойти с ним.
