Торри понюхал воздух. Снова этот запах, только куда сильнее и отчетливее, чем прежде.
Он опустился на корточки перед воротами, потер пальцем снег и поднес палец к носу.
Торри отпрыгнул от ворот, жалея, что у него нет глаз на затылке, и, обернувшись, обвел глазами двор.
К забору прислонена старая дверь, но под ней никто бы не спрятался.
Собака унюхала волчью мочу; неудивительно, что бедняжка так испугалась. В запахе ощущался некий острый привкус, который Торри узнал.
Это был не пес. Это был Сын.
Дерьмо.
Торри даже не заметил, когда нажал кнопку на ноже, но четыре дюйма стали не внушали уверенности, пока он шел к двери, закрывал и запирал ее за собой.
Глаза Мэгги расширились в изумлении, когда она увидела выражение его лица и нож в руке.
— У нас проблема, — коротко бросил Торри.
Молодой человек положил нож на кухонный стол, включил воду и долго тер левый указательный палец, которым касался мочи.
В городе Сын Фенрира, и вряд ли он совершенно случайно избрал задний двор дома Мэгги, чтобы помочиться.
Черт побери.
Вода была холодной, но Торри Торсен дрожал вовсе не поэтому.
Глава 6
Ночные хождения
Лекарства, циркулирующие в крови, туманили разум Йена Сильверстейна, но он больше не мог спать. По крайней мере по-настоящему. Просто плыл и плыл по течению…
…лишь время от времени опуская руку на пол, чтобы прикоснуться к рукояти «Покорителя великанов».
Он пребывал в пустом безвременье, смутно напоминавшем Скрытые Пути.
Лекарство, которое дал ему док, не просто прогнало боль; если бы не эластичная повязка, зафиксировавшая руку в неподвижном положении, Йен попытался бы пошевелить рукой. Побочным эффектом было изменение чувства времени. Он не мог понять, прошло ли несколько секунд или пара часов. Сколько он лежит тут, пялясь в потолок? И когда стеклянный кувшин с водой возле его кровати заменили на пластиковый?.. Простыни под спиной были влажными и липкими от пота, рот пересох, и в нем чувствовался металлический привкус.
Чтобы сесть и выпить немного воды из пластикового стакана, потребовалось больше усилий, чем Йен предполагал. Но жажда усиливалась, а вода манила прохладой — в ней лежали кусочки льда. Юноша посмотрел на старый будильник в форме башни Биг-Бена: тот показывал начало пятого, однако из-за толстых зеленых занавесок проглядывал только кусочек темного неба.
Рано же темнеет в это время года.
Значит, он проспал часов двадцать, пробуждаясь только для того, чтобы выпить, следуя инструкциям дока, все таблетки, оставленные на тумбочке. Наверное, Осия или Карин каждые несколько часов приносили очередную порцию.
Но он же всего лишь вывихнул плечо, а не пулю какую-нибудь получил, так что скорее всего док Шерв посадил его на снотворное, чтобы он не мог делать, что хочет.
А именно взять «Покорителя великанов» и вещи, а потом спуститься в Скрытый Путь, открывавшийся из дома Торсенов.
Это действительно необходимо. Даже если — именно «если» — Торсен и Джефф Бьерке выследят Сына или Сынов, которые охотятся за Торри, это решит проблему лишь на время.
Змею не остановишь, ухватив за хвост; точно так же обезопасить дорогих тебе людей от Сынов Фенрира можно, только искоренив причину.
А источник проблем в Тир-На-Ног…
Нет, думать слишком тяжело, димедрол, вистарил, перкордан и еще бог знает что обволакивали мозг мягким облаком, и хотелось лечь, а еще сильнее — забыться.
Снотворное действовало на чувство времени — но почки жили по своему жизненному циклу, а мочевой пузырь работал будильником. И сейчас он был полон до краев. Йен выбрался из кровати и натянул на себя слишком большой махровый халат, продев в него правую руку. Придерживая отвороты халата, как иная почтенная дама придерживает на груди норковый палантин, он брел по слабоосвещенному коридору в сторону уборной, из-под двери которой сочился яркий свет.
Дверь была закрыта, изнутри донесся шум воды.
Странно. У Торсенов возле их спальни было по душевой на каждого, да и Осия имел свою. Кто-то захотел принять именно ванну, а не душ?..
Прекрати гадать, сказал себе Йен. Почему бы какому-нибудь гостю не отправиться в сортир среди дня? Вовсе незачем хвататься за меч.
Латунная ручка звякнула, затем медленно повернулась.
В дверях стоял Валин, и непонятно, кто из них удивился больше.
Выглядел цверг хуже некуда. Его смуглая кожа была бледной, как снятое молоко; толстой трясущейся рукой цверг прижимал к животу халат, возможно, придерживая не столько собственно халат, сколько внутренности. На правой половине лица веером наклеены полоски пластыря, в уголке рта запеклась кровь. Цверг с трудом мог фокусировать взгляд и прислонился к двери, пытаясь удержаться на ногах.
Но в танцующем медведе удивляет не фация, а то, что он танцует. Чудо уже, что Валин жив.
— Йен Серебряный Камень, — промолвил цверг, опускаясь на колени, — твой слуга смиренно надеется, что не нарушил твой сон.
— Поднимайся, Сын Вестри, — ответил Йен, сделав шаг вперед и беря цверга за свободную руку своей здоровой рукой. Впечатление такое, будто взял кусок говядины — такими крепкими были мышцы под кожей.
Но цверг самостоятельно поднялся на ноги, ухватившись за косяк и не опираясь на руку Йена.
Что было очень кстати. Йен поспешно прислонился к стене. Не следует двигаться быстро, пока голова одурманена лекарствами.
Этажом ниже послышались шаги, затем кто-то взбежал по лестнице.
— Что ты делаешь? — спросила Марта Шерв.
Йену очень хотелось сказать, что опытной медсестре наверняка случалось видеть пациентов по дороге в сортир или обратно, но мысль эта увяла под ее холодным взглядом.
— Я просто помогал ему, миссис Шерв. Услышал шум…
— На твоей тумбочке стоит интерком. И не лги, что ничего не соображал, когда я тебе говорила, что в случае нужды надо пользоваться им.
Ну что же, сама подсказала объяснение.
— Да нет, так оно и было, миссис Шерв.
Она фыркнула и наморщила нос.
— Возвращайтесь в постель, вы оба. А я тут приберусь и подготовлю еще одну дозу для тебя.
Прежде чем Йен успел вставить хоть слово, она обняла Валина за талию, положила его толстую руку себе на плечо и повела по коридору к гостевой, которую Торсены называли комнатой для шитья, чтобы отличать от другой гостевой комнаты.
Молчание воистину золото, к тому же от стояния в коридоре мочевой пузырь напоминал о себе все более настоятельно. Йен закрыл и запер за собой дверь ванной и включил свет. Загудели флюоресцентные лампы, тихонько заурчал мотор: стало светло, и заработал вентилятор.
