— Что-то у тебя, брат, шея такая длинная? — удивился незнакомец. — Ну прямо как у гуся!
— Что? — Серый принялся испуганно ощупывать шею. — Кхе-кхе! — закашлялся он, глядя на незнакомца слезящимися глазами. — Разве длинная?
— Длинней не бывает, — твердо сказал незнакомец. — На твоем месте я бы обратился к врачу, может, это какая-нибудь болезнь?
В этот момент из кустов шумно вылезли братки и тоже как один уставились на кореша.
— Мать моя! — прошептал Эдик и даже присел. — Что с тобой, Серый?
— Вот это шея! — залился смехом Толян. — Вот это да! Ты теперь как жираф, ха-ха-ха! Ты ее узлом завязывать можешь!
— Чего ржешь? — рассердился Колян. — Дело хреновое, он же ласты сейчас завернет, с такой шеей.
Серый заметался по улице:
— К врачу бежать надо!
— Не суетись, братишка, — Эдик покровительственно приобнял его, — само пройдет! У меня тоже такое было, — соврал он, — ну вытянули немножко…
— Ни фига себе немножко! — фыркнул Толян и тут же получил от шефа увесистый подзатыльник.
— Захлопни пасть!
— Все-все! Уже захлопнул! — ответил Толян, испуганно вращая глазами. Один Колян молчал и кривил губы.
— Как же мне теперь жить, шеф? — захныкал Серый.
— Все путем, Серый. — Эдик похлопал его по спине. — Сказал же — пройдет. Значит, кранты!
Они пошли дальше. Теперь Серый был выше всех на целую голову. Постепенно он оживился, а когда друзья проходили мимо забора, за которым зрела вишня, Серый без помощи рук, одними губами сумел полакомиться спелыми ягодами. Толян ему немедленно позавидовал:
— Надо же! Везет жирафам!
Вскоре они свернули на смежную улицу. Эдик остановился у калитки, возле которой стоял мужичина, перепачканный в глине, и таращил на братков горящие глаза. Это был скульптор-экскаваторщик Агафонов.
Эдик на всякий случай сделал шаг назад и осторожно осведомился:
— Слышь, зема, — тут Эдик невольно отвел глаза в сторону, — где Лисипицин живет?
— Об чем речь? — как-то нехорошо обрадовался мужик. — Заходи, все скажу. А заодно кое-что покажу!
— Э, э! — испугался Эдик. — Ты че, маньяк, в натуре? Че ты мне покажешь? Ну че, че? — На всякий случай он оглянулся на братков, толпящихся неподалеку.
— Скульптуру покажу! — радостно доложил Агафонов. — Новую! Обалдеете, пару минут всего. — Тут его взгляд упал на Серого, и Агафонов прямо-таки загорелся:
— Какой типаж! Какая экспрессия! А вы откуда?
— Тебе-то что? — нахмурились бандиты. — Много знать для жизни опасно.
— А вы не со звезды? — спросил вдруг Агафонов, не отрывая взгляда от Серого.
— С какой такой звезды? — обиделся Эдик. — Ты вообще-то фильтруй базар. А то покажем тебе звезду!
— Какую? — наивно заинтересовался Агафонов. — Я их много знаю! Например, Альдебаран…
— Сам ты баран! — разозлился Эдик. — Ты че, не вкурил, с кем базаришь?
— Не-а! — честно признался скульптор.
— Мы конкретные пацаны, — высунулся Колян, — а ты нам лажу гонишь!
Агафонов ничего на это не ответил, он жадными глазами разглядывал Серого и вдруг спросил:
— А можно я его увековечу?
— Чего? — опешили братки. — Ты чего лепишь-то?
— Нетленку, — простодушно отозвался Агафонов.
Бандиты переглянулись.
— Наверное, ненормальный, — зашептал Колян, оттаскивая Эдика в сторону. — Может, он сначала говорит, а потом кусаться начнет?
— Точняк! — согласился Эдик. — Все путем! Сейчас я его успокою.
Он снова подошел к Агафонову и осторожно улыбнулся:
— Все в порядке, мужик, все нормально, да? Ты, брат, ничего такого не думай. Мы просто гуляем, да? Отдыхать вот приехали. Хотели с Лисипициным пересечься, давно не видались!
Агафонов чутко уловил перемену в настроении братков и понял, что заманить их к себе не удастся. Он вздохнул:
— Сейчас объясню. Значит, так. Сейчас идете прямо, потом свернете налево. Там развилка. Потом направо, потом еще раз направо и прямо. Там переулок, но до конца не идите — тупик. Лучше как увидите в заборе дыру, так и лезьте в нее и выйдете, куда надо.
— Ты все запомнил? — спросил Эдик, повернувшись в Коляну.
— А чего тут запоминать? — легкомысленно отмахнулся тот. — Направо-налево, налево-направо, а потом тупик. И в дыру!
— Во! — сказал шеф. — Это самое главное — дыра. Про дыру не забыть! А ты, Серый, по верхам зырь, ты у нас теперя заместо впередсмотрящего, ха-ха-ха!
Серый насупился, тяжело задышал, но тем не менее послушно вытянул шею. Вскоре они дошли до развилки.
— Куда теперь? — спросил шеф.
— Налево! — сказал Колян, у которого все уже успело выветрится из головы.
— Не, направо, — возразил Толян, — точно говорю — направо!
— А может, прямо? — возразил Серый. — Там вон груши растут, бессемянка, сладкие!
При упоминании о грушах у бандитов заурчало в животе.
— Потом, пацаны, — сказал Эдик, — надо дело делать! — и шумно сглотнул слюну.
— Тогда направо, — сказал Толян.
— Нет, налево! — заупрямился Колян.
— Направо!
— Налево!
— Заткнитесь, дебилы! — рявкнул Эдик. — Где право, где лево?
Парни замерли, растерянно переглядываясь.
— Ну? — грозно набычился шеф.
Колян посмотрел на свои руки.
— Вот право, — сказал он, неуверенно пошевелив левой рукой.
— Ха-ха! — заржал Серый. — Ну деревня! Не знают, где право, где лево!
— А ты знаешь? — нахмурился шеф. — Знаешь, так скажи!
Серый почесал в затылке, но тут же вышел из положения:
— А мне все равно! Я обеими руками одинаково работаю.
— Ну и работай, а жрешь-то ты какой?
— Вот этой, — подумав, сказал Серый.
— Так это ж левая, левая! — завопил Толян.
— Значит, я левша, — нашелся Серый.
— Все, пацаны, — не выдержал Эдик, — идем, куда я скажу, — и повернул направо.
Через несколько минут шеф понял, что заблудился в зеленых переулочках, но не подал виду. В конце концов они действительно оказались в тупичке.
— Что я говорил! — торжествующе прохрипел Эдик, вытирая со лба пот. — Вот тупик. А вот дыра! Полезли, полезли!
И они полезли в чужой сад.
Сад был запущенный и дикий. Огромные яблони поднимались высоко в небо. Правда, две стояли отдельно и между ними был натянут гамак. Это был сад Евстигнеева, но знать об этом братки конечно же не могли.
