Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
Когда я жаловался на оптовика, Билл Гейнз становился не в меру язвителен и говорил, что надо больше разбавлять продукт: «У тебя лучшие дозняки во всем Нью-Йорке. Кто ещё продаёт на улице шестнадцатипроцентный товар. Если твоим покупателям это не понравится, пусть попытают счастья у „Уолгрина“.
Мы продолжали переносить место деловых встреч из одного кафетерия в другой. Их хозяева быстро вычисляли среди завсегдатаев подпольных букмекеров и джанк-пушеров. У нас в городе было около шести постоянных клиентов, создававших довольно насыщенный график передвижений. Так что мы продолжали перемещаться.
От бара Тони меня просто трясло. И в один прекрасный день копопатия достигла своего логического завершения. На улице лило как из ведра, поэтому я отправился к Тони, опаздывая на полчаса. На подходе к бару из двери какой-то закусочной высунулся Рэй, хипстер-итальянец, и окликнув, позвал меня внутрь. Закусочная уровня буфета на бензозаправке, с кабинетами вдоль стены. Сев в один, я заказал чаю.
– Снаружи агент в светлой полушинели, – сообщил Рэй. – Шёл за мной по пятам прямо из бара Тони, и теперь я боюсь выходить.
Направив под столом мою руку, Рэй указал на открытый конец в одной из металлических труб, бывших в креплении стола. Я продал ему два пакетика. Он завернул их в салфетку, засунул в трубу и сказал: «Выйду сперва чистым, на тот случай, если повяжут».
Допив чашку чая, поблагодарил его за информацию и двинулся первым на выход. Свой товар я держал в сигаретной пачке, которую был готов при любом напряге немедленно выкинуть в залитую водой сточную канаву. И точно – рядом с выходом околачивался здоровенный молодой человек в светлой полушинели. Увидев меня, он не торопясь, гуляючи побрел впереди. Затем завернул за угол, рассчитывая, что я пройду мимо, а он, навалившись сзади, застанет меня врасплох. Я же повернулся и помчался в обратном направлении. Когда добежал до Шестой Авеню, нас разделяли около пятидесяти метров. Перепрыгнув через турникет, сунул пачку с джанком между игральными автоматами. Пробежав один уровень, сел на поезд до Сквера.
За столом в кафетерии с циничным видом сидел Билл Гейнз в очередном свистнутом пальто, другое лежало на коленях. Он был явно доволен. Рядом с ним сидел Старый Барт и Келли, безработный таксист, который, тусуясь на Сорок второй улице, периодически добывал несколько долларов торговлей вразнос презервативами и стабильно таскал пятидесятицентовые переключатели – эти его акции попадали под один из многочисленных вариантов «мелких хищений». Я рассказал им об агенте и отправил Старого Барта за брошенным товаром.
Гейнз выглядел раздосадованным и раздраженно воскликнул: «Да ты смотри хоть, ради бога, чьи деньги берешь».
– Если бы я не взял денег Рэя, то был бы уже на пути в Федеральную контору.
– Ладно, будь внимательнее.
Пока мы ждали Барта, Келли принялся втирать нам долгую телегу про то, как он обругал охранника в Томбз. Вскоре с товаром вернулся Барт и доложил, что чувак в светлой полушинели всё ещё расхаживает по платформе. Я передал ему под столом два пакетика.
Затем мы с Гейнзом пошли к нему домой вмазываться. По пути Билл размышлял вслух : «На самом деле я в натуре собираюсь сказать Барту, что не смогу ему больше давать на комиссию». Гейнз жил в дешевой меблированной комнате на Уэст-Фотиз. Открыв дверь, он сказал: «Входи и немного меня подожди. Я сгоняю за техникой». Как и многие джанки, Билл прятал свою технику и дозняки где-нибудь вне своей квартиры. По его возвращении незамедлительно втерлись.
Гейнз полностью осознавал свою способность быть невидимым и временами чувствовал острую необходимость собрать себя в единое целое, чтобы по крайней мере найти пригодный для вмазки кусочек плоти. В эти моменты он реанимировал все свои привязки к действительности. Вот и сейчас принялся обшаривать письменный стол и притащил помятый, истрёпанный манильский конверт. Показал мне рекомендацию из Аннаполиса с ремаркой «хорошему работнику производства», старое захватанное письмо от «моего друга, капитана», приглашение к масонам, пригласительный билет на вечер «Рыцарей Коламбуса» (выпускников Колумбийского университета).
«Каждая немного помогла», – грустно заметил он, предъявив свои верительные грамотки. Несколько минут сидел тихий и задумчивый, а потом заулыбался: «Обыкновенной жертве обстоятельств». Поднявшись, тщательно запрятал свой конверт.
– Слушай, я уже дошел до той стадии, когда могу спалить все ломбарды в Нью-Йорке. Ты не возражаешь, если заложишь для меня это пальто?
* * *
Вскоре дела пошли всё хуже и хуже. Однажды днём меня остановил в коридоре гостиничный клерк.
– Даже не знаю, как это поточнее выразить, – начал он, – но с людьми, которые приходят в твою комнату, творится что-то неладное. Я раньше сам занимался всякими незаконными фишками. Просто хочу предупредить, чтобы ты был поосторожнее. Сам знаешь, все звонки проходят через офис. Сегодня утром я случайно услышал один, и он был чертовски понятен. Если бы на коммутаторе оказался кто-нибудь другой… Так что будь осторожен и попроси этих людей следить за тем, что они говорят по телефону.
Звонок, о котором шла речь, был от Дули. Он звонил мне рано утром. – – Мне нужно срочно тебя увидеть, – вопил этот мудила. – Меня всего ломает. Я заскочу прямо сейчас.
Я чувствовал, что федералы медленно, но верно, подбираются всё ближе. Теперь это был вопрос времени. Ни одному из покупателей в Виллидже я не доверял, будучи в полной уверенности, что один из них, как минимум, является штатным стукачом. В моем списке подозреваемых Дули значился под «номером один». Ник, на которого падало не меньше, шёл вторым, а сзади, на почетном третьем месте, обосновался Крис. Конечно, существовала постоянная вероятность того, что и Марвин может соблазниться легкими деньгами для покупки пары носков.
Ник также затаривался в Виллидже и для каких-то респектабельных деляг, которые баловались продуктом в своих периодических «отрывах». Такие люди довольно пугливы, поэтому общаясь с ними можешь круто подставиться. Они жутко боятся полиции, боятся из-за огласки потерять свои ответственные посты. Им и в голову не придёт, что в предоставлении информации представителям Закона есть нечто предрассудительное. Они, естественно, не станут выкладывать всё с полпинка, боясь быть «вовлеченными». Однако, во время интенсивного полицейского допроса, эта публика, как правило, сразу развязывает язык.
Наркоагенты действуют главным образом с помощью обширной сети информаторов. Схватить кого-нибудь с джанком и держать в камере до тех пор, пока человека не начнет ломать и он не размякнет – это накатанный ход. Дальше куют, пока горячо, и следует разговор по душам:
– За хранение мы можем засадить тебя на пять лет. Но с другой стороны, ты можешь выйти отсюда прямо сейчас. Решение зависит только от тебя. Будешь работать с нами – мы гарантируем хорошее содержание. Ну а главное, будешь иметь достаточно джанка и карманные деньги. Так будет, если ты согласишься. У тебя есть несколько минут, чтобы спокойно всё обдумать.
Агент достает пакетики и кладет их на стол. Это тоже самое, как если бы перед человеком, умирающим от жажды, медленно опорожняли стакан ледяной воды.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 45
