Он был доволен тем, что она при этих словах чуть улыбнулась. Ему хотелось видеть Жаклин счастливой.
— Так я права?
— Почти.
— Почему почти?
— Если я скажу, это не будет сюрпризом.
— А если не скажешь, то я выйду из машины на первом же светофоре!
Пустая угроза, потому что больше светофоров не предвиделось. Но привычное упрямство в ее тоне было для Роналда как бальзам на раны.
— Роналд, так ты наконец скажешь мне, какой готовишь сюрприз?
— Нет, иначе это уже не будет сюрпризом.
— Я требую, чтобы ты сказал, почему мы едем в Парамос!
Он усмехнулся:
— Вот это настоящая прежняя Джекки — напористая, темпераментная и упрямая…
Как бы он ни называл меня, он не скажет «любимая», с грустью подумала Жаклин. И глупо было надеяться, что когда-нибудь это произойдет. Винс может думать что угодно, но она-то знает, что Роналд не влюблен в нее.
Вот только она сама влюбилась в него по уши. После прошедшей ночи у Жаклин не осталось в этом сомнения. И не имеет значения то, что у нее прежде не было возлюбленных, с которыми она бы могла сравнить Роналда. Жаклин не сомневалась, что ни к одному другому мужчине она не будет испытывать подобных чувств. Она была рождена, чтобы любить Роналда. И умрет, храня в сердце любовь к нему. Только вот что ей делать с этой любовью?
Она знала, что, потеряв Роналда, потеряет многое, если не все. Свою невинность, свою гордость она уже бросила к ногам этого человека.
«У тебя осталась твоя независимость», — шептал ей внутренний голос. Но она хорошо знала Роналда. Он был слишком сильной и непреклонной личностью, чтобы можно было быть рядом с ним и оставаться независимой. А ведь, похоже, этот мужчина станет единственным в ее жизни. Так же, как Саймон в жизни Джины. Прошло пятнадцать лет со дня его смерти, а она так и хранит ему верность.
Мысль о том, что можно настолько сильно быть привязанной к другому человеку, ужаснула Жаклин. Но, похоже, судьба не оставила ей выбора. Они столько лет были друзьями, а теперь стали любовниками. Но Жаклин хотела быть для Роналда чем-то большим, нежели просто другом, просто возлюбленной…
— Эй, Джекки!
Голос Роналда прервал ее мысли.
— Если ты не перестанешь хмуриться, у тебя появятся преждевременные морщины. Что тогда будет с твоей карьерой?
— Я не хочу об этом даже думать.
— Неужели все так плохо? — с сочувствием спросил Роналд.
— Вот смотри… Меня вышибли из популярного сериала — это раз. — Она загнула один палец. — На меня покушался какой-то маньяк — это два. — Она загнула второй палец. — У меня нет больше дома, в который я вложила все свои средства. У моего агента нет подходящей для меня работы. А я могу только играть и ничего больше. Это три, четыре, пять.
Она сжала пальцы в кулак и помахала им перед лицом Роналда.
Поймав ее за запястье, он быстро поднес ее руку к губам и поцеловал. А затем снова взялся обеими руками за руль.
— Во-первых, — возразил он, — насколько я знаю, тебя не вышибли. Просто с тобой не продлили контракт. Тебя не оценили по достоинству, и это не твоя потеря, а их. Во-вторых, полиция продолжает искать злоумышленника, и ты в безопасности, потому что никто, кроме меня, не знает, куда ты направляешься. Понятно?
Его нежный взгляд и уверенность в голосе взбодрили ее. Она не могла скрыть своей благодарности.
— Вот и хорошо, — проговорил он, поняв ее чувства. — К тому же твой дом был застрахован.
— Да.
— Вот видишь, материально ты не очень-то пострадала. И если ты помнишь, у тебя есть знакомый в строительном бизнесе. Между домом твоих родителей и моим можно построить еще один — для тебя. К тому же ты не безработная, поскольку сейчас числишься бухгалтером в одной очень и очень солидной компании.
— Но ведь на самом деле я не бухгалтер, — возразила Жаклин.
— Собираешься сказать, что тебе не по силам эта работа? Сомневаюсь. Если ты чего-нибудь очень захочешь, то обязательно добьешься.
Жаклин подумала о том, сколько слухов уже вызвало и еще вызовет ее появление в компании Роналда. Но тут ее внимание привлек городок, на улочки которого они въехали. Еще подростком Жаклин обожала заходить в антикварные лавки в таких вот городках и отыскивать там всякие премилые вещицы для украшения своей комнаты.
Однако теперь на место уютных сельских домиков пришли шикарные особняки с идеально ухоженными лужайками перед ними.
— Посмотри, — кивнул Роналд в сторону лимузина, выезжающего из железных ворот одного из домов. — Это владение видного политического деятеля, чей источник благосостояния, как сейчас говорят, не внушает особого доверия.
— Если он твой сосед, Роналд, то я не уверена, что буду гордиться твоими успехами в будущем. Хотя как вложение капитала, это неплохое решение — купить здесь дом.
— А почему ты думаешь, что я приобрел недвижимость только для того, чтобы вложить деньги?
— Потому что это не совсем удобно для тебя — жить так далеко от офиса. И потом, всяческие развлечения, видимо, здесь исключены совсем.
Он вопросительно взглянул на нее.
— Не знаю, что ты имеешь в виду под словами «всяческие развлечения», но для меня они ограничиваются деловыми обедами и ужинами.
— Да. И ты берешь с собой эту куколку-блондинку для того, чтобы украсить ее присутствием сборище своих клиентов?
— Если ты имеешь в виду Маргарет Стерн — а именно ее ты видела однажды в моем обществе, — то она официальный представитель крупной фирмы, занимающейся производством стройматериалов. Вряд ли ее можно назвать столь пренебрежительно, как ты это только что сделала. Маргарет Стерн — умная, деловая и по-своему очень привлекательная женщина.
— Можно назвать, можно назвать, — проворчала Жаклин. — Значит, не ты ее прихватил на деловой обед?
— Нет. Это она меня прихватила на семинар. А ты что, ревнуешь?
— Вовсе нет! — возмутилась она, чувствуя себя так, словно ее уличили в чем-то предосудительном. — Я бы не хотела оказаться на ее месте.
— Так, значит, карьера бизнесвумен тебя не привлекает?
— Больше нет, — сухо ответила она. — И, пожалуйста, давай переменим тему.
— Хорошо, тогда закрой глаза.
— Что?
— Закрой глаза.
— Это еще зачем?
— Ну пожалуйста.
— Хорошо, закрыла, — вздохнула Жаклин. — Но я не собираюсь выполнять все твои дальнейшие прихоти. Думаю, что и так слишком много сделала, чтобы угодить тебе…
— А теперь закрой рот и открой глаза, Джекки.
Она потрясенно замерла, увидев красивый двухэтажный дом в колониальном стиле с огромной верандой, прекрасно вписанной в окружающий ландшафт. Затем, переведя взгляд на Роналда, воскликнула:
