– Боюсь, от близкого знакомства со мной, удовольствия ты получишь совсем мало.
– Ишь ты, сильно умный значит, – громила неприятно осклабился и сунул руку под пиджак.
– Да, именно такой, – сказал Хантер и воспользовавшись тем, что громила сидел в самом углу, словно специально отгородившись от зала столом, этим самым столом и припер его к стенке.
Официантка от неожиданности взвизгнула. Тип рванулся, пытаясь освободится, но край стола так удачно зажал его в угол, что тот не мог даже вынуть из-под пиджака руку.
– Не надо, – покачал головой Хантер и ослабив нажим на стол, разоружил громилу.
Как он и предполагал, в наплечной кобуре у того оказался “люгер”.
– И почему это, чем мельче сошка, тем большие пистолеты она предпочитает с собой таскать, – пробормотал охотник, пряча оружие в карман. – Ну что приятель, сам уйдешь или мне тебе помочь?
– Ты мне еще попадешься! – в бессильной злобе взвыл тип.
– Обязательно, только в другой раз, – усмехнулся охотник.
Он еще больше отодвинул стол от угла и громила, бочком, бочком, бросая на него опасливые взгляды, потопал к выходу. Достигнув двери и почувствовав себя в безопасности, он завизжал:
– Ну, парень, ты – покойник! Слышишь – ты покойник!
Сделав зверское лицо, Леон развернулся и шагнул в его сторону.
Слабо ойкнув, громила пулей выскочил на улицу и бросился наутек.
– А вам милочка, – назидательно сказал официантке Хантер, кладя перед ней на стойку “люгер”. – Советую, попросить хозяина этого кафе завести вышибалу. Пусть он, в следующий раз, выпроваживает подобных посетителей еще с порога. Смотрите, так можно и всех клиентов потерять. Стоит повадиться в ваше заведение парочке таких типов и другая публика заходить к вам перестанет.
– Спасибо, – кокетливо улыбнулась официантка. – Я так и скажу хозяину кафе, когда он здесь появится. Спасибо, вы мне очень помоги.
– Да ладно, все нормально, – ответил Хантер и вернувшись за столик, заказал еще чашечку кофе. Она появилась перед ним просто с космической скоростью.
Чувствуя что настроение у него значительно поднялось, охотник выпил кофе, расплатился и вышел на улицу.
Теперь он двинулся в противоположную сторону от центра. Вампиры, обычно живут на окраинах. Где конкретно? Это ему еще предстояло узнать. Поэтому, Хантер шел сворачивая из одной улицы в другую, руководствуясь простым принципом: лишь бы подальше от центра.
Сначала тянулись однообразные, покрытые асфальтом улочки, но через полчаса охотник окунулся в тишину и гулкую пустоту узких, извилистых улиц.
Одна из них вывела его к дворцу дождя, под куполом которого висели вырезанные в форме туч куски белого мрамора, клубился никогда не рассеивающийся туман и звучала бесконечная чечетка, с которой на каменный пол падали крупные капли воды. В центре храма виделось мраморное, слегка одутловатое, словно бы сглаженное бесчисленными струйками, лицо богини дождя. Глаза у нее были пустые, незрячие. Вокруг статуи суетились жрецы с ритуальными зонтиками в руках, одетые в приличествующие их сану, желтые, непромокаемые плащи. Гнусавыми голосами они тянули унылую, похожую на шум осеннего ливня мелодию.
Следующая улочка закончилась небольшим, старинным замком. Этот замок, похоже, сохранился с тех пор, когда города еще не существовало. Тогда он стоял посреди дремучего леса, а на его украшенных зубцами стенах выхаживали угрюмые воины, готовые в любой момент отразить нападение банды мальб или голодного тиранозавра, а также гостеприимно распахнуть свои окованные железом ворота перед теми, кого его хозяин сочтет своими друзьями.
Рассматривая подъемный мост, выложенный чешуей стегозавра, Хантер подумал, что в те времена доверять кому бы то ни было или же считать кого-либо своим другом было жутко опасно и вредно для здоровья. Именно поэтому подобные замки то и дело переходили из рук в руки.
Отправившись дальше, он несколько раз наткнулся на пересекавшие улицу нити паутины мага, но те уже настолько выдохлись, что лежали не шевелясь, медленно, прямо на глазах бледнея, готовые в любой момент исчезнуть.
Прекрасно, значит, осталось совсем немного.
Вообще, нитей паутины мага в этой части города было маловато. Хантер сделал заключение, что этот район, видимо магу чем-то нравился, и тот не хотел портить его своими нитями. Впрочем, понять его было не трудно. Район и в самом деле – на редкость красивый.
Вслед за старинным замком, охотник наткнулся на статую девушки и замер, восхищенно ее разглядывая. Статуя была сделана из твердого кислорода. Охотник, который считал, что подобных скульптур, оставшихся от ночи безумных художников, последний раз случившейся почти двести лет назад, уже не сохранилось, был вне себя от изумления.
Гляди-ка, одна все еще осталась! Почему же она уцелела ? Все знали, что скульптуры из твердого кислорода очень непрочны.
Странно, очень странно. И еще, кого-то эта девушка ему напоминала. Кого? Господи, да эту же, вампиршу! Он видел ее всего мгновение, в полутьме чердака, но хорошо запомнил, и теперь не сомневался – точно, похожа. Вот только, она ли это? Может быть, похожая на нее, другая девушка? Все-таки, прошло чуть меньше двухсот лет...
Впрочем, вампиры живут долго. И кто знает... Да нет, не может быть. Совпадение и не более...
Охотник снова посмотрел на статую. А ведь красива, чертовски красива!
Он огляделся.
Все было как обычно. Где-то там, за пределами этой, казалось застывшей в безвремении площади, были люди. Он слышал их голоса. Вот из боковой улочки выскочил мальчик с исцарапанными коленками и заторопился, погнался вслед за красным шариком, который нес ветер.
А охотник смотрел на скульптуру бегущей, казалось, готовой вот-вот оторваться от земли, такой она была невесомой и стройной, девушки и чувствовал как с него, постепенно, слой за слоем, спадают и куда-то исчезают прожитые годы, уходит, растворяется уже было вернувшийся в его тело и плотно там утвердившийся, привычный холод.
Он вспомнил, как вампирша шла через зал, высоко подняв голову, положив свою ладонь в руку того глупого блондина и его пронзило странное чувство узнавания, такого же как и он, гордого своим одиночеством, страдающего от него, но все же вынужденного таскать его с собой как груз, от которого никогда не избавишься, существа.
Хантер сглотнул, снова беспомощно оглянулся и вдруг понял, что наступил очень редкий момент, который каждый охотник запоминает на всю жизнь, когда он вдруг понимает, что чувствует тот за кем он охотится, вдруг осознает, что между ними нет почти никакой разницы. Надо только, чтобы добыча была сильной, очень сильной.
Потом, когда все кончилось, Хантер повернулся к скульптуре спиной и двинулся прочь. Он углубился в очередную извилистую улочку, прошел ее до половины и только тогда сбросил странное, спустившееся на него наваждение, сумел забыть, что несколько минут назад ощущал себя с этой вампиршей единым целым.
