Перегудов проснулся в шесть утра, вылез из землянки, прошелся по позициям, вышел на наблюдательный пункт, взял у дозорного матроса бинокль начал обозревать местность. Занимался серенький невзрачный денек.
Часов в девять комбат связался со второй ротой, вышедшей в свой район и приступившей к оборудованию взводных и ротных опорных пунктов, принял доклады. После сеанса связи с группировкой настроение как обычно ухудшилось, «верхний штаб» требовал докладов о результатах, мельком спросили о состоянии дел в роте у Булыги, выругали за отсутствие связи с подчиненным подразделением и отключились. Подполковник выругался нецензурно, поставил задачу связисту выйти на связь с батальоном принять от них разведсводку и уточнить состояние дел, если, что — то будет важное и потребуется присутствие комбата послать за ним вестового на ротный наблюдательный пункт.
Через полчаса к комбату, рассматривавшему окрестности в бинокль, скромно подошел матрос связист и, кашлянув, протянул тетрадный лист, исписанный ровным круглым почерком.
— Товарищ подполковник, вот с батальона передали, по поводу «Малыша», наша КШМка еще на связи ждут ваших распоряжений..
Комбат выхватил лист и впился глазами в текст.
«Здравствуй «Барин», докладывает тебе твой крепостной мужичонка по прозвищу «Малыш», в первых строках докладываю, связь мы дали через друзей наших злобных «Рексов» и далее через них надеемся работать, супостат в количестве под четыреста рыл, среди коих множество арапов, собою здоровых и бородатых находится в координатах Х=… У=…, круглая лощина, с воздуха обнаружить, скорее всего, невозможно, вне досягаемости нашей артиллерии, оборудовал огневые позиции в районах…(может быть неточно, так как уже за координатами наших листов карты) противник нашего присутствия не обнаружил, своими силами сдерживать смогу в течение двух-трех суток при экономном расходе б.п. Если подкинете патронов мин, да пожрать чего — нибудь продержимся поболе. Надеюсь на вашу бескорыстную помощь и участие. На сем целую в щечки ваш «Малыш Бу». Извините за высокий штиль, был напуган….»
(Кстати, связисты спецназа передававшие, принимавшие данную радиограмму ни разу даже не улыбнулись, шифровки они ведь разные бывают).
— Бляяяя, Булыга, вернешься, яйца оторву, если тебе их раньше арапы не оторвут, — взревел Алексей Николаевич и ринулся к радиостанции.
* * *
Боевое охранение боевиков, не торопясь собиралось. Два рослых бородатых араба, аккуратно упаковали рюкзаки, помогли друг другу закинуть их на плечи. Чеченцы сходили к выставленным минам проверили, снимать не стали. Старший дозора один из арабов, достал «Моторолу» переговорил с амиром и махнул рукой. В несколько минут замаскировали следы своего пребывания. Один из чеченцев подошел к тропинке на краю обрываю, сделал пару шагов вниз и стал разглядывать полянку и еле видневшиеся домики. Возле рубленых избушек выстраивались боевики, отрядные амиры считали личный состав, давали указания, обычная предпоходная суета. В строну выхода к руслу ручья отправилась головная пятерка, которая на переходе будет выполнять функцию дозора и «торпед». Проверяли связь, амиры начали совещаться между собой что — то чертили на земле разворачивали свои карты.
Из под крон деревьев выехал «Камаз» с крашенным в камуфлированные цвета кунгом. В него начали загружать раненных в предыдущем боестолкновении боевиков, какие то ящики. В кабину помимо водителя залез, какой то мужик с седой бородой в американском камуфляже и микроскопической тюбетейке на затылке. Вылез, постоял на подножке проконтролировал, загрузку последних раненных выставил руку с коротышом АКС-У, потряс автоматом, что-то гортанно крикнул. Множество боевиков довольно заражали, и начали тоже кричать в ответ.
Пятерка головного дозора подошла к руслу и скрылась из глаз. Минут через десять вытянувшаяся колонна боевиков начала движение. «Камаз» начал объезжать людскую колонну переваливаясь с боку на бок.
Боевое охранение, сторожившее тропинку наверху, стало медленно спускаться.
Крайним шел один из арабов, он не спел, сделать шаг вниз. За его спиной материализовался лейтенант Степной и не сильно, но с чувством достоинства, влупил своим любимым прутком-свиноколом наемнику по голове. Могучий араб наверняка упал бы с обрыва, если бы не дружеская рука Вовочки, дернувшая его за рюкзак и завалившая на спину.
— Ничего, личного, — пробормотал лейтенант, — камуфляжик у тебя здоровский, да и рюкзачок неплохой..
Остальных боевиков швырнула вниз с тропинки короткая почти, что неслышная очередь из автомата с прибором бесшумной и беспламенной стрельбы.
Первые мины Ануфриев положил кучно. Ошметки тел истерзанные осколками весело взметнулись в воздух. Грузовой «внедорожник» врезался в строй боевиков, подминая под себя тела. Над «шайбой» раздался многоголосый вой-рев боевики, следовавшие в хвосте колонны кинулись в рассыпную. Минометчики положили еще пару мин грузовик завалился набок из кунга раздались истошные крики. Голова колонны с диким ревом кинулась в рассыпную к спасительному руслу. Несколько кинжальных очередей с разных сторон обрыва заставили откатиться назад и залечь воющую и рычащую толпу.
Боевики залегли. Несколько человек, поливая очередями, попытались прорваться. Попытка оказалась безуспешной. Ловушка захлопнулась. Но надо отдать должное боевики все таки умели воевать. Рассыпавшись по пятеркам и тройкам они стали отходить в глубь лощины. Возле домиков и по деревьями когда — то оборудовали окопы и укрытия, бывший лагерь подготовки он же перевалочная база, оборудовался по всем правилам инженерного искусства людьми знающими толк в этом деле. Наемниками и местными ополченцами командовали тоже знающие командиры, воюющие уже по несколько лет под разными флагами, за различные идеи и небезразличную валюту. Чувствовалась умелая рука в управлении. Боевики стали рассредоточиваться по периметру «шайбы», маскироваться оттаскивать в безопасные места раненных.
Морские пехотинцы огонь вели короткими очередями и быстрыми одиночными и без толку не палили в белый свет как в копеечку. Бои в городе все — таки дали опыт экономного расходования боеприпасов.
АГСы прошлись гранатными очередями в шахматном порядке по открытым местам. Стайки осколков прожужжали в воздухе, какие то попали в живое человеческое мясо, какие — то в тугую плоть деревьев, каждый нашел свою цель.
Пятерка моджахедов, короткими перебежками совершив небольшой марш-бросок, выставив стволы, вверх ринулась к извилистой тропинке ведущей наверх и быстро быстро перебирая ногами с завидной скоростью и демонстрируя неплохую физическую подготовку стала карабкаться все выше и выше. Почти, что выбрались, однако хорошая физическая подготовка ничто по сравнению с радиусом разлета осколков гранаты Ф-1, аккуратно скатившейся им навстречу по тропинке. Двум крайним боевикам услышав вопль своих друзей узревших гранату они, не раздумывая, сиганули вниз. Одного уже в полете нашпиговало осколками, и он тряпичной куклой скатился вниз. Самый крайний покатился по склону выронив автомат, но благодаря телам товарищей, принявших в себя основные порции рвущее-режущей-колючей смерти, отделался переломом пары ребер и сотрясением мозга.
