Астиду покоя. «Кукла. Питомец для высочайших забав до нового фаворита». И утихшая, было, ревность всколыхнулась в Астиде вновь. Он задул огонек, вышел из палатки, присел у затухающего костра. Мягко мерцавшие угли походили на россыпь рубинов. Астид протянул руку, ощущая их жар. «Кукла, которую швырнут в огонь». А как же его клятва? И обещание князя… Шевельнув пальцами, Астид заставил мерцающий уголек вынырнуть из-под пепла и опуститься к нему на ладонь. Сжал зубы. Огненный рубин сиял, выжигая на коже неровный след. Запахло горелой плотью. С левой стороны послышался шорох, Астид оглянулся и встретился глазами с Элеасом. Тот смотрел на полукровку почти с ужасом. Астид стряхнул уголек в костер и молча вернулся в свою палатку. Ответ был найден.
Глава 16
Через день Доэйр собрал всех в своем шатре.
— Для нас есть работа.
Наемники встрепенулись, заулыбались. Всем уже изрядно надоело безделье.
— Крепость Беджхавр на границе Веладии. Нам приказано проникнуть внутрь и открыть ворота сеттийской армии. Если Сеттия возьмет эту крепость, победа в войне будет за ней.
Доэйр оглядел свою команду, увидел на лицах нетерпеливую готовность.
— Выходим завтра на закате.
На Веладию опустилась ночь. Бесшумными тенями, пересекая полосы лунного света, эльфы ползли вверх по склону, прячась за каменными выступами и пушистым плющом. Над ними на фоне неба темнела громада Беджхаврского бастиона. Хватаясь за неровности, наемники полезли на стену, распластавшись на ней пауками. По стене медленно, подсвечивая факелами, прошел ночной патруль. Эльфы замерли в неподвижности за бруствером, выжидая, пока охрана удалиться. Как только свет факелов притух, Доэйр подтянулся на руках и нырнул в бойницу. Его примеру последовали остальные. Ястреб кивнул Сизэрату и Талкизсару, и те, пригнувшись, заскользили вдоль стен вдогонку патрулю. Хэттир и Наэйлут шмыгнули к ведущей вниз лестнице. За ними, бросив Астиду и Элеасу — «Откройте ворота», устремился и Доэйр.
Ворота находились на противоположной стороне крепости. Сеттийская армия, притаившаяся в темноте, ждала условленного сигнала. Астид и Элеас бегом бросились туда, перепрыгивая через попадающиеся на пути тела патрульных — Сизэрат и Талкизсар свое дело знали. В сторожке охраны, что прилепилась к стене у самой решетки ворот, горел неяркий свет. Астид подобрался и, заглянув в окно, показал Элеасу четыре пальца. Тот кивнул, взяв клинок наизготовку, и встал напротив двери. Потушить горевший в сторожке фонарь полукровке ничего не стоило. Как и сдвинуть щеколду на запертой изнутри двери. Едва свет погас, дверь в сторожку тихо отворилась, и наемники нырнули внутрь. Недолгий шум и лязг железа не потревожил ничей слух. Первым из сторожки появился Астид. Он вынул клин, стопоривший цепь подъемного механизма. Вдвоем с Элеасом они налегли на тяжелый ворот.
— Эти тупицы даже не удосужились закрыть двери в свою будку, — выдохнул Элеас. Астид не стал комментировать, лишь слегка усмехнувшись. Ворот был тяжелый, сил двоих было недостаточно.
— Найди фонарь, — распорядился Астид.
Как только Элеас скрылся в сторожке, полукровка отступил от лебедки на шаг. Несколько слов, произнесенных вполголоса, заставили тяжелую махину послушно заворочаться. Загремела цепь, и решетка стала подниматься.
— Как ты это сделал?! — Элеас, выскочивший из сторожки, изумленно смотрел, как поднимается тяжелая кованая створка.
— Еще один клин не заметили, — ответил Астид, упираясь в рукоять и создавая видимость усилий. — Беги на стену, сигналь.
— Ну, ты силен, — Элеас восхищенно цыкнул, и взлетел вверх по лестнице. Над стеной Беджхавра закачался огонек, зовя притаившееся во тьме воинство.
Астид вогнал клин в паз, стопоря ворот. Из темноты выступил Хэттир, одобрительно улыбнулся.
— Сейчас здесь будет жарко. Идите за мной.
На подступе к крепости уже слышался топот многочисленных ног. Через несколько минут в воротах показались первые солдаты. Темная, звякающая железом, масса хлынула в крепость, тишина огласилась воинственными криками, а стены озарились разгорающимся пламенем. Беджхавр пал.
Астид и Элеас вслед за Хэттиром вбежали в ворота внутренней цитадели. В тесном дворе Наэйлут и Доэйр дорезали её защитников. Из верхних окон доносились крики. На камни под башней упала женщина в ночной рубашке. В окне на мгновение мелькнула голова Сизэрата.
Астид оглядел двор, задержав взгляд на Хэттире, запирающем ворота. Доэйр, следуя своему принципу «Победитель получает то, что хочет», и понимая, что грабежа не избежать, отхватил самый лакомый кусок в Беджхавре — его замок. Большая часть его обитателей, в том числе все мужчины, была уже мертва. Сунувшимся к воротам сеттийцам было объявлено с башни, чтобы они не совались в эту часть крепости. Для убедительности своих слов и острастки Доэйр выпустил в людей у ворот пару стрел.
Потом было веселье в замковой зале. Наемники пили, хохоча и поливая вином сваленное в кучу добро, собранное по замку — шкатулки с драгоценностями, серебряные кубки, кувшины и прочую утварь, оружие в дорогих ножнах, кошельки, набитые золотом. Оставшиеся в живых женщины носили еду, разливали вино. Придирчиво осматривали каждую проходящую мимо молодку, Элеас и Талкизсар обменивались комментариями. Хэттир лениво следил за последним, равнодушно перебирая длинными пальцами волосы притихшей у его ног девушки. Наэйлут и Доэйр много пили, не пьянея, и, как ни странно, пели. К Астиду подсел Сизэрат, толкнул его плечом, довольно ухмыльнулся.
— Как ты? Весело?
— Очень. Только спина побаливает — ворот тяжелый был.
— Не беда, — хохотнул эльф. — Это можно поправить. Эй, ты! Иди сюда!
И махнул рукой молодой женщине, ставившей на стол очередной кувшин с вином.
— Как твое имя?
— Урджа, — еле слышно прошептала женщина.
Сизэрат положил руку на плечо Астида.
— Этот благородный воин очень устал, убивая твоих сородичей. Отведи его в спальню и сделай так, чтобы он хорошо отдохнул. И если ему не понравится, он убьет и тебя тоже.
Плачущая втихомолку служанка дрожащими руками стелила постель. За стенами цитадели полыхали дома, умаляя необходимость рассвета. Небо на востоке посветлело, наливаясь румянцем. Полукровка взглянул на Урджу. Она его нисколько не привлекала. Он не любил плачущих женщин. Ощущать рядом её дрожащее, напуганное, отторгающее его тело… нет. Он не насильник. Ему нравится, когда женщина хочет его, восхищается им, ну или хотя бы делает вид. Проститутки умеют это просто изумительно. А брать вот это напуганное холодное существо в свою постель… фу.
— Что прикажете делать? — её жалобный голос заставил Астида поморщиться. — Согреть вам простыни?
— Оставить меня одного.
Урджа на несколько секунд замерла в нерешительности, а потом поспешно выскочила из опочивальни. Астид взял с приготовленной для него кровати одеяло и бросил на медвежью шкуру, покрывающую пол. Поставив на дверь и окно магическую защиту, завернулся в одеяло и заснул.
Он проснулся
