Васильевна мирно дремала в кресле перед горящим экраном телевизора, где шла ее любимая передача «Голос».
— Я тебя не задерживаю? Ты говорил, что тебе куда-то нужно срочно ехать, — Аня вспомнила, что у Андрея были еще какие-то дела.
— Мы успеваем, сейчас заедем ненадолго, потом я отвезу тебя домой, — Андрей говорил успокаивающим голосом, чтобы Аня расслабилась.
— Хорошо, мне некуда торопиться, — Аня устроилась поудобнее и начала слушать музыку.
Примерно через полчаса Андрей свернул с главной дороги куда-то в лес. Еще минут через десять он остановился, вышел из машины и открыл Ане дверь:
— Пойдем, не бойся.
Аня смиренно вышла, и взяла его протянутую руку. Она уже ничего не понимала, что происходит. Почему она сейчас в лесу с Андреем, почему она сейчас не обнимается со Славой, почему Слава повез домой Ирку, а не остался ей помогать? У нее в голове крутилось миллион вопросов, но почему-то ей не хотелось об этом думать, поэтому она гнала логику прочь и пыталась довериться Андрею и настоящему моменту.
Не отпуская Аниной руки, Андрей двинулся в заросли по узкой, почти не хоженой, тропинке. Ане было не очень удобно идти, потому что ветки и трава царапали ноги под платьем миди, а шишки впивались в ступню сквозь тонкую подошву балеток. Но она решила не капризничать, ведь Андрей сказал, что у него дела, а оставить Аню одну посреди чащи он не мог.
Скоро стало понятно, что лес редеет и они выходят навстречу чему-то очень яркому и красному. И какого же было удивление Ани, когда они вышли на опушку леса возле широкой реки, где на противоположном берегу за горизонт садилось огромное, как весь земной шар, алое солнце. Казалось, что оранжевый шар поглотит или спалит все вокруг — настолько он казался большим. Солнце медленно опускалось за кромку леса, ярким светом подсвечивая макушки сосен, создавая золотое свечение. Солнечные лучи весело бегали по гребешкам маленьких волн, которые создавал ветер. Река искрилась, и казалось, что она усыпана вся маленькими и яркими звездами.
— Боже мой, как это прекрасно! — Аня стояла и любовалась этой природной красотой. Время застыло, и уже никуда не надо было торопиться — нужно было запечатлеть в памяти эту восхитительную картинку, которую ей повезло увидеть. Стоя у реки, ей вспомнились стихи про закат на море Татьяны Головизиной, которые она прочитала недавно:
Такая красота, блаженство, тишина.
Луч солнца на волне искрится.
Я наслаждаюсь морем тихо и сполна.
День угасал, чтоб завтра вновь родиться.
Андрей смотрел на свое солнце, на Аню, и ему было так тепло от того, что она искренне, как ребенок, со слезами на глазах может радоваться таким простым вещам: солнцу, речке и тишине. Андрей прожил не простую жизнь, прежде чем сделал себя, создал свой бизнес и пришел к успеху. Он встречал много разных женщин: и молодых, и старых; и красивых и обыкновенных; и мажорок, и сироток; и блондинок, и брюнеток. Но большая половина из них не была искренна с ним. Сначала девушки клевали на его брутальную внешность, потом на его машины, деньги, бизнес. Большинству из них, по сути, неважно было его присутствие рядом — им просто хотелось иметь больше цацек, шмоток, Феррари и Эйфелеву башню.
Поэтому пока они стояли в тишине и наблюдали, как солнце медленно садиться за горизонт, Андрей пришел к выводу, что не зря он не завел семью, не родил детей и не связал себя путами брака — он все это время ждал ее, свою Анечку, ту самую девчонку с белыми косичками, белым сарафанчиком и слезами, стекающими из глаз, в которых отражалось рыжее пламя вечернего заката.
Андрей обнял правой рукой Аню за плечи, а она в чувствах обняла его за талию, положила ему голову на грудь и прошептала:
— Спасибо…
— Пойдем, это еще не все, — он опять взял ее за руку и повел в сторону леса.
Солнце окончательно скрылось за горизонтом, стало быстро темнеть, и на опушке леса в траве начали загораться мелкие искорки. Их было так много, что казалось, вся поляна усыпана мелкими светящимися лампочками. Чем сильнее темнело, тем больше загоралось огоньков, они начали появляться на кустах и ближайших деревьях. Все вокруг горело этим желтым светом, куда не посмотри. Их горело уже миллионы штук, но они все вспыхивали и светились снова и снова — это было настоящее световое представление.
— Волшебство какое-то! Боже, как это красиво! — воскликнула Аня. — Это светлячки? Так много? — она удивленно повернулась к Андрею.
— Это все звезды галактики, которые я хочу тебе достать с неба, — с чувством ответил ей Андрей.
— Это сделал ты? — не веря, улыбнулась Аня.
— Да, я хотел увидеть именно такое восхищение в твоих глазах! — Андрей взял ее за вторую руку и, повернув к себе, посмотрел в ее голубые горящие глаза.
— Да ладно… Я тебе не верю… — Аня недоверчиво помотала головой.
— Ах ты, Фома неверующий! Пошли! — он за руку повел ее ближе к краю леса.
Зрелище, которое Аня увидела за кустами привело ее в еще больший восторг — она даже достала телефон и стала делать фотографии на память. Частыми фонариками, чтобы было читаемо, большими буквами на траве было выложено: «АНЯ» и рядом сердечко.
— Теперь ты мне веришь? — улыбался довольный Андрей.
Аня ошарашенно в сумерках рассматривала его лицо:
— Ты ненормальный! Как и когда ты это сделал?
Андрей не собирался ей рассказывать, что на маркетплейсах скупил все одинаковые гирлянды на солнечных батареях, поэтому улыбнулся и просто ответил:
— Я не ненормальный. Я твой волшебник!
Глава 15
Кирилл висел над оврагом, ухватившись за торчащий из песка корень дерева, и пытался ногами хоть как-то оттолкнуться от вертикального обрыва, чтобы подтянуть себя наверх. Васька бегала по обрыву и размазывала по щекам слезы — она была в ужасе от того, что она натворила. Она даже не поняла, как это случилось: Кирилл резко развернулся на нее, что-то хотел крикнуть, одна нога соскользнула с обрыва, второй он помахал в воздухе, пытаясь опереться о твердую поверхность, но сила тяжести собственного тела утянула его в пропасть. Сползая по песку, в последний момент он рукой успел ухватиться за выступающий корень растущей неподалеку сосны. Все произошло за доли секунд, ни Кир, ни Васька не поняли, как все произошло.
И теперь Василиса не знала, чем помочь парню, потому что она жутко боялась высоты. Васька села на колени недалеко от Кирилла на безопасном расстоянии от обрыва, терла лицо руками и плакала.
