грехи, я попал в рай. И если бы он существовал, для меня он бы выглядел именно так.
Мы лежали с ней на кровати и, улыбаясь, смотрели друг другу в глаза. Я любил её широкую открытую улыбку, а она говорила, что ей нравится моя ехидная односторонняя ухмылка. Хотя ухмылялся я так, лишь потому, что считал свою полную улыбку стремной.
Я вновь мог быть с ней рядом и касаться её волос. И даже обнять так, как раньше.
Но рай в один миг сменился адом, когда на её лице вдруг отразился звериный оскал, а в её руке появился нож, сейчас торчащий из моего живота.
Я в ужасе вскрикнул и открыл глаза на больничной койке.
— Тише-тише-тише! Всё нормально! Всё в порядке! Просто твоё тело запомнило рану и еще не осознало, что оно здоровое.
Рядом со мной сидела Аска.
Я ничего ей не ответил и просто плюхнулся на подушку, прислушиваясь к ощущениям. Действительно ничего не болело. Я медленно осмотрел свои руки, а потом и весь торс. Ран не было. Однако, если шрамы действительно украшают мужчину, я бы мог претендовать на звание мистера вселенная. Или как там самые красивые красавчики называются?
Я повернул голову в сторону глядящей на меня озабоченно девушки и спросил:
— Что произошло? Почему я жив?
Та пожала плечами:
— Потому что тебя вылечили, суицидник хренов. Опять, — тяжело вздохнула Аска. — Когда ты ляпнулся оземь, появился верховный дядька Маркал. И, похоже, что ему очень не понравилось всё происходящее. Мадам Аурелии ничего не оставалось, кроме как забрать тебя в лазарет и исцелить. Но из-за истощения ты провалялся всю ночь.
— А тебя, стало быть, назначили за мной присматривать?
— Ну а кого же еще? Все остальные тебя боятся.
— А ты?
— Что я?
— Не боишься?
— Нет, — пожала плечами девушка.
— Почему?
Аска задумалась, опустив взгляд:
— За каждым великим гневом скрывается великая боль. А лечить боль — это моя работа.
Я вновь откинулся на кровати и начал вспоминать события прошедшего дня. То, что я творил, сейчас пугало даже меня. В памяти вновь вcпыхнули те ненависть, гнев… и отчаяние. Аска права. Гнев — брат ненависти и сын боли. Однако вернись я на день раньше, поступил бы я так же? Без раздумий.
— Как там Гела? — решил я узнать о лекарке, что была в паре с Балу.
Аска замялась и испуганно заозиралась, после чего ответила полушепотом:
— Её забрали.
— В смысле?
— После боя она была сама не своя. Ты напугал её до чертиков, и она сказала, что никогда больше не будет сражаться. С этим она пошла к Аурелии. Они очень долго говорили у неё в кабинете. А сегодня утром Гелу увели стражи. Мадам Аурелия говорит, что её перераспределят в гражданский госпиталь, но…
— Что но?
— Не нравится мне всё это. Плохое предчувствие.
Я напрягся. Однажды уже предчувствия Аски спасли мне жизнь, и теперь мне кажется, что стоит к ним прислушиваться.
— Кстати. Спасибо, — неуверенно вымолвил я. — За зелья. Если бы не они…
— Пожалуйста. Но они помогли лишь отчасти. Основную работу сделала твоя стойкость.
— Ты о чем?
— Ты давно ауру свою смотрел? У тебя выносливости сейчас, как у коня. Или у быка? Не знаю. Не особо в животных разбираюсь.
Я поднял руку и взглянул на дымку, окружающую моё тело. К моему удивлению, сейчас там очень четко выделялся коричневый спектр. Сила тоже подросла, но не столь заметно. А вот интеллект как будто упал. Либо мне всё-таки отбили последние мозги, либо он стал казаться чуть слабее из-за роста других характеристик.
От чего поднялась выносливость, я не особо понимал. Возможно, от сверхнагрузок, упавших на мое тело во время турнира?
Внезапно наш разговор прервал звук колокола. И означал он лишь одно.
— Прорыв тварей! — воскликнула девушка. — За мной! Твое снаряжение здесь!
Я подорвался с кровати, поспешно натягивая уже сплошь дырявые штаны. К сожалению, ручьи моей крови испортили выданные мне изначально сапоги, и мне бы пришлось бегать босиком, если бы я не заметил стоящие рядом новенькие кожаные говнодавы.
Судорожно перебирая какие-то склянки в шкафах, Аска заметила мою оторопь и пояснила:
— Строг принёс. Награда за победу в турнире. Там еще перчатки лежат. Они должны были достаться твоему напарнику, но… сам понимаешь.
Меня вновь пронзил укол сожаления, но я не стал терять время и нырнул в обновки. Сапоги явно подогнали под мою ногу, ведь сидели они, как вторая кожа.
«Оракул. Справка по артефакту», — подумал я и получил ответ.
[Сапоги выдающихся прыжков.] Редкое. Позволяют владельцу совершать усиленные прыжки и получать меньше урона от падения с высоты. Действие артефакта усиливается с возрастанием характеристики ловкости.
Недурно. Наверное, что-то подобное носил Каспер. Песок ему стекловатой.
Я также надел беспалые кожаные перчатки, и оракул выдал справку по ним.
[Перчатки амбидекстра]. Необычное. Корректируют работу полушарий мозга, позволяя одинаково функционировать правой и левой стороне тела.
Артефакты явно были заточены под какого-то ловкача. А значит, кто-то изначально делал ставку на эту школу. Перчатки, наверное, должны были достаться Касперу, а вот сапоги его напарнику. Но не срослось.
Надев обновки, я начал чувствовать себя увереннее и побежал вслед за Аской.
Все «зеленые» уже собирались во дворе, и командовал ими довольно молодой наставник. Увидев меня, он на секунду задумался, но быстро принял решение:
— Давай со всеми. Там всё равно будут ваши. Оружие там и получишь.
Я попытался затеряться среди мудрецов, но на меня то и дело косились недоверчивые взгляды. Приободряла лишь идущая рядом Аска.
Мы вошли в сеть коридоров и, попетляв по ним изрядное количество времени, оказались снаружи
