шмыгать! — сердито прикрикнула Ирья. — Эка невидаль — попалась змеям на клык. А я тебя предупреждала!
Забава тяжко вздохнула.
— Что ж мне теперь, не есть совсем?
— Есть нужно. Только перед этим пробуй немножечко, а не полной ложкой греби.
Ну вот, она еще и виновата! Глаза защипало пуще прежнего, и Забава отвернулась, украдкой отирая слезу.
— Лучше бы я в Белозерке осталась… — бросила в сердцах.
— Что, уже не терпится к милому под бок?!
— Боги!
Забава подскочила на постели, забыв про боль. Князь в горнице! Но… но как?! Она не слышала звука отворившейся двери!
Ирья испуганно заохала.
— Милостивый государь, не гневись! Плохо девке, вот и мелет языком не пойми что…
— Выйди.
И женщина исчезла, оставляя Забаву один на один с рассерженным мужчиной. Оглядев горницу, князь плотнее поджал губы, и жесткие черты заострились, будто у хищника.
— Стало быть, обратно к себе хочешь? — повторил холодно.
Забаву перетрясло. Рядом с Властимиром голова становилась пустой, ноги мягкими, а уж стоило князю нависнуть сверху черной тучей…
— Отвечай!
Забава что есть сил стиснула покрывало, взывая к мертвой богине, и заставила себя посмотреть на Властимира. О, какие глаза! Насквозь прожигают…
— Хочу! Там… там моя семья! Маленькие сестры, к-которые… которые совсем одни! Как я могу не хотеть обратно? А вдруг…
И Забава осеклась, не зная, как сказать о внимании кмета.
— Вдруг с хозяйством не справятся? — криво ухмыльнулся князь.
Ах, если бы! Но поправлять она не решилась.
— Они еще девочки совсем… — затеребила кончик косы. — А мужчин в нашем роду больше нет. Братья и отец умерли из-за болезни.
— А мать? — продолжил допытываться Властимир.
— Мать позже… От тяжелой работы. У нее долго ныло в грудях.
— Хм…
И мужчина отступил. Все такой же хмурый, но вроде больше не злой.
— Так и быть, пошлешь им ястреба. Можешь передать что-нибудь из украшений — пусть купят еды и всего, что надобно.
Ох! У нее прямо гора с плеч свалилась.
— Спасибо, господин! Я… это самый лучший подарок!
Широкие брови чуть дрогнули, и на мгновение показалось, что Властимир улыбнется. Но нет, мужчина остался все так же суров.
— Завтра утром чтобы уже на ноги встала. Вместе с другими наложницами посмотришь, что бывает с теми, кто поперек моего слова идет.
И, осмотрев ее еще раз, ушел.
Ох…
Забава прижала руки к груди, силясь унять разогнавшееся сердце. Не хотела видеть наказания! Не выносила чужой боли, пусть и тех, кто ей навредил. Но князь приказывал. И она должна идти. Иначе Властимир мог вновь разозлиться, и тогда не видать сестрам от нее весточки.
Забава тяжело вздохнула.
Хоть бы глупой девушке не сильно досталось. Жалко ее!
* * *
Властимир
Если бы он никогда не знал Забавы, то сейчас бы непременно обратил на нее внимание.
Да и кто бы не посмотрел? Забава крупно вздрагивала на каждый удар прута и жмурилась, точно это ей полосовали спину.
— Пощади! — выла растянутая на колоде девка.
Косы ей остригли, из одежды оставили лишь цепь на шее.
И пусть спасибо скажет, что он велел бить розгами, а не кнутом! Потому как никто не имеет права вредить в его тереме и на его землях!
Властимир вновь посмотрел на Забаву.
Будто почуяв, та обернулась, и нежные губы дрогнули в беззвучной мольбе. Девушка приложила руки к груди, выпрашивая милосердия, но Властимир нахмурился.
Жалости здесь не место!
В Северном царстве властвовали суровые законы, но только так он собрал и приумножил то, что осталось от отца, а тому перешло от деда. Пусть же народ смотрит да на ус мотает. И Властимир отвернулся, глядя на заполненную людьми площадь. Сюда пришли многие, иные даже на крыши домов забрались, чтобы лучше видеть.
Нечасто князь велел наказывать наложниц.
В его гареме девки если и шкодничали, то делали это тихо. Однако нашлась паршивая овца, решившая, что ей все с рук сойдёт.
Вдоволь наслушавшись визгов, он все же кивнул, и воины сдернули бывшую наложницу с колоды, чтобы утащить к казармам.
Там голодных мужиков всегда много!
Толпа провожала рыдавшую бабу свистом. Только Забава прятала лицо в ладонях. Не хотела смотреть. Но вместо злости на ее мягкосердие Властимир лишь едва заметно качнул головой: странная девка!
Может, поэтому такая желанная.
Уж сегодня он возьмёт от нее все, что хочется. Грязные дни должны пройти, а если осталось немного — не беда. Подняв руку, Властимир велел народу молчать.
На площади тут же наступила тишина.
— Злодейка понесла наказание. Можете расходиться.
И первым ушел с крыльца.
Сегодня дел много!
Совет требовал внимания. Размеры податей обговорить, что убрать, что прибавить, новый поход наметить… И про наследника речь пойдет обязательно. Прибыли портреты будущих невест — только выбирай! Да, Властимир знал, что однажды это потребуется сделать. Может, уже совсем скоро. Но пока есть время.
— Светлый князь! — подбежал к нему один из прислужников. — Пришел обоз с купцами. Ведите пустить?
Отчего же нет?
— Пусть обыщут хорошенько. И сразу за все время постоя платят.
— Вместе с ними дозорные с окраин. Дань привезли.
— Ко мне зови.
— А ещё ястреб готов. Ждёт вашего позволения.
— Найти Забаву-наложницу. Пусть своей рукой выпустит.
Так, отдавая краткие распоряжения, он добрался до думной горницы. Там уже толклась знать, ждала своего господина. И Властимир с головой погрузился в заботы Северного царства.
* * *
Ярина
Ну… тварь бледная! Овца шелудивая!
Ярина медленно вела гребнем по волосам, но привычное действо не успокаивало. Стоило косолапому сотнику впервые привести девку, как в грудях тревожно заныло.
Сперва Ярина не поняла, почему так. Лупоглазая тварь казалась слишком пришибленной. Она не могла быть соперницей, разве что игрушкой на разок-другой. Однако по привычке Ярина науськала на бледнорылую одну из наложниц — Смею. Дура никогда не умела действовать вполсилы, дернула за косу так, что Забава слетела с лавки.
Даже немного страшно стало — прибила малахольную! Но нет, Забава оказалась крепкой…
А лучше бы шею себе свернула!
Чутье подсказало верно — меченная оказалась непроста!
Мало того что двух стражей уберегла, так ещё и с лютоволком сладила!
Пальцы дрогнули, стоило вспомнить, что случилось после того, как девка свалилась у клетки в беспамятстве.
Ярина хотела этим воспользоваться в своих интересах, но быстро пожалела, что сунулась под горячую руку князя.
Властимир был зол!
И злость эту выплеснул на ложе.
Отложив гребень, Ярина принялась заплетать волосы. Ночью князь наматывал их на кулак без жалости. Кусался, будто дикий зверь, кожу синяками отметил.
И все равно его грубость не могла
