в живых оставил, поит, кормит… А в ответ такое отношение.
— Так вы сами с ними обращаетесь как со скотом, — не выдержал я. — За такое и напасть могут.
— На нас? Они? — иронично улыбнулся Гварди. — Не шути так. Они уже знают, что может быть. Юриотто сжег на прошлой неделе самого смелого.
— Хотя бы кров предоставьте, а не в клетях держите, как обезьян, — предложил я, и старик отрицательно покачал головой.
Всё у них как-то наоборот — умные и способные живут в клетках, а глупые и необразованные в домах.
— Наши предки делали так, значит, это правильно. И Юриотто наказывал почитать законы племени, — ответил Гварди.
— Да вы даже не пытались что-то изменить, правда? — серьезным взглядом посмотрел я на старика, и тот сразу отвел глаза.
— Не мы решаем, и даже не Юриотто, а Совет Держащих Власть, — пробормотал он.
— Я могу со всеми поговорить.
— Да ты что⁈ Нельзя! Это табу! — воскликнул старик, замахав руками и бормоча под нос какую-то молитву, при этом подпрыгивая.
— Понятно всё с вами, — ответил я. Нет смысла разговор продолжать.
Когда мы вернулись в деревню, уже стемнело.
Я заметил факелы, горящие в центре «площади», накрытые столы, громкую барабанную музыку, бьющую в уши, и толпу танцующих дикарей, среди которых было много полуголых девушек.
Меня и Пал Палыча обступили и проводили к столам. Я сел на соломенный мешок, посмотрел с сомнением на еду. Те самые булочки с котлетами и сыром, затем глаза какого-то зверя в подливе и ещё что-то бесформенное — то, что я точно не хотел пробовать, заметив в этом месиве птичьи перья и когти. В больших стеклянных банках черная вода с газом, о которой говорил Гварди.
— Привет, жители племени! — закричал Юриотто, и все восторженно завопили в ответ. — В честь такого великого события я решил присоединиться к вашему столу!
Когда божок сел рядом со мной, увидел, что я не тороплюсь прикасаться к еде.
— Угощайся, — махнул на стол Юриотто. — Вот бургеры, там глаза суслика в печеночном соусе. Колу будешь?.. Хотя что-что, а я не советую пить эту гадость.
— Отрава? — покосился я на Юриотто.
— Ну, не так чтобы отрава, но вызывает привыкание. Да и живот болит от неё. Местные привыкли к ней сильно, жить без неё не могут.
— А из чего делается?
— Жуков черных перетирают да гусениц. И еще много всяких специй добавляют, чтоб не вырвало, — пояснил Юриотто и махнул в сторону большой зеленой банки. — Лучше настойку из агавы.
Я попробовал. Хм… Довольно неплохо. Затем откусил бургер и незаметно выплюнул в руку, положив под соломенный мешок, на котором сидел. Видно, придется немного поголодать.
Без закуски я слегка захмелел. В это время услышал, как барабаны поменяли ритм и начали бить ещё громче.
— Во, сейчас выйдет местная звезда, — хохотнул Юриотто, показывая куда-то в сторону.
— У-у-упра! Лу-у-уз-з-зга! — заверещал тонкий голосок одного из дикарей, показавшийся на свет. На его плечах висела змеиная кожа. — Упра лузга, упра лузга! Ва-а-а-у-у-у! Упр-ра лу-у-у-у-узга-а-а-а!
«Что это за фигня? — засмеялась-застрекотала паучиха у меня на плече. — Верните меня в нормальный мир. А-а-а!»
«Потерпи, Лея. Уже скоро», — ответил я, ошарашенно смотря на то, как полуголые дикарки обступили поющего песню и начали болтать перед ним грудью во все стороны. Затем начали тереться об его ноги, а сам певец как-то странно затрясся, воздевая руки к небу.
— Это их ритуальные танцы и песни, — пояснил Юриотто.
— А почему эта штука не переводит? — указал я на свой капустный лист под подбородком.
— Так они поют не на языке своём, — усмехнулся божок. — Это просто набор букв для звучности.
Между тем девушки начали стягивать штаны с поющей звезды. АИ потом начался, мать его, половой акт! Дикарь продолжал петь и одновременно совершать поступательные движения. Перед ним встала на четвереньки одна из дикарок, рыча, словно зверь, с которой он и сношался, а остальные начали активней тереться о ноги звезды.
— Я, пожалуй, пойду отдохну, — встал я с мешка, и Юриотто вскочил следом.
— Наш спаситель очень устал и хочет уединиться после битвы! Подарок его уже ждет в жилище!
Что там за подарок⁈ Я прошел к домику, не ожидая ничего хорошего, открыл дверь. Мать моя женщина!
— Иди сюда, красавчик, — пролепетала огромными губами носатая девушка. В ноздре болталась серьга, также все уши были утыканы похожими серьгами. Соски были тоже пробиты, их соединяла металлическая цепь.
По бокам все тело было изуродовано какими-то кусками металла, которые торчали из кожи.
— Лучшему воину лучшая бабёнка, — улыбнулась она, расставив ноги.
Дьявол! И там тоже серьги!!!
— Я устал, можешь выйти? — с трудом сдерживаясь, я открыл дверь, показывая взглядом, чтоб она выметалась.
— Так если устал, сейчас и отдохнешь, — голая девушка встала с соломенного матраса, звеня металлом, крадучись, начала подходить ко мне.
— Пошла вон! — резко гаркнул я. Пал Палыч зарычал в ответ, а Лея встала в боевую стойку у меня на плече.
— Только попробуй, сучье отродье, прикоснуться к хозяину! Я тебе все железки вырву без анестезии! — закричала паучиха.
Дикарка побледнела и попятилась по стенке к выходу:
— Я поняла. Нужен отдых, — добравшись до двери, она выскочила наружу, а я шумно захлопнул за ней дверь.
— Спасибо вам, — обратился я к питомцам. — Совсем тут все дико!
— И не говори, хозяин, — откликнулась Лея. — Я уже готова здесь всех покусать. Больно и очень смертельно.
Я между тем лег на матрас, прикрыл глаза и сам не заметил, как отключился. Лук же на всякий случай вместе с колчаном, в котором искрились энерго-стрелы, положил у стенки на расстоянии вытянутой руки.
— Лучник, всё готово, — прошипел кто-то мне на ухо.
Я вскочил, выхватывая лук, на тетиве уже потрескивала энерго-стрела.
— Это же я, Гварди! — старик поднял руки, испуганно смотря на мою стрелу. — Я к тому, что всё уже готово. Телепортатор починили, и Юриотто ждет тебя для проведения ритуала.
Какой, к дьяволу, ритуал? Ах да, он же говорил, что подарит какое-то заклинание.
Пал Палыч между тем только проснулся. Он рыкнул на старика, и тот отскочил в
