собой полупрозрачный контейнер. Внутри него раздался какой-то щелчок, загорелся яркий свет и тут же погас, а после началось громкое шипение. Время от времени в нем снова зажигался и погасал свет, были слышны механические звуки и шипение. Тело Альбера то и дело вздрагивало, как от сильной щекотки. Такой эффект оказывало на него сращение поврежденных нервных окончаний. Спустя 20 минут раздался сигнал, сообщавший о конце операции.
Альбер проспал 12 часов. Все это время в его сознании происходили метаморфозы. Его мечта стала явью. Из человека, наделенного чувствами и переживаниями, существа, которого любое сильное потрясение могло вывести из душевного равновесия, он превратился в огромного синего кита. Он то погружался в бескрайний синий океан, то поднимался на поверхность, ударяя могучим хвостом по поверхности воды и вдыхая свежий прохладный воздух. Ничто не беспокоило его, ничто не тревожило. Океан был его родной стихией, в которой он был властелином.
Киты пели свои протяженные песни, на которые стягивались все обитатели океана. Мелкие рыбешки формировали косяки, которые сталкивались друг с другом, рассыпались и собирались снова. Ракообразные ходили по дну, а сверху их укрывали тенями широкие скаты. Осьминоги и каракатицы переливались всеми цветами радуги. Царила абсолютная гармония. Пока в нее не проник чей-то голос.
- Поднимайся, ты проспал уже 12 часов. Пора просыпаться.
Пытаясь спрятаться от этого голоса, синий кит устремился на глубину. Все морские создания расступились перед ним, образуя тоннель. Но даже на глубине голос нашел его.
- Давай, нужно вставать. Я принес тебе поесть.
Альбер проснулся. Голова его была тяжелой, как тот кит, с которым он себя ассоциировал последние 12 с небольшим часов. Во рту пересохло, тело было обмякшим, все реакции были заторможены. Потребовалось буквально напрячь мозг, чтобы вспомнить, каково это – произносить слова.
- Где я? Что со мной? – заикаясь, произнес Альбер.
- Ты в безопасности. Ты пробыл без сознания больше 12 часов. Но твоя рука спасена. Теперь тебе нужно поесть и восстановить свои силы.
Альбер посмотрел на свою правую руку. Факт был невероятным, но она была на месте. Один лишь тонкий красный шрам в виде обруча говорил о том, что еще недавно все было иначе. Он попробовал пошевелить рукой, но она плохо его слушалась. Пальцы неохотно разжимались и сжимались в кулак. В простые движения рукой нужно было вкладывать все свои усилия.
Альбер осмотрел свою руку. Никакого шрама на ней не было. За несколько тысяч лет его кожа прошла столько процедур регенерации, что никаких следов от шрамов на ней не осталось. Возможно, это было к худшему. Ведь именно шрамы напоминали о полученной боли и ошибках, из которых следовало сделать выводы.
- Это нормально, если подвижность руки стала меньше. Она восстановится со временем. Поешь.
На столике рядом с кушеткой стоял поднос с горячей едой. Ничего выдающегося. Обычный универсальный паек, который выдавался рабочим в доброй половине галактики. Представлял он из себя порошок, который смешивался с кипяченой или обычной водой. На кипятке он был немного вкуснее. Впрочем, даже приготовленное по лучшему своему рецепту, блюдо напоминало на вкус рыбные консервы с тыквенной кашей. Вкус приемлемый для того, чтобы его терпеть, и не слишком плохой, чтобы его ненавидеть. То, что и нужно было рабочим. Альберу же эта порция показалась лучшей едой в его жизни. Силы постепенно возвращались к нему.
Когда его трапеза была окончена, а голова изрядно прочистилась, он наконец смог рассмотреть незнакомца, который его спас. Все в нем напоминало человека. Его человекоподобное телосложение, его речь и походка, но это был не человек. Вишнево-красная кожа его лица, черные глаза без белков и металлическая черепная коробка выдавали в нем геллорца. Ошибки быть не могло. Альбер невольно поежился, осознав это.
Геллорцы славились своей кровожадностью, они считались лучшими наемниками во всей Вселенной, поскольку не гнушались выполнять самые грязные задания. Говорили, что войны на Геллоре длились по несколько тысяч лет к ряду, а тех, кто отказывался воевать, они телепортировали в открытый космос по частям. Когда же бесконечные войны истощили ресурсы их планеты, великий голод обрушился на геллорцев, пока их не осталось несколько тысяч. Ходило много нехороших слухов об этой расе, большая часть из которых, вероятнее всего, была именно слухами. И все же представителей этой расы боялись и избегали. И вот один из них оказался с Альбером в одном помещении на одной планете при весьма и весьма странных обстоятельствах.
Альберу не было страшно. Если бы геллорец хотел его убить или был враждебно настроен, он бы уже давно узнал об этом. Но он спас ему его жизнь, его руку и заботливо предложил ему поесть. Видимо, большая часть слухов на самом деле была лишь домыслами.
Альбер из будущего не разделял со своим прошлым «я» оптимизма. Он чувствовал, что геллорец был не так прост.
- Я не знаю, кто ты и как тебя зовут, но я благодарю тебя от всего сердца за то, что ты спас мне жизнь, - обратился он к геллорцу, - а теперь позволь мне задать тебе пару вопросов.
Альбер мысленно произнес «Служебное удостоверение» и его псифон спроецировал в пространство перед ним прямоугольник размером полтора на два метра. В этом прямоугольнике была его фотография и личные данные, указывавшие на его принадлежность к полицейскому управлению за номером триста пятьдесят шесть.
- Все-таки удобная была штука. Одна мысль – один образ – одна передача информации. Ничего лишнего.
- Мое имя Рубса, - представился тот. Черные глаза его, казалось,
