расшифровывая каждую букву, прежде чем камера отодвинулась от Габс. Малкольм остановил запись.
— «Alas»? — сказал Рикки. — Это то, что говоришь, когда что-то идет очень плохо, да? Это не имеет смысла. Зачем ей так трудиться только для того, чтобы сказать «аlas»? Может, она хотела показать что-то другое?
— Нет, — сказал Зак. — Если она показала «аlas», она это и имела в виду. Но она пытается сказать нам что-то еще.
— Что?
— Я не знаю. Малкольм, воспроизведи отснятый материал еще раз.
Но Малкольм не двигался. Он смотрел на экран, его глаза моргали почти так же быстро, как глаза Габс.
— Малкольм!
Малкольм проигнорировал их. Он отошел от компьютера и подошел к одному из других, где начал яростно печатать. Рикки видел отражение экрана в его очках. Строки кода прокручивались очень быстро.
Внезапно он перестал печатать и опустил голову. Когда он снова поднял ее, на его губах играла загадочная улыбка.
— Что такое, Малкольм? — спросил Зак напряженным голосом.
— Две вещи, — сказал Малкольм. — Во-первых, это видео было загружено с координат 60.985520, 41.646348. Это примерно в пятидесяти милях от побережья Гренландии. Я взломал глобальную сеть спутниковой связи и триангулировал три спутника, принявших сигнал.
Рикки тихонько присвистнул.
— Ты можешь сделать это?
Малкольм выглядел искренне озадаченным.
— А ты не можешь? — спросил он.
— Оставь это, — тихо сказал Зак своему коллеге-агенту. — А во-вторых, Малкольм? — спросил он.
— А, это, — сказал Малкольм. Его улыбка стала шире, а очки немного сползли с носа. — Я знаю, куда они летят, — сказал он.
10
УМНИК
Зак и Рикки уставились на Малкольма. Прошло десять секунд, а Малкольм ничего не сказал.
— Ладно, умник, — подбодрил его Зак. — Куда? — он забыл, как иногда мог раздражать его странный друг.
— Это же очевидно, не так ли? Мы увидели только первые четыре буквы сообщения Габс, прежде чем камера отошла от нее. Она не говорила «alas». Она говорила «Аляска».
Повисла неловкая тишина. Одно это слово заставило Зака похолодеть.
— Мы не можем быть в этом уверены, — сказал он. — Сообщение могло означать что угодно…
— Мы можем быть уверены, — сказал Малкольм. — Сто процентов, — он указал на экран. Зак и Рикки подошли посмотреть на него. Малкольм открыл спутниковую карту. Там было водное пространство с полуостровами заснеженной земли по обеим сторонам. Посреди воды, примерно на одинаковом расстоянии от обоих полуостровов, находились два острова, очень близко друг к другу: один маленький на востоке, другой побольше на западе.
— На что мы смотрим? — спросил Зак.
Малкольм указал на водную гладь.
— Берингов пролив, — сказал он. — Это водоем, который разделяет…
— Америку и Россию, — вставил Зак. — Они у северо-западного побережья Аляски. Но почему ты думаешь, что они летят именно туда?
Малкольм указал на два острова.
— Эти острова называются Большой Диомид и Малый Диомид. Большой Диомид — русский, Малый Диомид — американский, недалеко от побережья Аляски. Они оба посреди Берингова пролива. Международная линия перемены дат проходит между двумя островами. Это означает, что, несмотря на то, что они очень близки, Большой Диомид опережает Малого Диомида на двадцать один час. А это значит, что на них разные дни. Люди называют Большого Диомида «Завтрашним островом», а Малого Диомида — «Вчерашним островом».
— Между завтра и вчера, — услышал Зак бормотание Рикки. — Отчасти имеет смысл… Эй, Зак, ты был прав — Малкольм хорошо разгадывает головоломки…
Зак почти не слышал его. Его тело онемело, но разум кипел. Они могли решить одну загадку, но нерешенными были гораздо более крупные загадки. Например: почему Круз так заманивал Зака? Если он хотел его смерти, то почему просто не убил его, когда стрелял в Майкла и Феликса? Ничто из этого не имело смысла.
— Какая разница во времени между здесь и там? — спросил он.
— По эту сторону линии перемены дат, — сказал Малкольм, — девять часов.
Зак посмотрел на часы и быстро подсчитал.
— Это дает нам несколько часов передышки, — сказал он. — Девяносто семь часов до полуночи Богоявления.
— Может, нам стоит обратиться в полицию, — сказал Рикки. — Мы никак не можем последовать за ними так далеко.
При слове «полиция» Малкольм заметно вздрогнул. Он откатил кресло назад. Его бледное лицо стало еще белее.
Зак бросил на Рикки раздраженный взгляд.
— Уважаемый господин Полицейский, — сказал он с ноткой сарказма в голосе, — мы секретные агенты, и наших друзей похитили и увезли в Берингов пролив. У нас есть только девяносто семь часов, чтобы спасти их. Вы верите нам, да?
Рикки нахмурился.
— Не нужно быть таким, — сказал он.
— Прости. Долгое утро. Что еще ты знаешь об этих островах, Малкольм?
Малкольм все еще казался нервным и говорил нерешительно.
— Гм… Большой Диомид был российской военной базой во время холодной войны. На Малом Диомиде проживает небольшое количество коренных жителей, а в зимние месяцы можно ходить по ледяному покрову от одного острова к другому. Но это опасно и незаконно…
— Но если бы ты хотел оказаться между вчера и завтра, это то, что нужно было бы сделать, верно?
— Да.
Зак задумался. Затем он засунул руку в задний карман и вытащил паспорт на имя Гарри Голда, который носил с собой. Он передал его Малкольму.
— Можешь посадить меня на рейс в… Не знаю, где-то недалеко от Аляски? Используя мою личность Гарри Голда?
Малкольм посмотрел на паспорт, потом на Зака, как на простака.
— Конечно, — сказал он. — Но…
— Сделай это, — сказал Зак. Малкольм поднял бровь. — Пожалуйста? — добавил он. Затем вспомнил, что Малкольм не особо заботился о вежливости. — Что?
— Очевидно, не так ли? — вмешался Рикки. — Если Агентство наблюдает за тобой, они сразу поймут, если Гарри Голд — или любой другой псевдоним, который ты используешь — забронирует место на самолете. Они будут ждать тебя у ворот, — Малкольм согласно кивнул.
— Я могу разобраться с Агентством, — мрачно сказал Зак.
Рикки настороженно посмотрел на него, словно не был уверен, как Зак отреагирует на то, что он собирался сказать.
— Приятель, — сказал он, — я не говорю, что ты плохой. Ты хорош. Но однажды мы уже ускользнули из их пальцев. Они не допустят, чтобы это повторилось.
Зак почувствовал, что усмехался. Но в глубине души он знал, что Рикки был прав. Он попадет в ловушку, которую сам же и устроил. Он почувствовал, как новая волна гнева прокатилась по нему. Холодное лицо Круза промелькнуло перед его глазами. Если бы его враг сейчас был здесь, перед ним, он не знал, как бы отреагировал…
— У меня есть идея получше, — сказал Малкольм.
