воров, взлома или даже случайного падения. Учитывая, что в этой камере держали магов, которым необходима помощь целителей, в первую очередь стоит искать сигнализацию.
Одну за одной Себастьян перебирал нити, пока не заметил, что одна из них тянется за пределы двери. Коснулся – в голове тут же отдалось тихим звоном. Причем не только в его, судя по всему – по ту сторону раздался голос одного из охранников:
– Эй, парень, отойди от двери!
«Кажется, им не нравится твое «посмотрю», – деловито сообщил монстр. – Спровадить их?»
«И сломать это? Нет уж».
«Зануда».
«Ага», – согласился Себастьян и решительно потянул за нить охранного заклинания.
* * *
Чего только не напридумывала себе Мэйр, пока добиралась от кабака до иленгардской больницы. Картинки перед глазами вставали одна краше другой: и собственно больница, полная психов; и свихнувшиеся жители столицы, режущие друг другу глотки; и сам Себастьян, обращенный в прах расторопными некромантами во главе с Блэр. Последнее отчего-то пугало больше всего, и природы этого страха она, как ни силилась, так и не смогла понять. Просто было ужасно представлять мертвого Себастьяна, которому очень не повезло в жизни и которому именитая целительница Мэйр Макинтайр не смогла помочь.
Поправка: не успела, легкомысленно решив, будто в четырех стенах, под присмотром Фалько и после ее терапии, с Себастьяном уж точно ничего не случится.
«Целительница, мать твою, – выругалась про себя Мэйр, толкая кованую калитку больничных ворот. – Что я прошляпила?»
– Уилл! – окликнула она маячившего у дверей больницы Фалько. Тот нервно притопывал и оглядывался по сторонам, видимо, ожидая ее. – Что случилось?
– В душе не разумею, подменыш, – отозвался он и махнул рукой, мол, по пути поговорим.
Оно и правильно – оставлять без присмотра свихнувшегося и явно что-то натворившего Себастьяна точно не стоит.
– Со мной связался один из охранников, что я к нему приставил. Кажется, наш мальчик собирается сбежать: сломал защиту на двери, на требования остановиться не реагирует.
Мэйр коротко кивнула и прибавила шагу; почти бегом слетела вниз по узкой лестнице и…
…узрела охрану живой и здоровой. Двое громил в гвардейской форме сгрудились возле двери, не замечая прибывшей на их зов целительницы, и с явным интересом глазели на дверь камеры.
– Ишь, – суфлерским шепотом выдал один, – ковыряется, сука. Упертый какой.
Его напарник захихикал. Мэйр зло сощурила глаза. Ковыряется, значит!
– У вас мозги есть?! – рявкнула она не своим голосом. Боевики шарахнулись от двери и вытянулись по струнке; один даже честь отдал, надувшись от важности. – Хоть одни на двоих? Вы на кой долбаный демон тут стоите?!
– Мы это… ну… мы…
– «…не годимся даже на то, чтобы стенку подпирать, уж куда там вырубить пацана», – хладнокровно закончила Мэйр. И, заслышав за спиной шаги, прибавила: – Уилл, охрану смени. Чтобы я этих двух кретинов здесь больше не видела.
И, не дожидаясь ответа, она сняла запирающее заклинание. Лязгнул засов; дверь с грохотом распахнулась.
Представив взору Мэйр отнюдь не поехавшего берсерка или психа с раздвоением личности. А вполне себе живого и целехонького Себастьяна, который мало того, что смел просто стоять и пялиться на них как ни в чем не бывало, но еще и выглядел удивленным и даже разочарованным.
– Вы рано, – заявил он, неохотно отступая от клятой двери. – Я что-то не то сделал?
Прежде чем Мэйр успела открыть рот, Себастьян вдруг нахмурился и, по-птичьи склонив голову набок, поинтересовался:
– Кто тебя так разозлил? И… испугал?
Больше всего ей сейчас хотелось взять стопку тяжелых книг и уронить на голову засранцу. Однако Мэйр сдержалась и, прикрыв глаза, спросила чуть подрагивающим голосом:
– Радость моя, тебе о чем-нибудь говорят слова «цепная реакция»? «Нестабильная матрица», «число выходных каналов»?
– Н-ну…
– Что, нет? Хорошо, давай попроще. – Она выдохнула и судорожно сцепила руки в замок, силясь усмирить живую сталь – та хлестала наружу вместе с праведным гневом, расчерчивая на коже мудреные узоры и норовя выпустить шипы. – Скажем, возникают ассоциации со словами «взлететь на воздух», «дымящийся котлован» или, не знаю… «долбаная гора трупов»?!
– Да что ты сразу… я же просто посмотреть хотел! – возмутился Себастьян. – А вовсе даже не…
Когда Мэйр вскинула на него полный бешенства взгляд, он осекся и, кротко потупив взгляд, непривычно робким тоном сообщил:
– У тебя… э-э… иголочки. Вот здесь, – и указал на свой лоб, а затем с любопытством уточнил: – А все эльфы такое умеют?
Кто бы знал почему, но для Мэйр это стало последней каплей. Схватив первое, что попалось под руку (к счастью, то была подушка), она принялась под гнусные смешки лорда Фалько охаживать его горе-племянничка, попутно рыча что-то в духе: «Зашибу нахрен, погань ты белобрысая!».
И наверняка зашибла бы, не будь Себастьян, во-первых, сильнее физически, и во-вторых, несносным засранцем, которому явно пришла в голову какая-то навязчивая идея. Стойко стерпев побои и дождавшись, пока Мэйр остановится, чтобы перевести дух, он выдернул злосчастную подушку из ее рук. Отбросил куда-то в сторону, чтобы в следующий момент обхватить запястья целительницы, мимолетно коснуться губами ее пальцев и потянуть к столу с разложенными на нем книгами и листками.
Он ткнул в один из них:
– Как это узнать?
На листке корявым полудетским почерком было выведено: «Определить уровень магического резерва».
Мэйр не спешила отвечать – как же, разбежалась, лететь разрешите! Она все еще кипела от злости, да к тому же была обескуражена внезапными домогательствами – и собственной на них реакцией. Другой ее пациент, архимаг Нэльтан, за подобные фокусы едва не лишился зубов – Мэйр не терпела, когда ее трогали всякие малознакомые типы, – а этот жив и цел… да и мог бы домогаться поактивнее, а то как-то не очень убедительно…
Бездна, о чем она вообще думает? Этот поганец и так уже обнаглел, не хватало еще подкинуть ему эдакие затейливые мыслишки!
«Пакость из-под холма, – мысленно процитировала Мэйр заразу-Френсиса, – ты скоро четвертый десяток разменяешь, а все никак не признаешь очевидное… Нельзя тебе пить, вот совсем!»
Нельзя, видят боги и богини. Один бокал слабенького вина – а она уже отлупила подушкой пациента (хоть тот и заслужил) и теперь стоит как идиотка, полыхает физиономией и дурацкими ушами. Больше от ярости, чем от смущения, но…
«Но пациента следует осадить, – твердо решила Мэйр. – Иначе в следующий раз он таки подорвет лечебницу».
С этой мыслью она отошла к кровати и опустилась на ее краешек; скрестила руки на груди и демонстративно уставилась перед собой, предоставив лорду Фалько просвещать новообретенного родственничка по поводу замеров резерва и прочей чушатины.
– Сразу видно, сынок Лейернхарта, – усмехнулся Фалько, пройдя к
