когда ты… даже не знаю, как сказать?
– Поняла я тебя. Не знаю, был ли. Не помню. Вроде нет. – Оля выгрузила из сумки, что привезла с собой, фотоальбомы. Один большой в бархате, старый, семейный, в котором почти все листы пустые, если не считать рваных уголков со следами клея. Два других современнее, в них каждая фотография под пленкой. – Ида Смехова. Мы с ней одногодки. Ищи.
– Не наглей, а? У меня вообще-то работа.
– Прости.
– Бери мой телефон и сама разыскивай сестренку.
– Как? Я не умею.
– Как барахло покупать, быстро разобралась, – коротко хохотнула Инга. Из того, что Оля заказывала, она выкупала лишь треть. Как сама говорила, спасала подругу от разорения. – Человека ищи по тому же принципу, что и фен. Вбивай в поисковик данные, смотри, какие результаты он выдаст.
– Мне придется воспользоваться твоей страницей?
– Я молодая, меня на «Одноклассниках» нет. Сама зарегистрируйся. И, кстати, это тоже может тебе помочь. Вдруг тебя кто-то найдет?
Этому Оля посвятила полдня. Инга забега́ла, помогала.
Иду Смехову найти не удалось. Зато несколько одноклассников Оле написали. Она их не помнила, но в переписки вступала. Вдруг кто-то в курсе, где ее сын. Но те даже не знали, что он у нее есть. А тучная женщина в трикотажной пижаме, которую она почему-то носила как выходной костюм, удивилась тому, что Оля в России. «Я твое фото в рекламе видела восемнадцать лет назад, – написала та. – Родила ребенка, в декрете сидела и скупала в киоске всю глянцевую макулатуру. Смотрю, ты. В каких-то диковинных украшениях. Подумала, значит, все же исполнила свою мечту, молодец. А потом ты исчезла, и все решили, что ты замуж за шейха вышла!»
Когда глаза начали болеть от напряжения, Оля отложила телефон. Нужно поспать. Она устроилась на кровати, закрыла глаза, но резко вскочила. Вспомнила кое-что! Дополнение к той картинке, что возникла, когда она впервые наносила макияж. Красивая комната, зеркало, она в чулочках, женщина, подающая бокал с шампанским…
Ее Оля вспомнила! Рыжеволосая, причудливо одетая, манерная. Актриса театра и кино по имени… Эллина!
Ольга схватила свой сотовый и принялась искать в записной книжке абонента с этим именем. Безрезультатно. Хотела отложить мобильный, но зацепилась взглядом за «Тетушку». Решила нажать. Наверняка номера не существует, а возможно, и человека. Если Эллина и есть тетушка, то ей за восемьдесят, а до таких лет немногие доживают.
Но гудок пошел, а через каких-то десять секунд Оля услышала голос.
– Алло, – нараспев произнесла дама.
– Здравствуйте, извините, что беспокою, возможно, я ошиблась номером…
– Для телефонной мошенницы ты слишком робкая, – хохотнула тетушка. И Оля узнала ее.
– Эллина, неужели ты? Такой молодой голос! И ты не сменила номер, с ума сойти.
– Кто это?
– А мой, значит, удалила? Я Оля.
– Какая?
– Оля Бородулина.
– Не знаю таких, – и отключилась.
Оля помрачнела. Ей почему-то казалось, что когда-то они крепко дружили, и это несмотря на разницу в возрасте. Но Эллина ее не вспомнила. Может, склероз? Или Оля придумала себе их дружбу? Но не она ли навещала ее в больнице когда-то? Если нет, то кто?
Зазвонил телефон. Тетушка!
– Я не сразу сообразила, кто ты, – без предисловий начала она. – Оля Бородулина! Я тебя как Лялю Черешу знала. Это ведь ты, Лялька?
– Я.
– Охренеть! Ты жива?
– Не с того же света я тебе звоню! В больнице я.
– Тебя столько лет держали на аппаратах? Не отключали?
– Я платный пациент, такими дорожат. – У Ольги было столько вопросов к подруге, что она не знала, с какого начать. Решила с главного: – Ты знаешь, где мой сын?
– Откуда? Ни с кем из твоих я не общалась эти годы. С Идой пыталась, но она меня исключила из своей жизни. – В трубке послышался свист. – Чайник закипел, – сообщила Эллина. – Пойду, побалую себя пуэром. – Как-то быстро она наговорилась с Олей! – Рада, что с тобой все в порядке. Это ведь так? Ты не стала инвалидом?
– С памятью проблемы, и я надеялась, ты мне поможешь вспоминать.
– Мне восемьдесят два года, я забываю, куда кладу очки, ищу их полдня, а обнаруживаю у себя на лбу. Ищи других помощников.
– Пытаюсь, но пока безрезультатно. Как мы с тобой познакомились, не напомнишь? И почему ты у меня записана как «Тетушка»? Где я жила и с кем? С кем дружила, кроме тебя и Иды?
– С Машкой. А на остальные вопросы я отвечу при личной встрече. По телефону не люблю долго болтать.
– Приедешь ко мне в больницу? Я такси оплачу.
– Милая, я уже десять лет прикована к инвалидному креслу. Гуляю на лоджии. А ухаживает за мной соседка, которой я завещала квартиру. Ждет не дождется, когда я коньки отброшу, но я пока не планирую.
– Что с тобой случилось?
– Неудачно упала на съемках. Травма позвоночника. – Она тяжело вздохнула, но не дала себе разнюниться. – Зато теперь ем, что хочу. Оказывается, я тощая не потому, что всю жизнь сидела на диетах, просто у меня такая конституция.
– Я приеду, как смогу. Хорошо?
– Буду рада увидеть. А Машку поищи, она лучше всех тебя знает.
И отключилась.
А Оля снова улеглась, чтобы переварить услышанное.
Машка! Девочка из Балашихи, что смогла устроиться в агентство «Премиум». Она же – блондинка с фотографии в телефоне. Она была важным человеком в жизни Ольги. Такой же подругой, как и Ида, если не самой близкой… Но «сестренка» навещала ее в больнице, а Машка нет. Уехала из страны? Вышла замуж за шейха? Если кто-то и смог бы, то только она…
Глава 3
Прошлое…
Она смотрела в окно на серые дома, небо, людей, раскисшие дороги, голые деревья и плакала. Слезы текли по лицу, а капли дождя по стеклу. Оля вспомнила, как точно так же девочкой сидела на подоконнике и умирала от тоски…
Тогда она думала – хуже некуда. Наивная!
Заплакал Леня. От голода, надо полагать. Молоко у Оли кончилось в день, когда она не смогла умереть. Выпав на дорогу, она больно ударилась, потеряла сознание, но и только. Легкое сотрясение, констатировали врачи. Нужен покой и обычный анальгин.
– Ты ведь это не специально? – осторожно спросила Ида, оставшаяся у Оли ночевать, чтобы помочь с ребенком.
– Что? – бесцветным голосом проговорила та.
– Выпала?
– Меня затошнило, а потом закружилась голова.
– Но ты так резко подалась вперед…
– Я не специально, – закончила этот разговор Оля.
Больше они к нему не возвращались.
Она очень помогала ей, сестренка Ида. Чуть ли не каждый день приезжала, а ведь училась очно
