Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
нельзя затягивать с лечени…
Брат не смог договорить, я, не выдержав, ударил его в лицо, от чего тот, потеряв равновесие, упал и, схватившись за щёку, принялся кататься по земле.
— Он точно болен.
— Но горячка же вызывает уныние и подавленность?
— А у него злость.
— Неужто другая болезнь?
— Лучезар никогда таким не был…
— Хотите валяться, как он?! — спросил я, сжав пальцы в кулаки и посмотрев на других братьев. Те тут же замолчали и отвели глаза. — Я ничем не болен, — продолжил я. — Ни вашей горячкой, ни чем-то ещё, понятно? — Я кивнул в сторону продолжавшего лежать брата. — Он просто вывел меня, всеми этими глупостями! Поэтому я его ударил, нечего панику разводить. Со мной всё впорядке!
— Как ты мог ударить Лучесвета?!
Характер моего сольхана с каждым проведённым солнцем словно становился острее и жёстче, совсем как острый край камня, если тот расколоть. Пусть при других он вёл себя как обычно сдержанно, слегка отстранённо, но наедине со мной раскрывался.
Конечно, я всегда знал, что мой сольхан обладает гордым и упрямым нравом, но он никогда не позволял себе кричать так, как кричал сейчас. В его глазах никогда не сверкало столько негодования и… злости.
Эти перемены невольно пугали меня. Я-то привык, что брат относится ко мне по большей мере снисходительно.
Громкие звуки врывались в мою голову, заставляя сгорбится и потупить взгляд.
— Ты хоть понимаешь, что Старейшины не оставят это без внимания?
— Но ведь и раньше случались драки… — тихо проговорил я, не смотря на брата. — И ничего страшного.
— Драки, борьба, соревнования ещё скажи! — всплеснув руками, Солнцесвет подошёл ближе ко мне и, схватив мой подбородок пальцами, заставил смотреть в свои глаза. — Многие видели, что Лучесвет хотел тебе помочь, дурень! А ты без причины отправил его на землю! Это не драка! В драке так себя не ведут!
— Он вывел меня! — повысив голос, возразил я, отдернув голову. — Я же не болен, зачем он голосил на всё поселение про несуществующую горячку?!
— Надо было всё спокойно обсудить, — в миг голос сольхана из горячего, напористого и жёсткого превратился в холодный, подобно ледяной темноте на Диких Землях. — Лучесвет сейчас не выходит из своего лучедома, ты ему два зуба выбил. Даже не представляю, в каком сейчас состоянии младший брат.
— Намекаешь, чтобы я извинился? — недовольно вопросил я.
— Тут уж сам решай, — пожал плечами Солнцесвет, но по его взгляду я понял, выбора у меня нет, я просто обязан пойти и извиниться.
— Хорошо, — я встал со своей глянки, и, поправив лучодэ, вышел наружу.
К моему удивлению, сольхан не последовал за мной и даже не вышел из моего лучедома. Вздохнув, я направился к Лучесвету. Извиняться ужасно не хотелось, да и брат сам виноват. Нечего было так голосить!
Дойдя, я неловко потоптался около входа, после чего, собравшись с мыслями, вошёл внутрь. Лучесвет лежал на своей глянке, закинув одну ногу на другую и закрыв глаза тыльной стороной руки.
— Уходи, — тихо проговорил он, даже не открыв глаза.
— Я извиниться пришёл, — выдавил я, пытаясь подавить в себе желание встряхнуть брата и выбить из него эту обидчивость.
— Мне не нужны твои извинения, — при этих словах губы Лучесвета слегка скривились.
— Не нужны, да и ладно! — не выдержав, крикнул я. — Ты, должно быть, сам осознаёшь, что я не виноват, вот и извинения не принимаешь.
— Я-я? — брат резко сел на глянке и возмущенно уставился на меня.
Я невольно скользнул взглядом по его щеке; покраснела, опухла, а с боку рта виднелась кровь, которую тот не удосужился смыть.
— Нечего было голосить на всё поселение, — на выдохе произнёс я, и, словно лишившись всяческих сил, устало присел на глянку в ногах брата. — У меня итак настроение плохое, а тут ещё ты со своей горячкой.
— Так ведь нельзя медлить, надо ле… ой, — брат схватился рукой за левую щёку и отвёл от меня взгляд. — Говорить фольно.
— Что?
— Фольно, говорю! — Лучесвет приоткрыл рот и указал на место, где раньше были зубы.
И тут я впервые почувствовал укол вины. У Лучесвета наверняка изменится тон голоса, вон, слово “больно” нормально произнести не может.
— Старейшины сказали, новые вырастут через два месяца, и всё фудет как прежде, — с наигранным позитивом сказал брат, словно почувствовав мою вину.
Я мысленно поблагодарил прародителя за то, что создал их тела так, что и зубы росли, сколько их ни теряй, а всякие порезы и ссадины заживали довольно быстро.
— В общем, прости меня, — на сей раз искренне проговорил я.
— Не сержусь, обиду не держу, — махнув рукой, отозвался Лучесвет. — Просто не делай так фольше.
— А ты не голоси на всё поселение, — усмехнулся я.
— Договорились, — брат слегка улыбнулся, видно, более широкая улыбка, которую он так часто дарил окружающим, причиняла ему боль. — Тебя ругали?
— Солнцесвет кричал, — вздохнул я. — Однако, думаю, это не самое страшное, наверняка меня позовут в Сияющую Общину.
— Выслушивать причитания Старейшин, — вздохнул брат. — Терпения тебе.
— Главное, чтобы всё закончилось одними причитаниями, а не чем похуже, — хмыкнул я и, встав с глянки и кивнув Лучесвету, покинул его жилище.
Как и ожидалось, стоило мне вернуться от Лучесвета, как поджидавший меня сольхан, сообщил о том, что теперь мне нужно идти в Сияющую Общину.
Всю дорогу мы шли молча, Солнцесвет старался вести себя как обычно и не обращать внимание на заинтересованные взгляды братьев. Я же старался смотреть себе под ноги и думать лишь о том, как избежать гнева Старейшин.
Сияющая Община встретила нас тишиной. Все её обитатели стояли в центре на возвышенности, образуя полукруг. Солнцесвет пошёл медленнее и, дождавшись, пока я обгоню его, положил свою руку мне на плечо, слегка надавив.
Ясно, значит, без этого не обойтись.
Я послушно склонил голову и опустился на одно колено, выражая почтение и как бы каясь в своей вине. Мой сольхан опустился рядом, чуть позади: моя вина — его вина.
Пять пар глаз молча воззрились на нас, от чего у меня пробежали мурашки по спине.
— Ты знаешь, в чём виновен? — послышался громогласный голос Солнсвета.
Я невольно хмыкнул, но, поймав предостерегающий взгляд Лучни-йара, склонил голову ещё ниже и тихо произнёс:
— Да, знаю.
— Ты признаёшь свою вину? — вопросил другой Старейшина. По грозному и строгому голосу я узнал в нём Солуна — воплощение справедливости и честности. Старейшина никогда никого не обвинял, пока не разберётся во всей ситуации. Сейчас же, видимо, у него было достаточно доказательств, но он всё равно спросил меня.
— Признаю, но Лучесвет тоже виноват, — я осекся под
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
