Джульетта
— Это так весело, Джульетта! — Ари кричит, подпрыгивая на диване. Каждый раз, когда она прыгает, ее волосы подпрыгивают вместе с ней. Это масса блонда и кудрей, которые, как я узнаю, нужно укротить с помощью распутывающего средства и сыворотки.
Я не это имела в виду, когда предложила провести ночевку втроем в гостиной. Они оба все еще пытаются приспособиться к отсутствию Лиама, поэтому я предложила переночевать и посмотреть их любимый фильм с попкорном.
Наша первая ночь прошла без сучка и задоринки, но вторая оказывается более сложной. Можно подумать, что сегодня вечером я подсыпала им в напитки что-то очень сладкое.
— Хорошо, принцесса Ари, пора успокоиться, и мы можем посмотреть фильм и съесть попкорн.
Кеннеди хихикает с дивана, ее светлые локоны падают ей на глаза: — Да, Ари, пожалуйста!
Ни один из них не следует моим указаниям, и я в двух секундах от того, чтобы повысить голос, когда звонит мой телефон, и я опускаю взгляд и вижу имя Лиама на экране.
Маленькие предательские бабочки порхают у меня в животе при виде его имени, и я говорю себе не быть дурой. Независимо от того, что я говорю себе, они появляются каждый раз, когда я думаю о нем или вижу его имя на своем телефоне.
Что совершенно глупо и наивно, и я это знаю.
После того, как он отключился во время нашего последнего разговора, я не пыталась продолжить разговор. Очевидно, это больная тема, и теперь он замкнут и холоден, когда дело доходит до меня.
— Девочки, девочки, ш-ш-ш, пора успокоиться. Звонит ваш папа.
Они визжат и оба карабкаются ко мне, пока я двигаю планку, чтобы ответить на его зов.
— Привет, — говорю я, как только он появляется в поле зрения.
Его улыбка сияет и становится шире, когда он видит девочек. Никто не должен быть таким красивым. И я не должна чувствовать себя таким образом. Но я ничего не могу поделать. Вот что делает это намного хуже. Я его новая няня, и последнее, что было бы хорошо для нас обоих, это иметь какое-то… влечение друг к другу. Тот, на который мы никогда не сможем повлиять.
Его волосы мокрые и убраны со лба, явно только что вымытые. На нем простая серая футболка и что-то вроде спортивных штанов.
“Ухх. Бабушка была права, у него отличная попа. О парнях с отличными задницами мало говорят.”
— Джульетта? — спрашивает он, и на его лбу появляется замешательство.
Я прочищаю горло: — Мм, извини, я отключилась.
— Как девочки?
Ари ухмыляется рядом со мной и тянет меня за руку, так что я снова поворачиваю телефон к ней и Кен.
— Привет, папочка! Папочка! — они кричат. Так громко, что, в ушах звенит.
Я смеюсь и передаю телефон Ари. Она подносит его так близко к лицу, что на экране видно только ее лоб, и Лиам смеется.
— Жучок, ты должна убрать телефон, чтобы я мог видеть обе ваши милые лица.
Ари изо всех сил пытается своими маленькими ручками держать его достаточно далеко, не роняя и не направляя к потолку. Они оба так взволнованы, что не могут усидеть на месте, и переговариваются друг с другом.
— Папа, на мне ночная рубашка Эльзы, видишь? Видишь?
— Папа, я скучаю по тебе. Ты можешь вернуться домой?
— О, угадай, что! Сегодня я узнала, что у кенгуру есть сумка.
— Папа, папа, папааааа.
Я не могу сдержать смех, забирая телефон у девочек: — Извини, они немного взволнованы.
— Это не проблема. Я тоже по ним скучаю. Как дела?
Я оглядываю гостиную, которая выглядит так, будто на нее обрушился торнадо Барби, младенцев и кукол «Холодное сердце». На каждой поверхности что-то есть.
— Э-э, ты знаешь, здорово. Это будет корректировка, но мы будем в порядке.
Он кивает, его взгляд на минуту задерживается на мне. Затем он говорит: — Ну, мне пора. Завтра нам предстоит долгий путь. Я должен быть дома к завтрашнему вечеру. Спасибо, Джульетта.
Девоски прощаются с ним и говорят ему «Я люблю тебя», прежде чем он повесит трубку.
— Джульетта? — спрашивает Ари. Наконец, она успокаивается и прижимается ко мне, когда мы все трое опускаемся на диван.
— Да? — Я наклоняюсь вперед, чтобы сделать глоток воды, так как внезапно в горле пересохло от разговора.
— Как ты думаешь, ты могла бы выйти замуж за моего папу?
Я давлюсь водой в середине глотка, и часть воды выплескивается изо рта, когда я отплевываюсь и кашляю, пытаясь отдышаться.
О Господи.
— Ари, это… я… я… э-э… — я заикаюсь.
Ее голубые глаза изучают мои, а затем она прикусывает нижнюю губу: — Ну, знаешь, нам не помешала бы мама, и моя подруга Брианна говорит, что мамы и папы должны быть женаты, если они живут в одном доме.
Я настолько потрясена на мгновение, что не сразу отвечаю. Чему учат этих детей в школе?
— Ну, я ваша няня, Ари. Я забочусь о вас, когда вашего папы нет дома, я помогаю только тогда, когда он во мне нуждается. Мы работаем вместе, как команда. Вроде как, твой папа тренер своей команды. Он и здесь тренер, а я просто часть команды.
Отлично, я только что объяснила пятилетнему ребенку свою несуществующую любовную жизнь.
Кен смотрит на меня и хмурит брови: — Няня?
Я сдерживаю рвущийся наружу смех: — Однажды ты поймешь, милая девочка.
— Я рада, что ты пришла позаботиться о нас, Джульетта. Ты лучшая. — Ари крепко сжимает меня.
И я чувствую, как мое сердце сжимается в процессе. Прошло всего несколько дней, но я чувствую, что сильно влюбляюсь в этих девочек. Их невозможно не любить. И когда я включаю Эльзу и накрываю нас троих одеялом, я чувствую, что, возможно, нашлп место для себя, занимаясь любимым делом.
Когда Ари засыпает, плотно прижавшись ко мне и играя с прядью моих волос, а маленькая рука Кеннеди все еще сжимает мою, я думаю, что нет другого места, где я должна быть.
*
На следующий день Лиам собирается вернуться домой, и я решила встретить его дома ужином… вот только все в его морозилке и кладовой вызывает у меня крапивницу.
Кто “на самом деле” ест эту гадость?
Я беру первый пакет, за которым тянусь, и сразу же вздрагиваю, когда читаю обложку.
“Без глютена… фрикадельки из травяного откорма”?
Дерьмо.
Я кладу пакет обратно и беру другой, похоже, пакет с куриными грудками.
“Никаких искусственных гормонов роста или антибиотиков не добавляется. Органический… без клетки?”
