Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
задавал вопросы суровым смотрителям. Те поначалу отвечали сухо, но вскоре растаяли перед искренней любознательностью молодого человека и принялись рассказывать. Вскоре от зала к залу Ника уже передавали с рук на руки. Подсказывали, на что обратить внимание, просвещали, что из представленных редкостей найдется в любом музее, а что действительно редкость и чем она уникальна. Скай с Фаулом уныло бродили следом, вполуха слушая про звериные мотивы в украшениях, геометрические орнаменты, повлиявшие в том числе и на эстетику схем волшебства, отсылки к ныне запрещенным практикам бесед с мертвыми в украшении жилищ и одежды…
Какая-то фраза в разделе запретных древних вещиц внезапно выдернула Ская из сонного полубодрствования. Он сразу даже не понял, что именно его насторожило, а потом едва не выругался вслух.
– Эту технологию ограничили не потому, что она сама по себе плоха, а потому, что слишком близко подступила к запретному…
Речь шла о чем-то, связанном с нежитью, но ведь ограничения есть и в других областях – например, использование силы. Волшебник должен использовать Силу собственного тела и природных источников. Забирать Силу из другого человека запрещено. Забирать Силу, вложенную другим волшебником в предмет или заклятье, не запрещено прямо, но очень близко подходит к запретному. Шкатулка со «змеей» безопасна, но при совсем небольших изменениях в схеме она сможет пить Силу не только из вещей и заклинаний, но и напрямую из того, кто творит заклинания.
Из-за любопытного Ника прогулка по музею здорово затянулась. Зато по окончании прогулки как раз наступила пора обедать. Благо, до «Солнца Лиссеи» оказалось совсем недалеко.
Заведение притаилось в подвальчике трехэтажного дома, выходящего на крошечную площадь с несколькими узорными скамейками и чашей неработающего фонтана. Над дверью покачивалась совсем небольшая резная вывеска с позолоченными завитушками лиссейской вязи. Уже на лестнице гостей окутывал густой аромат незнакомых специй и благовоний.
Внутри царила уютная темнота, едва разбавленная редкими цветными фонариками. Невозможно было даже понять, велико ли помещение. Фаул с видом завсегдатая сразу направился мимо ниш с низенькими столиками куда-то вглубь, где обнаружился проход в еще один зал. Стены здесь были задрапированы шелком, а низкие столики с подушками вместо стульев окружали маленькую сцену. На сцене, подогнув под себя ноги, сидела рыжеволосая красавица в узорчатом шелковом костюме и дергала струны незнакомого Скаю инструмента. Звуки получались унылые, но почему-то очень подходящие к обстановке.
Большая часть столиков пустовала. Фаул расположился в углу, так, чтобы удобно опереться о стену.
– Вечером здесь не протолкнуться, все приходят посмотреть на танцовщиц. А сейчас тут скучно, зато еду долго ждать не придется. «Хэ-шией» не заказывай – это тараканы в панировке.
– Тараканы? – удивился Ник.
– Тараканы! – сморщился Фаул. – Лиссейцы чего только не едят! Змей, пауков, тараканов. Змею, кстати, можно и попробовать. На рыбу слегка похожа. Для пауков вроде не сезон – их весной привозят. Зато тараканы круглый год есть – говорят, они их прямо тут разводят в специальных ящиках, фе-е!
Скаю даже немножко захотелось попробовать этих самых тараканов. Ну хотя бы для того, чтобы доставить неудовольствие Фаулу, но он себя остановил. Внутренний Голос с интонациями дядюшки Арли сказал: «Смотри-ка, ты всего два дня пообщался с этим мальчиком, а он уже дурно на тебя влияет».
Нет уж, есть таракана ради Фаула – увольте!
«К тому же, похоже, он тебя сюда для того и привел, чтобы взглянуть на твою физиономию, когда речь про тараканов в кляре зайдет», – ехидно добавил Внутренний Голос, теперь уже похожий на голос оставшегося стеречь экипаж Пита.
Зато Ник, кажется, готов был пробовать змей, тараканов и немыслимые горько-сладкие лиссейские соусы совершенно искренне. Но, к превеликому облегчению теперь уже обоих волшебников, тараканов сегодня не подавали. Зато был маринованный удав, показавшийся Скаю жестковатым и похожим скорее на курятину, чем на рыбу, склизкие улитки, которых полагалось есть живыми, и хмельная настойка из прозрачной бутыли, в которой плавал здоровенный скорпион. Хмельного Скай и Ник не пили, а Фаул пригубил стаканчик, изображая смесь брезгливости и удовольствия.
Приборы для еды тоже были необычными. Вместо вилки лиссейцы пользовались заостренной серебряной палочкой с небольшим крючком, рассыпчатый рис и густой соус подчерпывали неудобной плоской лопаточкой, а суп полагалось попросту пить через край миски.
К счастью, кроме совсем уж экзотической гадости, лиссейцы также не пренебрегали свининой, рыбой и овощами. Причудливые соусы Скаю понравились, а медово-пряный напиток был очень похож на взвар. Так что голодным волшебник все-таки не остался. Голова немного кружилась от благовоний, курильницы с которыми были расставлены буквально повсюду, но стоило выйти на свежий воздух, все тут же прошло.
Сейчас Скаю очень хотелось вернуться в гостиницу, обосноваться на диване в тишине комнаты и весело рассказывать Питу про тараканов и скорпиона в бутылке – вот любопытно, сморщится он? Или заинтересуется? Или вообще, уже все это пробовал и ничем его не проймешь?
Но вместо этого пришлось трястись по булыжной мостовой сначала в квартал портных, где за неприметной лавочкой в самом конце улицы нервный портняжка в перепачканном мелом фартуке передал Фаулу билеты в оперу. Парень так нервничал, что у Ская сложилось живое ощущение, что эти билеты он украл из кармана зазевавшегося клиента. Он даже морально подготовился к тому, что на пороге оперы их повяжет стража. Что ж, совместные неприятности со стражами порядка тоже могут пойти на пользу в деле. Если, конечно, Фаул и Крей действительно окажутся замешаны в темных делах.
Потом они направились к цирюльнику, где по настоянию Фаула их «привели в культурный вид». Для Ская это означало всего лишь опрыскивание душистой водой. Фаулу подравняли стрижку и бородку, а потом извели уйму бальзама в попытке уложить топорщащиеся волосы, что совершенно не помогло. Ника, по настоянию Фаула, тоже подстригли. Травник сидел в кресле как окаменевший под солнечными лучами тролль: подпустить к себе так близко человека с острыми железками в руках ему было очень трудно. Скай даже опасался, что Ник не справится с собой и, например, исчезнет прямо из кресла. И объяснять это цирюльнику и, что хуже, Фаулу, придется ой как аккуратно. Способности нечисти людям не полагаются, а про не совсем обычные чары можно было бы соврать цирюльнику, но все-таки не Фаулу. Но вмешиваться было уже поздно. Ник, впрочем, испытание пережил с честью. Новая стрижка – чуть взъерошенные волны почти до плеч – делала его совсем юным, но очень привлекательным. Бледная кожа и оставшаяся после пережитых недавно ужасов худоба волшебным образом превратились в аристократическую утонченность. Фаул, кажется, даже немного расстроился. И даже то, что Скай заплатил за всех, не подняло ему настроения.
К некоторому удивлению Ская, в оперу их пропустили. Но вместо того чтобы занимать места согласно билетам – самым, кстати, дешевым и неудобным, – Фаул остановился в фойе и принялся всматриваться в шумную нарядную толпу.
Несколько раз он покидал товарищей, с кем-то здоровался, обменивался любезностями, но всякий раз возвращался со все более недовольным лицом. Наконец физиономия его просветлела, и он ринулся сквозь толпу навстречу показавшемуся в дверях молодому человеку в сопровождении трех дам элегантного возраста. После долгих приветствий компания неторопливо подплыла к Скаю и Нику. Последовали многословные представления. Фаул для разнообразия говорил обо всех только хорошее, представлял «своего замечательнейшего товарища по Академии, талантливейшего из нынешнего поколения волшебников» «сиятельнейшему милорду
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
