Логово для себя.
Я выстроил остальных своих солдат вдоль границы, все в волчьих обличьях, и приготовился издать последний боевой клич.
Перед нами были вражеские ряды. Я чувствовал напряжение в воздухе. Мои золотистые глаза расширились, и я ясно увидел, что вражеская стая колеблется.
Я ухмыльнулся, обнажив клыки.
Они знали, что вот-вот проиграют. Лучшим выходом для них было бы сдаться, но их Альфа продолжал давить на них, так что у них не было другого выбора, кроме как пасть под моими когтями. Я увидел, как от вражеской стаи отделилась фигура и направилась ко мне. Я поискал глазами белый флаг, но не увидел ни одного.
Что они делали? Каковы были их намерения и что это была за стратегия? Фигура выросла, и вскоре я понял, что это были два человека. Один большой и широкоплечий, сложенный как гора, а другой маленький и хрупкий, почти незаметный.
Я напрягся. Что-то было не так. Мужчина был Халланом. Теперь я мог ясно видеть его, и его было легко узнать по длинным черным волосам и глубокому красному шраму на ребрах. Я нанес ему этот шрам всего несколько часов назад.
И небольшой форме… Блю.
Нет. Это не могла быть она. Как это могла быть она? Она была в Логове, с Файрой и Людой. Я зарычал, и я знал, что мои волки услышали меня.
Это было предупреждение. Никому не разрешалось двигаться, пока я не отдам приказ.
— Ты думаешь, что ты силен, потому что нашел свою Луну? — крикнул Халлан на все поле боя. — Что ж, твоя Луна у меня, Кайден. Теперь все кончено, сдавайся и покидай Логово. Ты проиграл.
Выражение ее глаз… Страх, вина, надежда… Ее прекрасные голубые глаза. Халлан зажал ей рот своей грязной рукой, и это меня доконало.
Я знал, что должен быть рационален. Я знал, что должен быть осторожен, потому что она и так была в большой опасности. Я просто дал понять своим волкам, что им нужно оставаться на месте, но сам я не мог оставаться на месте. То, что произошло дальше, было вне моего контроля. Такое случалось в моей жизни только однажды, когда Халлан оказался в паре с женщиной, которая должна была стать моей.
Тогда я смог подавить в себе ярость. Но теперь не было никакой надежды на то, что это произойдет.
Я стал диким.
Я почувствовал, как мое тело увеличилось в размерах, рот расширился еще больше, а клыки выросли, и с них потекла слюна. Я зарычал от перемены, позволив гневу взять верх.
Только альфы могли стать дикими, а иногда и беты, если они были достаточно стойкими. Зрелище было не из приятных, и когда такое случалось, всем лучше было убраться с дороги. Чтобы довести кого-то до такого состояния, требовалась крайняя степень ярости.
И Халлану уже дважды удавалось выбить это из меня. Мои собственные волки отступили на шаг. Вражеская стая отступила на шаг. Я чувствовал, как их тревога витает в воздухе. Моя стая гадала, что же произойдет, а другая стая размышляла, не стоит ли им развернуться и убежать.
Халлан сделала шаг назад. Застигнутый врасплох, хотя на самом деле ему не следовало этого делать, учитывая, что он знал меня и видел таким раньше, его рука соскользнула со рта Блю, и его хватка ослабла.
Я заметил это, потому что по мере того, как я увеличивался в размерах, мои чувства обострялись. Этого было достаточно, чтобы Блю собралась с духом и совершила безрассудный поступок. Вскрикнув, она сильно ударила Халлана локтем в живот, удивив его настолько, что она смогла вырваться из его хватки.
Она побежала ко мне, держа свою руку. Она была сломана. Я увидел потрясение на лице Халлана. Дело было не в том, что Блю причинила ему боль. Она поранила себя, а Халлан даже не ушибся.
Тот факт, что она это сделала. Что у нее хватило наглости ударить его и рискнуть всем, чтобы сбежать. Блю продолжала бежать ко мне, и я знал, что теперь она в безопасности. Мара собиралась позаботиться о ней. Я побежал к ней, но прежде чем мы встретились посреди поля боя, я перепрыгнул через нее по широкой дуге и приземлился прямо на Халлана, который быстро превратился в волка.
Я нанес удар прямо в яремную вену. Я покончил с ним. С его предательством и неуважением. Через несколько секунд он истекал кровью у меня на передних лапах, его глаза смотрели на меня с каким-то благоговением.
Я услышал, как мои волки последовали за мной, и мы бросились на врага. Они начали рассеиваться. Большинство из них начали отступать, а затем побежали в другую сторону, когда увидели, что я стал диким.
Они посмотрели на своего собственного Альфу, надеясь, что он тоже станет диким, а когда этого не произошло, они поняли, что проиграли войну. Я направился прямиком к Альфе и краем глаза заметил, как Логан бросился на Бету. Это была настоящая бойня, и длилась она меньше, чем кто-либо ожидал.
Халлан думал, что, похитив мою Луну, он одержит верх. Он был неправ. Моя Луна была моей внутренней силой, моим желанием жить и поступать правильно в своей стае.
Все, что ему удалось, это разжечь во мне огонь. Однажды я простил его, и это было моей ошибкой. Отныне больше никаких ошибок. У меня была моя Луна, которую я должен был защищать и о которой заботился. Земля была пропитана кровью.
И все это принадлежало им.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
БЛЮ
Только что я наблюдала, как Кайден перепрыгивает через меня, словно в замедленной съемке, а в следующий момент все перевернулось, я споткнулась и упала лицом в грязь. У меня болела правая рука, и я был уверен, что сломал ее. Кости не торчали наружу, так что, по крайней мере, это было хорошо, но внутри все казалось неправильным. Я попыталась подняться, но безрезультатно.
Мимо меня пробегали волки, рыча и повизгивая, завывая и крича от боли или победы. Я понятия не имела, выигрываем мы или проигрываем. Я не могла встать, поэтому, опираясь на здоровую руку, поползла к линии деревьев. Я была с ног до головы покрыт грязью, и что-то брызнуло на меня сверху. Когда я дотронулась до своих волос, которые теперь были мокрыми, я поняла, что это кровь. Я должна была убраться с дороги. Я должна была оказаться в безопасности.
Я услышала шаги позади себя, и мой инстинкт велел мне двигаться быстрее.
