в беседу:
— Любимая, что случилось? Я заметил тебя, заторопился и навернулся с этой чудовищной лестницы. Сколько раз предупреждал, что она крутовата. Работу по переделке усадьбы следовало бы начать с нее… Ох, я словно пересчитал каждую ступеньку собственным черепом.
Я сдержалась и не стала уточнять, какая часть его тела приняла основной удар. Лишь порадовалась тому, какая она все же крепкая.
— Бекки, сейчас же лови Ферриса. Мартин рискует не дойти до дома, — затарахтела мышь. — Я влила в него добрых полпинты магии, а он вместо благодарности, как специально, дразнит демона. Ваши мужчины слишком активны, я за ними не вызреваю.
Из ее слов следовало, что в моих силах в любой момент отдать демону приказ. Только я в это не верила.
— Не поспеваю, — пояснила я для себя. — Вы оба не собьете меня с толку..
— Букашечка, — протянула причина всех моих сегодняшних бед. — Ты, когда напряженно думаешь, то даже дышишь не так, как обычно — с усилием... Пока не откроются какие-нибудь новые факты, паренька я больше не трону. Я срастил ему один перелом, убрал трещину в районе ребер. Твоя кроха все это зацементировала магией; так организм воспринимает лечение гораздо легче.
— Дорогая, ты с кем-то разговариваешь? Что происходит? — вокликнул Мартин.
Я ошеломленно уставилась на Ферриса с тем же самыми вопросом.
— Пришлось частично стереть ему память. То есть детали с моим участием он не помнит, однако знает, что упал с лестницы. Как видишь, меня он перестал замечать.
Мне в голову пришла наконец полезная мысль:
— Тогда доставь его к родственникам по соседству с нами. Убедись, что дом его, что спальня правильная. Сейчас же, пожалуйста. Он отлежится, а все странности этого дня потом спишутся на головную боль.
Ферриса не пришлось просить дважды. Он подхватил Мартина и скользнул вместе с ним в черный проем, открывшийся у демона за спиной. Волосы жениха взметнулись в разные стороны, и я отметила про себя, что за эту скорость готова Феррису простить многое.
Тем временем число домочадцев на верхней площадке лестницы стремительно росло. Вэл появилась первой. Она подавила в себе желание скатиться по перилам, и, приподняв юбки, поскакала по ступенькам.
В ее правой руке я разглядела знакомую бутылочку с ядовито-салатовой пробкой. Так у нас в аптечке была отмечена «ободряющая» настойка. Это пойло кислило и отдавало плесенью одновременно. Так что Мартину повезло вовремя ретироваться.
Впрочем, от Вэл я другого и не ожидала. А вот Мелани, которая тащила на себе длинное охотничье ружье, запомнится мне надолго.
Глава 18. Колечко
Давно в Дэшвудхолле не случалось нормального ужина — чтобы все мы были в сборе, каждая занимала за столом свое место и, что не менее важно, выбор горячих блюд не ограничивался одним (и к тому же холодным).
Признаюсь честно, фаршированные почки на завтрак, которые могли быть вечером поданы на ужин, или говяжий пудинг — опять с почками! — несколько дней подряд вызывали у меня внутренний протест. В целях экономии я с ним боролась и часто делала выбор в пользу тостов с джемом.
Дафна и Рози поступали проще и старались питаться вне дома. Но сейчас они обе с уважением взирали на отдельное блюдо с запеченной уткой, тарелки с крупными жареными рыбинами, а также на закуски и соленья. Неразъясненный домовой был к нам сегодня добр.
После беготни по лестнице девочки сидели притихшие и немного надутые. Сначала мы коллективно упрашивали Мелани убрать ружье обратно в чулан, и почему-то прикладом по мягкому месту схлопотала Рози. И если Вэл спешила на помощь Мартину, то наша певица и художница собиралась спасать меня, потому что где-то откопала огромные заговоренные кандалы.
Ружье и наручники девчонки все же отнесли на место — туда, где мы держали хозяйственный и полумагический инвентарь. А Дафна, которая появилась на ступеньках последней, свой камень-талисман сдавать не стала. Как она рассказывала до этого, он усиливал возможности владельца, и даже слабенькое заклинание превращалось в серьезную угрозу.
Старшая сестра отговорилась тем, что это подарок виконта, и он обидится, если она перестанет его носить.
— Почему ей все можно, а с меня всегда спрашивают, как с потенциальной преступницы? — сопела Рози, заливая сливочным соусом утиную ногу. — Я раздобыла в городе гору еды. Я вспомнила про кандалы, которые могут пленить практически кого угодно. Я в последний момент не позволила Мел прострелить себе ногу. У меня травма. А эта… эта виконтесса подозрительно долго торчала у себя в комнате и соизволила явиться, когда угроза миновала. Почему она принимает у себя посторонних, а мне это запрещено?
Дафна в ответ на обвинения не повела и бровью. Она кромсала рыбу на мелкие кусочки у себя на тарелке.
— Мой жених — не посторонний. Он заволновался из-за того, что я утром срочно прервала прогулку и затем не отвечала, когда он засыпал меня письмами. Мне же совершенно некогда было писать… Знаешь, Рози, ты злишься не из-за того, что я, как старшая, могу позволить себе больше, а потому что завидуешь. Твой последний кавалер ценил классическую музыку больше, чем тебя, раз сбежал, когда за одно выступление ты сфальшивила три раза.
Да, узнаю уютные совместные вечера. Если бы стол имел свой обычный полупустой вид, то эта пикировка переросла бы в скандал, а так Рози лишь скорчила Дафне рожу и продолжала жевать мясо. Наша кухарка, миссис Вонг, постаралась на славу. К тому же Рози выбрала продукты на свой вкус.
— Любишь ты сказать гадость из принципа, Дафна. Тот ухажер был туговат на одно ухо, жениться не предлагал и, видя, что Рози приличная девушка, уехал вслед за гастролирующим кабаре, — вступилась за младшую сестру Вэл и тут же начала распекать ее за другое. — Но мне кажется, что мы рано расслабились. Не стоило заказывать в лавке столько продуктов, иначе на следующей неделе в меню останется только селедка.
Вэл убеждена, что на столе должны быть мясо и рыба, хотя ест она мало, и миссис Траут на пару с миссис Вонг всегда подкладывают ей пироги и бисквиты под правую руку.
Мелани, молчавшая уже полчаса, наконец пробудилась. Сомневаюсь, что она поверила, что демона невозможно пристрелить, как какого-нибудь мелкого воришку. Но первый испуг уже должен был пройти, а природная рациональность — взять свое. Это же вполне резонный вопрос — зачем нам избавляться от Ферриса, если мы его только что
