я проверил!
— Хорошая мысль. Загружаемся.
Франкогерманец подогнал симпатичный автобус в сине-розово-зелёной расцветке, мы все загрузились туда и поехали. До пирамиды вела хорошая, асфальтированная дорога, настоящее шоссе в шесть полос, сейчас абсолютно вымершее.
— Не нравится мне это. — пробормотал Рушников, оглядываясь.
— Да, подозрительно всё как-то. — согласился Майский.
— Вы о чём? — остальные из нашей группы посмотрели на них, сидящие рядом африканцы тоже поглядывали в пол глаза.
— У южан есть Одарённые и красного, и чёрного рангов. Сейчас сюда должны направляться они все и в больших количествах. Всё таки нападение на них, город почти уничтожен, а группа прорыва направляется к пирамиде, которая точно что-то да значит. Но ни от кого ни слуха ни духа.
— Может, они будут ждать нас непосредственно у пирамиды?
— Может. Но что-то у меня нехорошее предчувствие. — генерал посмотрел на меня. — Лейтенант, ничего не чувствуешь?
— Впереди опасность. Но какая точно, сказать не могу. — я пожал плечами.
— Ясно. Всем максимальная готовность, не расслабляемся!
По шоссе автобус шпарил все сто пятьдесят, поэтому уже меньше, чем через час, мы подъехали к городку, что раскинулся вокруг пирамиды. В предыдущих, чтоб были по дороге сюда, нам вообще никто не мешал, все люди будто исчезли. Я их даже не чувствовал! И здесь их тоже не было.
— Тут нет людей. — сообщил я всем, когда мы выгрузились и стояли в паре километров от пирамиды.
Та потрясала своими размерами! Это же настоящая рукотворная гора! Километр высоты — этого просто так не почувствуешь, пока рядом не окажешься, никакие фыото и видео не передадут этих давящих размеров.
— А где они?
— Точно не здесь!
— Полковник. — к Стингеру обратился их связист. — Первая группа перестала выходить на связь.
— Что?
— Первая группа перестала отзываться. Пятнадцать минут назад. Спутник не может с ними связаться, полная тишина.
— Понял. Тогда мы — основная группа. Вскрываем эту чёртову пирамиду, смотрим, что внутри, и уходим!
Нервы у всех из-за вымершего города и информации о первой группе были на пределе. На каждый шорох отвечали атакой, скрипнувшая дверь была поводом, чтоб туда запустить струю огня или снести дом подземным ударом.
Тем не менее, никто не напал на нас, даже когда мы подошли к подножью пирамиды вплотную. Зато мы нашли, куда делись все люди.
— Что за чёрт тут творится⁈ — высказал кто-то из британцев общий вопрос.
Люди были на пирамиде, у подножья, на ступенях, на стенах. Мёртвые все до одного. И вскрывали глотки, выпуская кровь, и теперь она текла вниз, на землю, настоящим потоком. Нет, не вскрывали — они сами себя убили! У многих в руках были ножи и мачете, кое у кого опасные бритвы, тем, у кого ничего не было, помогали другие, с оружием.
— Пподнимаемся наверх. — запнувшись, отдал команду Стингер.
Мы пошли вперёд, пробираясь между густо оставленными машинами и автобусами. Похоже, сюда свезли жителей со всех окрестных городов. Десятки, может, сотни тысяч! Кто и зачем это сделал? Даже на Континенте Небесного Ветра никто не занимался подобными бессмысленными убийствами.
Стараясь не идти по крови и трупам, мы поднялись наверх. Я мог бы взлететь и первым оказаться наверху, но что-то мне не очень хотелось отрываться от коллектива. Опасность чувствовалась в воздухе, была разлита, как липкий и противный сироп, заставляла нервно оглядываться искать рядом плечо товарища.
Наверху пирамида оказалась плоской, будто срезанная ножом. А в центре площадки была настоящая дыра, в полкилометра диаметром, уходящая куда-то вниз. По периметру дыры стояли жертвенные камни, я даже отсюда чувствовал застарелую кровь, которая въелась в них за годы убийств.
— Что они тут де… Ах! — начал что-то говорить Стингер, но пирамида вздрогнула, будто в неё что-то ударило.
Или будто что-то внутри проснулось и стало шевелиться. Потому что за край дыры схватились чьи-то огромные руки, а потом оттуда показались и гигантская, метров в десять высотой, человеческая голова!
Глава 9
— Ч…Что это за тварь⁈ — кто-то выкрикнул, не сдержавшись.
И я совсем этому не удивился. Из дыры в пирамиде выбирался чудовищный гигант! Даже на Континенте Небесного Ветра я подобных не видел. Человекоподобная тварь не меньше, чем в сто метров высотой, с длинными, ниже колен руками, лысый, абсолютно голый — его пенис свисал до колен. Какая-то круглая, непропорционально большая голова с большим ртом, в котором были треугольные зубы. Глаза чёрные, они с каким-то кровожадным предвкушением смотрели на нас. И даже, я бы сказал, на меня.
— Твою мать! Не думал, что он тут будет. И такой огромный! — прошипел сквозь зубы Рушников.
— Вы в курсе, что это такое, генерал?
— Да. Это Безумный Бог.
— Кто⁈
— Безумный Бог. Или Душеед. Или Пожиратель. Кто как хочет, тот так и называет.
— Я слышал о них! — воскликнул Майский. — Но ведь их сразу же убивают, как выявляют⁈
— Видимо, не тут.
— Так что такое этот Душеед? — я вернул генерала в нужное русло.
От гиганта, что жадно смотрел на нас, веяло силой. Огромной, самой большой, какую я только чувствовал в этом мире.
— Безумные Боги — это Одарённый, чей Дар позволяет поглощать души убитых неподалёку от него. Неважно, он сам убивает или другие, он жрёт души и становится от этого сильнее. Мало того, если он сожрёт душу Одарённого, то сможет с некоторой вероятностью поглотить его Дар. Если дать им время развиться, то получается… вот это!
— А самое паскудное. — добавил майский. — Что он становится сильнее во время боя. Убивает — и жрёт души, усиливаясь. Такого надо или сразу убивать, или убегать.
— Но как такого убить⁈ Этого точно кормили на убой! Понятно, куда шли похищенные, и почему южане предпочитали похищать Одарённых, хотя бы слабых.
— А почему он «Безумный»?
— С каждой пожранной душой его разум деградирует. Но безумный не значит глупый!
Рядом с нами стояли такие же потрясённые африканцы, они бормотали какие-то молитвы и делали разные отгоняющие зло знаки. Но и другие команды были в не меньшем шоке.
— Господа. — послышался голос Стингера. — В настоящих обстоятельством вынужден признать, что наша миссия потерпела крах. И настало время экстренно отступать.
— Вынужден вас разочаровать, полковник Стингер, но вот этот уродец не даст нам отступить.
