поговорку: «делу время, потехе – час». Рядом с частично сохранившимся Измайловским дворцом располагался большой зверинец. Создавали его для охотничьих забав, но быстро выяснилось, что многие животные легко приручаются и даже поддаются дрессировке. Таких, конечно, никто не убивал. Всеобщей любовью пользовался бурый медведь, умевший ходить на задних лапах, пить из бутылки и даже подавать гостям чаши с вином.
Зверинец этот просуществовал очень долго, вплоть до начала XIX века, а название местности помнили и в XX веке. При Анне Иоанновне, также любившей охоту, зверинец занимал уже всю территорию лесопарка, и вполне возможно, что некоторые нынешние обитатели этого лесного массива – потомки животных, завезенных туда русскими царями.
Охотился царь не только в Измайлове, но и в Сокольниках. Именно по любимой им соколиной охоте местность и получила название. Поле в центре парка Сокольники носит название Ширяево: по преданию, тут разбился любимый сокол царя Алексея Михайловича – Ширяй. Бросившись на свою жертву, он не рассчитал удара и разбился насмерть.
Коломенское
Самым любимым царским дворцом было Коломенское. В Коломенском дворце насчитывалось 270 комнат, подсчитали и число окон – их было больше трех тысяч.
Дворец обветшал и был разобран при Екатерине Второй. При разборке с него сняли чертежи, и это позволило уже в наши дни воссоздать чудесную постройку.
В советские времена Коломенскому повезло: уже в начале двадцатых село объявили музеем, а его директором стал знаменитый историк архитектуры и реставратор Петр Дмитриевич Барановский. Он не только сохранил все уцелевшее, но настоял, чтобы в Коломенское свозили обреченные на снос старинные деревянные строения из других областей России. Так сюда перекочевала последняя из хозяйственных построек Преображенского дворца, домик Петра Первого из Архангельска, башня из Сумского острога.
Но кроме этого на территории Коломенского много местных памятников. Это дивной красоты церковь Вознесения, церковь Георгия Победоносца с колокольней, трапезная, водовзводная башня – говоря современным языком, водонапорная: с нее подавалась вода в государев двор. Тут сохранились разнообразные палаты, крепостные стены и ворота – Передние, служившие парадные въездом, и Задние – более скромные.
Передние ворота состоят из четырёх ярусов и завершаются башней-колокольней. У ворот стояли фигуры львов, которые вращали глазами, поднимали лапы и издавали рёв. Приводил их в движение специальный механизм, расположенный на втором этаже ворот. Теперь львы в музее, а чудесный механизм, увы, уже не работает.
Зато на Передних воротах Коломенского сохранились старинные часы – нет, не подлинные, времен Алексея Михайловича, но и не новодел. Это часы, перенесенные с разрушенной в 1930-е Сухаревой башни, времен Петра Первого.
А как выглядели москвичи и москвички?
Основой мужского костюма русского человека, жившего во времена первых Романовых, были рубаха и порты, то есть штаны. Но теперь так одевались лишь простые мужики. Люди состоятельные поверх рубахи надевали зипун или однорядку – нечто вроде куртки, длиной обычно до колен. Зипуны могли иметь декоративные застежки и съемные воротники-ожерелья, расшитые золотом и жемчугом. Шили зипуны из самых разных тканей, в зависимости от достатка.
Кафтан, надевавшийся поверх зипуна, мог быть разного покроя: широкий или приталенный, в пол или покороче. Его часто шили из узорчатых тканей, украшали вышивкой или сутажем.
Могли надеть и охабень (он же опашень) – нечто вроде плаща с большим откидным воротником и длинными узкими декоративными рукавами: руки продевали в проймы, минуя рукав, который откидывали назад.
В холодное время года носили шубы, как тогда было принято, мехом внутрь. Сейчас мы бы назвали эту одежду дубленкой, но лишь самые бедные оставляли верх такой шубы просто кожаным. Люди побогаче покрывали свои шубы тканью – сукном, атласом или бархатом – и украшали декоративными пуговицами из серебра или золота. Эти пуговицы, служившие ювелирными украшениями, порой стоили дороже, чем сама шуба. Никто не заботился, чтоб на одной шубе были одинаковые пуговицы – пришивали самые разные. А застегивали шубу на шнуры – завязки. Иногда рукава на уровне локтя имели прорез для продевания рук, при этом оставшаяся нижняя часть рукавов просто висела. К шубе надевали рукавицы – почти всегда расшитые.
Обувью служили кожаные сапоги, часто из кожи яркого цвета – красной или желтой.
Женский костюм тоже имел в своей основе рубаху, но она была намного длиннее – до пят, намного шире, а еще у нее были очень длинные рукава. Эти рукава собирали в мелкие складочки вдоль всей руки и закрепляли запястьем – широким, расшитым браслетом. В таком же стиле расшивали воротники-ожерелья, покрывавшие плечи.
Поверх рубахи москвички, начиная века с XV, надевали сарафан, который подпоясывали под грудью, а сверху – короткую широкую жилетку – душегрею. Душегреи служили именно декоративным элементом и потому богато украшались.
Состоятельные женщины носили летники – расклешенное к низу длинное платье с очень широкими и длинными рукавами. В прохладную погоду надевали опашень, а зимой, конечно, шубы.
Огромен был выбор головных уборов! Девушки носили косу, а вокруг головы повязывали ленту, богато украшенную спереди. А вот замужние женщины свои волосы скрывали, пряча их под тонким волосником или повойником. Сверху надевали яркие рогатые кички или фигурные кокошники, к которым добавлялась масса всевозможных бус и украшений.
Москвички обильно красились! Знатной даме считалось неприличным появиться без густого слоя белил и румян, подведенных бровей и глаз. Немецкий путешественник Олеарий рассказал, что от природы очень хорошенькая боярыня Черкесская отказалась белиться и румяниться. Жены других бояр были чрезвычайно возмущены этим и буквально заставили ее последовать обычаю.
А вот зубы москвички – наоборот – чернили! Этот обычай сохранялся вплоть до XVIII века, а в других районах России и позднее.
Семейная жизнь царя
Первая супруга царя – Мария Милославская – была воспитана по старинке. Несчастливо сложилась ее жизнь: все ее сыновья рождались больными. Видимо, дело было в наследственности. После ее смерти царь решил жениться вторично, выбрав, как и положено, вторую супругу на смотринах. Впрочем, поговаривали, что с невестой он успел заранее познакомиться, будучи в гостях у боярина Матвеева, а смотрины устроил только для виду.
Впрочем, обустроено все было чин чином: девушки в одних только тонких рубашках лежали в жарко натопленных спаленках и притворно спали, а царь с придворным врачом и доверенным боярином обходил все комнатки, деловито выбирая супругу. Ею стала темноволосая и черноглазая Наталья Кирилловна Нарышкина. Девушкой была она непростой: воспитанница Артамона Сергеевича Матвеева – интеллигента и библиофила, она получила прекрасное образование, с детства привыкла ко всему западному и могла читать на нескольких языках. А у Матвеева
