третьей группе.
Толпа загудела, соглашаясь с оратором.
— Настал наш час, друзья! — продолжал Рикос. — Мы все знаем, что большинство горожан поддерживают свержение действующей власти. Как стало известно из проверенных источников, Туасея продолжит политику своей сестры, ужесточив наказания для недовольных групп населения и увеличив ряд пошлин и налогов. Мы не будем больше молчать и терпеть несправедливость! Мы должны победить эту загнивающую власть, поставить у руля людей, которые не понаслышке знают, как тяжело живется простым людям. Будет организован парламент, в который будут входить представители различных сословий. Я верю, что общими усилиями мы возродим нашу некогда процветающую страну. Хочу сообщить, что в этот день в других городах так же пройдут бунты верных нашей идее. Таким образом, мы искореним зло и дадим возможность людям вздохнуть свободнее. Как вы знаете, я с инициативной группой создал свод новых правил и законов, которые мы будем использовать при новом правлении. Прошу тишины, сейчас я вам в двух словах обрисую, что мы предлагаем нашим жителям.
От воспоминаний Лею отвлекла Умфра, заглянувшая к девушке в комнату.
— Чего такая хмурная? Волнуешься?
— Конечно! — Лея тяжело вздохнула. — У нас будет всего три паролета. Этого, мне кажется, так мало.
— Три лучше, чем ничего, — Умфра лукаво улыбнулась. — У королевы их вообще не будет. В ночь перед наступлением ребята немного похимичат и выведут остальные из строя.
— Знаешь, — Лея задумчиво почесала лоб, — такое странное чувство. Вот нет у меня страха, как ни крути. Да, волнуюсь, но не боюсь. Разве это нормально? Разве я не должна бояться? Ведь многие погибнут и я не исключение.
— Я не могу ответить на твой вопрос, — Умфра присела рядом с девушкой. — Кто его знает, отчего у нас возникают или отсутствуют какие-либо чувства. Я вот, например, тоже не боюсь, но от волнения спать не могу. Все прокручиваю в голове, как и что… Сложно это, предусмотреть всё… От этого и волнение.
— Сильные должны защищать слабого. Это закон жизни. Королева перестала это делать, значит это сделаем мы. — подытожила Лея.
Когда Умфра ушла, Лея, связавшись с Орзоном по коммутатору, предложила встретиться. Прогуливаясь по парку в окрестностях Летной Академии, они тихонько обсуждали предстоящее восстание, делясь своими идеями, как уменьшить потери.
— Рикос умный мужик, — рассуждал Орзон, — он многое продумал и просчитал, но, ты же понимаешь, потерь не избежать. Пока я доберусь с ребятами до центра управлением роботами, много наших погибнет.
— Да, к сожалению, при нынешней власти, свободы и равенства без крови не добьемся.
— Ты только на рожон не лезь!
— О чем ты? — удивилась Лея
— Я тебя знаю, — Орзон усмехнулся, — Ты еще в детстве лезла во все драки, пытаясь защитить тех, кого обижали…Вечно в синяках ходила.
— Борьба меня закалила, — Лея рассмеялась и взяла парня за руку, — Я постараюсь быть осторожнее.
— Как думаешь, — спросил Орзон после минутного молчания, — Если встретим Брана… Как мы все поступим?
— Ох, я боялась этого вопроса, — Лея пнула маленький камешек, попавшийся ей на тропинке. — Наверное, будем смотреть по ситуации. Он изменился и теперь на стороне наших врагов. Но ведь мы столько лет дружили и через многое прошли. Неужели это не считается? Но я-то буду в воздухе, а вот у тебя шансы столкнуться с ним гораздо выше.
— Он будет убивать наших друзей.
— Не оправдываю его, но ведь это его работа… Ему столько лет внушали, что именно так правильно, а не иначе. Его воспитывали в мечтах о славе и богатстве, о власти и карьере.
— Не знаю, Лея. Ты вот вроде говоришь разумные вещи, но легче от этого не становится. Нам придется чем-то или кем-то пожертвовать в любом случае. Но если мне придется выбирать, между твоей жизнью и его, я, конечно же, выберу тебя.
Лея ничего не ответила, лишь грустно улыбнулась и сильнее сжала руку Орзона. Для нее вдруг стала невыносима сама мысль, что придется делать выбор. Пришел страх, что детские воспоминания больше не помогут, а хрупкое равновесие, которое возникло между бывшими друзьями после встречи, в рухнуло в одночасье.
г. Брестриун. Дворец королевы
Туасея придирчиво осмотрев свое отражение в зеркале, довольно кивнула. Алая накидка с подкладкой из горностая выгодно оттеняла ее каштановые волосы, убранные в высокую прическу. Тата, поправив хозяйке платье, восхищенно вздохнула:
— Ваше величество, вы прекрасны!
— Знаю, — Туасея улыбнулась. — Сегодня я наконец-то займу трон. А потом можно будет уже и дочь представить перед Советом. Ее нашли?
— Да, она является ученицей в летной Академии и мы направим за ней гвардейцев после коронации, чтобы с почестями привезти к вам.
— Пилот? Хм… А она смелая, раз решилась на такую профессию.
— Она еще и одна из лучших учениц.
— Ну еще бы, ведь в ней течет королевская кровь! Что ж, я готова, пошли в зал коронации.
Тата, подхватив край накидки, чтобы госпоже было удобнее идти, последовала за Туасеей. Зал коронации был битком забит вельможами и приближенными к королеве гостями. Увидев будущую королеву, зал разразился восторженными аплодисментами и подбадривающими криками.
Подойдя к главному министру, Туасея преклонила колени на специальную подушечку. Под звуки фанфар, министр водрузил на ее голову массивную корону, украшенную драгоценными камнями и объявил о новой королеве. Поднявшись, Туасея села на трон, стоящий на возвышении и сделала знак музыкантам. Как только музыка прекратила играть, Туасея торжественно произнесла:
— Я, Туасея первая, являясь избранной королевой Галадии, уведомляю собравшихся, что имею полное право занимать престол согласно традиции и закону. Принц Земеил и Мия, не давшие престолу дочь, не могут быть коронованы. Так же сообщаю присутствующим, кто еще сомневается в моем праве на трон, что много лет назад я родила дочь.
По залу пронесся вздох удивления.
— Да, это так. Моя сестра приказала убить новорожденную, так как не хотела отдавать власть. Но я спрятала свою дочь и не видела ее все эти годы… Теперь же нет нужды опасаться вероломства со стороны почившей Аринхат и я объявляю, что моя дочь скоро появиться во дворце. Я стану регентом при дочери, обучая ее всем тонкостям правления. Таким образом, закон не нарушен и наша династия будет продолжена.
Ратислав, возглавляя отряд личной охраны королевы, судорожно сжал кулаки. Его обвели вокруг пальца и теперь его дочери угрожала смертельная опасность. На днях он со своими гвардейцами присягнул на верность новой королеве и теперь любое его недовольство будет расценено, как предательство.
Между тем, все присутствующие стали подходить к королеве и целовать ее руку в знак признания. Ратислав, также касаясь губами протянутую Туасеей руки, лишь прошептал:
— Надеюсь на
