горло, томно при этом улыбаясь.
В этот раз я не покраснел и не потерял дыхания. Лишь зло сузил глаза и спросил:
— Ты хочешь, чтобы я действительно бросил тебя здесь? Ищешь границы моего терпения?
Фатия тут же отпустила своё горло, пожала плечами:
— Это прошлое, этого не изменить, он не справился с защитой дочери главы секты, этот молчун мне никогда не нравился. Этих четырёх причин достаточно?
— И почему я тогда должен изображать его?
— Чтобы не появиться из ниоткуда. Сильных бойцов знают по именам. Их сложно скрыть. У него же — твоя стихия и твоё оружие.
Я на миг стиснул зубы. Помню такого. Синие пряди и копьё. Вспомнить бы ещё, какой из кисетов был его. Вот этот?
Я достал халат и оружие и Фатия довольно воскликнула:
— Отлично!
Но я тут же покачал головой:
— Не выйдет.
— Это ещё почему?
— Я не могу использовать его копьё в полную силу.
Фатия отмахнулась:
— Так не используй. Бейся в половину силы. Не хватало ещё нам сразу распугать всех. Пусть до последнего надеются, что глупая Фатия переоценила свои силы и требует больше, чем может откусить.
Но я снова покачал головой:
— Ты не поняла, — ничего такого в моей тайне нет. Можно и сообщить ей. — Я могу использовать оружейные техники, только если на оружии есть Сосуд Духа.
— Это ещё что за штука? — стоило мне объяснить, как Фатия задумчиво пробормотала. — Неужто Небо определило тебе таланта к схваткам, заместив этим эту слабость?
— Оу! — я вскинул брови. — Вы и Небо поминаете? Верите, что оно следит за каждым?
— Не то что следит, но иногда направляет по дороге Судьбы и Возвышения.
Я прищурился. Где-то я уже такое слышал. От одной ровесницы из Третьего пояса. Уточнил:
— Давая испытания?
Фатия отмахнулась:
— Что-то вроде. Но довольно пустой болтовни, болтать можно и за делом.
Делом являлось моё преображение. Честно говоря, халат мне не очень подходил, висел на мне, словно мешок, никакого сравнения с тем халатом, что когда-то мне купила Рейка в городе Меча. Атрий был шире меня и тяжелей, пусть и ненамного. Как и старше. Но Фатию это не смутило. Она сидела, положив руки мне на виски, и заставляла маску плавить свои черты, вылепляя из них лицо того, кем я должен притворяться.
Я видел его краткий миг во время ночной схватки. Но почему-то мне кажется, глядя в зеркало, что в жизни он таким не был. Что-то я чересчур красив, словно картина из детской сказки про героев.
Но так казалось мне, а вот Фатия, похоже, была очень довольна собой.
— Так! — сияя, она потёрла руки. — Отлично. Теперь волосы.
Их она стянула кольцом-зажимом, освободив две пряди, которые теперь свисали по бокам, мешая обзору.
Я недовольно дунул на левую, синюю:
— Это обязательно?
— Он ходил именно так. Терпи.
В руках Фатии появился пузырёк и кисточка. Двадцать вдохов и седая прядь тоже превратилась в синюю.
— Идеально!
Я в очередной раз вздохнул и убрал зеркало, сменив его на Крушитель.
— Нет-нет-нет! — Фатия замотала руками. — Мы же договорились. Убери, слишком приметное оружие. Вдруг кто-то сопоставит его с Вором Трав? Атрий всегда сражался обычным копьём. Давай сначала ты попробуешь без оружейных техник. Ты же так силён, неужто не сумеешь? — сложив руки на груди, она взмолилась. — Ну, пожалуйста.
Я снова вздохнул. Да, я достаточно силён. Больше того, именно так, без оружейных техник я и сражался все эти безумные дни. Но участвовать в этой странной затее, стоять напротив сектантов, ожидая подвоха от Фатии, и при этом ограничить себя в сражении окончательно? Давненько я добровольно не подставлял шею.
— Ну чего ты? Ты же девятая звезда. Или ты соврал про своё Возвышение?
— Не нужно так глупо пытаться управлять мной.
— Ну прости, старший брат.
Оценив раскаивающуюся мину Фатии, я лишь покачал головой. Притворщица и подлиза. Вспомнила, что я выше её по Возвышению. Ладно. Глупые мысли. Едва копьё этого Атрия сломается, не пережив удара, я сразу брошу маяться этой дурью. Кивнул:
— Ладно, уговорила, выходим.
Фатия ухватила меня за руку:
— Эй, погоди! Я ещё не рассказала тебе, как себя вести в моём присутствии.
Я пожал плечами:
— Никак. Ты сама сказала, что Атрий молчун. Говори ты, а я так и буду молчать.
Два шага, два движения, два Флага и я уже снаружи.
Никого, только обезображенные тела мертвецов и какая-то тварь из мелких пантер, которая тут же испуганно рванула прочь. Редкое зрелище. Звери, набравшие силу на Хребте Трав, тоже желанная и ценная добыча.
— Фу-у-у! — Фатия зажала нос, ткнула второй рукой в сторону и прогудела. — Хорошо, что она уцелела, отруби голову этому уроду.
— Это ещё зачем?
— Как зачем? А что я буду показывать в качестве доказательства? И что я положу в качестве памяти дома?
— Памяти?
Я уставился на Фатию, но она лишь замахала рукой:
— Давай быстрей! Ты же убил их без капли сомнения, чего сейчас мнёшься?
— Ну уж нет, — я даже фыркнул, ядовито заметил. — Оглянись. Ты видишь здесь хоть кого-то кроме нас двоих? Я лично не вижу. Так не слишком ли рано ты вошла в образ дочери главы секты и её молчаливого охранника? Тебе нужна голова, ты её и добывай. Это только твоё дело. Этого точно в нашем уговоре не было.
Она снова скорчила жалобное личико:
— Эй, старший брат, это же такая мелочь, почему ты не хочешь пойти мне навстречу?
Я повернулся к ней боком, делая вид, что выбираю путь и отрезал:
— Я всё сказал.
Фатия на миг вскинула руки, а затем шагнула вперёд, доставая из кисета свой меч. Быстрый взмах и голова одного из мертвецов отделилась от тела. Фатия шагнула ещё раз, обмотала руку какой-то тряпкой и ухватила свой страшноватый трофей за волосы.
— Бу-э, как же дарсов Уркат стал вонять после смерти, хуже, чем при жизни. Дай мне ещё кисет, не буду я держать эту дрянь среди своих вещей.
Покачав головой, я опустил руку на кисет, доставая не кисет, а флакон.
Уронил из него на землю одну каплю, которая омыла всю землю вокруг изумрудной волной и уничтожила всю вонь.
А вот после этого я снова замялся. На этот
