более, что в этом дворе одинаковость лабиринта дала сбой, и я могла надеяться, что это неспроста. Вдруг эта шестнадцатиэтажка чем-то поможет? С нее можно хотя бы оглядеться.
Лифтом я на всякий случай решила не пользоваться, даже если он работает. После каштанов и ямы у меня, кажется, появилась клаустрофобия. Но минут через десять мучительного карабкания по лестницам я уже оказалась на крыше башни. Крыша была плоская, окруженная бетонным барьером. Переходя от одного края крыши к другому, я стала разглядывать окружающую местность.
В северном направлении Тарасов должен был вскоре кончиться. Но я обнаружила, что там еще довольно много девятиэтажек. Границу мне увидеть не удалось. Все-таки шестнадцать этажей не настолько больше девяти, чтобы рассматривать весь застроенный этими сумасшедшими девятиэтажками район сверху, как карту. Только ближние окрестности.
Так же и в южном направлении. Я знала, что там центр Ульяновского района, и эта безумная застройка должна смениться обычной. Но где именно это происходит, рассмотреть не удавалось.
На восток идти было наиболее бесполезно: там этой новой застройки было больше всего. Мало того, и шестнадцатиэтажки, такие же, как та, на которой я стояла, росли там все гуще, постепенно образуя непроходимую чащу. Почему-то это показалось мне зловещим. Я поспешила отвернуться.
Лучше всего было продвигаться на запад. Там проспект Зодчих, откуда я приехала. И он близко. Буквально пять-шесть этих квадратных дворов. Более того, где-то там, еще по дороге к проспекту, та параллельная ему улица, где меня дожидается моя “шестерка”.
Оставалось спуститься с башни и пойти к проспекту.
Я не смогла найти двери в подъезд, из которой вышла на крышу. Я обошла всю крышу. Двери не было. Мне опять стало казаться, что это кошмарный сон, но я восприняла это почти равнодушно. Ну, кошмар. Ну, останусь на крыше, умру и превращусь в здешнее привидение. Единственная дверь вела в надстройку, где со зловещим гудением в мрачной темноте вращался барабан лифта, то разматывая с себя тускло блестевший стальной колючий трос, то обматываясь им обратно. Тут как в гаражах с ржавыми остовами тачек: район новый, дом тоже, а трос старый, полно лопнувших нитей.
Но страшнее, что жильцов я не видела ни во дворе, ни на лестнице, а лифт так и шастает туда-сюда. Привидений катает. Похоже, я буду не единственным привидением. Но я опять не впала в панику. Я боялась, но, казалось, это боится кто-то рядом со мной, а я наблюдаю за ним со стороны. Меня было уже трудно напугать чем бы то ни было. Мне уже почти нравилось бояться.
За барабаном я углядела еще одну дверь. Это явно был вход в подъезд. Неужели я при выходе из подъезда проехалась на барабане? Не заметив? Или перелезла через него, когда он стоял? Опять же не заметив? Не верится. Глядя на барабан, я пока не осмеливалась попробовать запрыгнуть на него – такой он был большой. И колючий. И прыгать нужно вверх, а разогнаться по крыше можно только вперед. Правда, прыгуны в высоту как-то справляются. Но их ждут мягкие маты или даже ящик с поролоном, а не шахта лифта шестнадцатиэтажки…
Подождав, пока барабан начнет вращаться в нужную мне сторону, я запрыгнула на него – и почти допрыгнула до верха. Остальное, как я и рассчитывала, за меня сделало его вращение. Ой-ёй-ёй, как же он колется! Ура, я наверху! Барабан продолжал вращаться, и я почти попала к двери в подъезд. Оставалось только спрыгнуть. Но барабан резко остановился, и я загремела в шахту. Кабина лифта была далеко, где-то в самом низу.
Я испугалась. Но не слишком. Мне было почти все равно. Падая, я уцепилась за трос, который, к счастью, свисал как раз с моей стороны барабана, и раздирая ладони, повисла на нем. Невзирая на боль в ладонях и щиколотках, до которых сквозь кроссовки добралась торчащая из троса там и сям проволока, вскарабкалась по нему обратно на барабан. Раньше я, наверное, при первом же уколе с воплем отпустила бы трос и полетела вниз, но теперь какие-то жалкие уколы были мне по барабану. Сначала пришлось лечь на него, и тогда уже досталось животу и груди. Потом я встала на нем на колени, получив всего пару уколов и в них, потом на ноги, согнувшись, едва не упираясь в потолок, и, вся исколотая, спрыгнула дальше, к двери в подъезд из шахты лифта.
Дверь даже не пробовала сопротивляться: оказалась вообще не запертой.
В подъезде я не стала ждать лифта, который, казалось, опять кого-то вез. Похромала пешком.
Лифт остановился на верхнем этаже, когда я была на два этажа ниже. Я остановилась и прислушалась. Двери лифта открылись и закрылись. Больше никаких звуков не было. Потом лифт поехал вниз.
Ну и пусть его. Я тоже пошла вниз.
Когда я спустилась, внизу никого не было. Дверь подъезда оказалась заперта. Кодовый замок сломался. Дверь была железная, но замок обычный. Отмычку в него сунуть было некуда, все же электрический. Я попыталась сломать замок, ударив ногой в дверь рядом с ним. Но инерция у двери была слишком большая, она вздрогнула, но погасила большую часть силы удара. Замок остался целым. Ударить сильнее я не могла: сил почти не было. И ноги слишком сильно болели.
Тогда я машинально достала из волос нож и развинтила замок.
Дверь не шелохнулась. Было похоже, что она приварена к раме.
Я вскарабкалась на перила лестницы, побалансировала на них, ища равновесия, борясь с дурнотой в угарной и стукнутой голове, из последних сил подпрыгнула до подоконника маленького квадратного подъездного окошка, расположенного под вторым маршем лестницы, и вцепилась в него.
То есть попыталась вцепиться, но измазанный какой-то склизкой дрянью подоконник мгновенно выскочил у меня из-под пальцев. Я приземлилась перед дверью и ушла в перекат. И чуть не слетела по лестнице в приглашающе открытую дверь подвала. Лестница тоже была заляпана какой-то дрянью. Что у них тут, гигантские слизняки-стервятники из подвала выходят и в окно выпрыгивают? Или разлагающиеся трупы шастают? Судя по запаху, или те, или другие.
В подвале было темно. Он ждал меня.
Перебирая руками по стенке, я поднялась на трясущиеся ноги, чуток постояла и вновь полезла на перила.
На этот раз мне удалось подпрыгнуть выше, и я вцепилась… в решетку! От кого защищает решетка на окошке подъезда? Таком маленьком, что в него и без решетки не пролезешь? Расположенного так высоко, что и кошка не допрыгнет? Разве что от пантеры…
Прутья были тонкими. Я
