самоубиться есть и попроще… В любом случае, я вам тут не помощница, – заметила она уже совершенно спокойно. – Возможно, вы забыли – или вовсе не знали – я больше не человек. И судьба старушки-Земли меня теперь волнует чуть меньше, чем нисколько – при том, что погубят ее, в конечном итоге, сами люди, оказавшись слишком глупыми. Или слишком слабыми. Люди – а не коварные Чужие! Так что простите, Наталья, но это не моя война. Свою я уже проиграла. Вчистую проиграла. Так, дергаюсь еще зачем-то – но, в принципе, это уже агония. Как, собственно, и у вас.
– А если нет? – быстро задала вопрос ее собеседница.
– Что – нет?
– Если проигрыш – не окончателен? Если бы был шанс вернуть себе человечность? Это бы что-то изменило?
– Изменило бы, наверное. А может, и нет. К чему пустой треп? – уже раздраженно бросила Журова. – Еще понимаю, когда подобную удочку закидывал мне трутень – но вы-то куда?
– Все туда же, – позволила себе легкую усмешку Безбородова. – Как там было у классика? «Галантерейщик и кардинал – это сила!» Артем Анатольевич, ваш выход! – обернулась она к двери.
– Нет! – вырвалось у Насти. – Это уже слишком!
– Ничего и не слишком – в самый раз, – весело заявил, переступая порог комнаты, «Борисов». – Надеюсь, в нашей славной паре кардинал – это я? – любезно улыбнулся он Наталье.
– Как вам будет угодно, Ваше Высокопреосвященство, – в тон ему откликнулась Безбородова.
Упав на подушку, Настя рывком натянула одеяло на голову. Когда-то в детстве это, кажется, неплохо работало.
10
Москва, муниципальный округ Теплый Стан, 12 июня 20… года
– Ну, вы тут поболтайте, а я пока пойду, – проговорила Безбородова, поднимаясь с табурета. – Одежду оставляю, – подтолкнула она сапогом «динамовскую» сумку ближе к Настиной кровати. – Еще увидимся.
– Вы хоть знаете, кто он такой? – высунув голову из-под одеяла, словно зверек из норки – мордочку, бросила ей уже практически вслед Журова. – Этот ваш Артем Анатольевич.
– Разумеется, – кивнула Наталья, приостановившись и обернувшись.
– И вас ничего не смущает?
– А должно?
– Ну-у… – протянула Настя.
– Вспомни, что поставлено на кон, – бросила Безбородова и вышла в коридор.
Ее место на табурете уже занял «Артем». Костюм на «Борисове» был точно такой же, как и во время их с Журовой прошлой встречи – понятно, что не тот же самый, но один в один. Сам трутень выглядел усталым.
– Итак, начнем с того места, на котором нас тогда прервали? – предложил он.
– Нет, – покачала головой Настя. – Сначала объяснись.
– Охотно, – и не подумал увиливать «Артем». – Что конкретно тебе не ясно?
– Как ты меня нашел? Зачем подставил? И при чем здесь сестра Даши Макаускайте? – скороговоркой выдала Журова.
– Все? – слегка приподнял брови «Борисов». – Или еще будут вопросы?
– Ответь сначала на эти!
– Хорошо, – кивнул он. – Отвечаю. Нашел – потому что искал. А как известно, кто ищет – тот найдет. В отличие от жнецов, я не погнушался лично потопать ножками по местным трущобам, полазить по развалинам. Шел за тобой почти по пятам, отставая примерно на сутки. И с какого-то момента уже примерно представлял, куда ты направишься дальше. Ну а в последний вечер получил от Натальи, – мотнул он головой в сторону двери, за которой скрылась Безбородова, – шикарную наводку – запись с городской камеры наблюдения. Лица там видно не было, но программа утверждала, что, с вероятностью восемь из девяти, снята ты. Круг окончательно сузился. Не столкнись ты на явке с Киром и Машей – та ваша встреча и в самом деле была более или менее случайной – к утру я бы тебя так или иначе настиг…
Он выдержал короткую паузу, давая собеседнице время осмыслить услышанное, после чего продолжил:
– Теперь что касается подставы – я же верно понял, речь о полиции? Здесь моей вины нет. Хотя, как нет: в конце концов, это же я просчитался с Киром… Видишь ли, все это их так называемое сопротивление создано и контролируется жнецами. Так они канализируют недовольство и выявляют особо буйных. Нет, в низовом звене многие – хотя и не все – на полном серьезе грезят победой над пришельцами. Маша наша тому яркий пример. Но среди руководства подполья много таких, кто получает инструкции непосредственно от жнецов. А остальные – от них же, но опосредованно, через своих кураторов в полиции. Кое-как вклинившись в середину их вертикали, я попытался ее разорвать, замкнув подопечную десятку на себя, но с Киром – дал маху. То ли его изначально ко мне приставили, то ли после перевербовали – не знаю. Но поняв, кто ты такая, он при первой же возможности дал сигнал своим настоящим хозяевам. Отсюда – полиция. Впрочем, не открой ты стрельбу – мы бы спокойно ушли через подвал втроем. А так – счастье, что я очухался и натянул личину прежде, чем ОМОН ворвался в квартиру. По-моему, они решили, что я под кайфом – голый, движения заторможены… В больницу отвезли. Но это их проблемы. Главное, что я успел набрать Наталье. Куда тебя поведет прятаться Маша, было, в общем-то, очевидно… Вот, собственно, и конец истории, – развел он руками.
– Маша утверждала, что про ее убежище никто не знает, – заметила Настя.
– Полагаю, она искренне в это верила, – хмыкнул «Артем».
– А что за дрянь мне вкололи? – продолжила задавать вопросы Журова.
– Обычное снотворное. Ну, как обычное – не земное, конечно.
– И… Сколько я проспала?
– Тебе еще не сказали? Не так уж и долго. Около полутора суток.
– Ясно, – кивнула Настя.
– Ну, как, удовлетворена ответами? – слегка подался вперед на табурете трутень.
– Ты так и не рассказал про Машу, – напомнила Журова. – Не верю, что сестра Даши Макаускайте попала во весь этот замес случайно.
– Конечно, не случайно. Изначально именно ее я и искал – еще до того, как «пани Горска», как ты называешь своего наставника, привезла тебя на Землю. Собственно, тогда это и был мой план – использовать младшую сестру для влияния
