жена, Джи? — Он мотает головой в сторону дочери. — Она невинна.
Меня бесит, что он все еще пытается выдать ее замуж.
— Нет, не нужна, — отвечаю я с ядом. — Возможно, девушке следует быть дома.
— Елена должна остаться, — раздраженно отвечает Петро.
Я поднимаю брови и киваю один раз.
Извини, малышка, я пыталась увести тебя отсюда.
Дверь открывается, и входит Дон Сакко, оглядывая комнату. Он подходит ко мне и целует в обе щеки.
— Быть доном тебе к лицу, — говорит он.
Доминик, его заместитель и племянник, подходит и целует меня в обе щеки.
— Дон ДеЛука, — с уважением говорит он.
Джи встает рядом со мной, словно защищая, и тоже пожимает руку Доминику. В комнате царит напряжение, пока мы ждем прибытия Витале. Ведутся разговоры о наших делах, не раскрывая секреты. Проходит немного времени, и в комнату входит Витале с двумя своими сыновьями. Его младший босс Алессандро и средний сын Майкл. Они приветствуют меня с тем же уважением, что и люди Сакко.
— Ах, Алессандро, Майкл, вы знакомы с моей дочерью Еленой? — Петро подходит к ней, обхватывает ее за плечо и дергает к братьям.
— Мы познакомились, когда ты пытался выдать ее за меня замуж в ресторане Дона ДеЛука. Упокой, господи, его душу. — Алессандро осеняет себя крестом.
— Да, да, упокой Господь его душу. — Петро быстро крестится, затем смотрит на Майкла. — У меня есть невеста для тебя, Майкл. Она хорошая девушка, чистая и готовая подарить тебе наследников.
Майкл выгибает бровь и щелкает языком. Я бросаю взгляд в сторону Елены и вижу, как трясутся ее плечи. Он пытается продать бедную девчонку, как гребаный скот.
— Ты созвал это собрание, чего ты хочешь? — спрашивает Майкл.
Мне нравится его дерзость. Петро рычит на свою дочь и делает знак своему человеку вывести Елену из кабинета. Его мужчина хватает ее сзади за шею, заставляя Елену вскрикнуть от боли, и выталкивает за дверь.
— Убери от нее свои чертовы руки, — говорю я и становлюсь перед девушкой. Парень смотрит на меня и поворачивается, ожидая дальнейших указаний от Петро. Он не отпускает Елену. Стиснув зубы, я повторяю: — Убери свои грязные руки от нее.
Люди Сакко расстегивают пиджаки и выходят вперед, Витале и его сыновья встают в полный рост и тоже приближаются ко мне. Джи рядом со мной.
— Остынь, — шепчет Джи.
Петро не двигается. Если он не отдаст своему человеку приказ прекратить рукоприкладство, он в итоге будет мертв. Его может убить мой пистолет, а может, кто-то другой. В любом случае, он в меньшинстве.
— Убери от нее свои руки, — говорит Петро с наигранной свирепостью. У меня нет сомнений, что он плохо обращается с ребенком. Черт возьми, он все еще пытается свести с тем, кто ее возьмет.
Напряжение в комнате спадает, как только Елена уходит и мы начинаем собрание. Но хоть мужчины, кажется, расслабились, я не могу перестать думать о бедной девушке и о том, как она страдает от рук своего отца.
— Хватит нести чушь, Дон Огаст, зачем ты созвал это собрание?
Сакко усмехаются. Петро бросает на них убийственный взгляд. Доминик достает сигарету и закуривает.
Петро сдерживается, чтобы не зарычать на меня, потому что знает, что какой бы ни была причина этой встречи, я нужна ему больше, чем он мне. Несмотря на то, что нам нужно пройти через его территорию.
— Садись. — Он многозначительно смотрит в сторону диванов, прежде чем подойти и сесть в единственное кресло. Я делаю глубокий вдох, смотрю на Джи, прежде чем подойти и сесть на край одного из диванов. Рубен передразнивает меня и плюхается с другой стороны, а Витале садится на второй диван. Остальные наши парни встают каждый за своим доном.
— У меня проблема, которая требует внимания.
— Похоже, это проблема, о которой тебе самому следует позаботиться, — говорит Алессандро.
— Скала дышат мне в затылок.
Хорошо, пусть они уберут его.
— Скала? — спрашивает Дон Сакко. Я ловлю короткий взгляд между ним и Домиником. Это было так быстро, что уверена, никто другой этого не видел, но я заметила.
Они обеспокоены.
— Что тебе нужно? — задаю вопрос, который, уверена, интересует всех.
— Мне нужно, чтобы они исчезли.
— Я не буду поддерживать войну со Скала, — говорю прямо. Челюсть Петро подрагивает, когда он смотрит на меня, затем на Сакко и Венанци. — Что ты сделал, чтобы Скала начали на тебя охоту?
— Ничего! — быстро отвечает Петро. Легко заметить, что он о чем-то умалчивает.
— Я поддерживаю Дона ДеЛука, — говорит Рубен Сакко.
— Это не моя война, — добавляет Витале. — Я ухожу.
— Если мы не объединимся, то Скала уничтожит меня, а когда они захватят власть, то не позволят тебе пройти через мою территорию. — Петро напуган ими, но что-то подсказывает мне, что за этим кроется гораздо больше, чем он показывает.
Я встаю и отхожу на шаг от дивана.
— Это твоя проблема. — Я многозначительно смотрю на других донов и киваю им всем. — Доброго вечера, джентльмены.
Джи уже опережает меня, открывая дверь, чтобы мы могли уйти.
К тому времени, как мы оказываемся перед клубом, Дарио подъезжает на машине. Дверь клуба открывается, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть выходящих Рубена и его племянника.
— Фрэнк, — зовет он. Я перестаю идти к машине и жду Рубена. — С Петро что-то происходит.
— Я подумала то же самое.
— Мне не нравится, как он обращается со своей дочерью. — Я выгибаю бровь и жду, что он скажет дальше. — Я знаю, тебе это тоже не нравится. — Я пожимаю плечами, как бы говоря, что такова жизнь. Рубен оглядывается и ухмыляется. — Я думаю, нам нужно заняться делом.
Понятно, Дон Сакко хочет, чтобы мы объединились с ним и избавились от Петро.
— Венанци?
— Ему тоже не нравится, как Петро обращается со своей дочерью.
— Она не наша ответственность.
— Нет, не наша. Но если он так обращается с ней, как он обращается
