– Ты пришла обвинять меня? Есть сомнения – обратись к своему мужчине, – наконец осмелела я и заявила твердо, желая, чтобы наглая гостья убралась из этого дома. – Я ничего не буду тебе объяснять, потому что не обязана. Я тебя знать не знаю, вижу второй раз в жизни. И вообще, оставьте меня в покое! – едва ли вскричала, голос срывался, руки дрожали. Налицо был сильный стресс.
– Успокойся! Чего ты испугалась? Если бы я хотела сперва поговорить со своим мужчиной, я бы это сделала. Не надо мне указывать. Я к тебе пришла, потому что ты не знаешь о наследстве, – холодно оглядела меня Виталина, жеманно кривя алые губы. Смелая помада, провокационная. Только такие женщины могут позволить себе яркие цвета, наглые заявления и требования к совершенно незнакомому человеку.
– Хорошо, сказала, предостерегла, – кивнула я, хватаясь за ручку двери, – теперь можешь идти. Информацию о наследстве учту.
Виталине явно не понравилось, что я ее прогоняю, она твердо была намерена довести разговор до нужного ей финала и не двинулась с места.
– Я уйду, когда решу сама. Считай, ты в чужую семью со своим ребенком влезла, так будь добра разговаривать вежливо. Кто знает, может, я твоего сына воспитывать буду.
– Что ты такое говоришь? – изумилась я, во все глаза глядя на женщину Черкасова.
– Святая наивность, – вздохнула она, сочувственно покачав головой, – отец Черкасова мечтает нянчить внуков. Воспитывать их. Если ты ему не понравишься, он заберет ребенка себе. Не переживай, я смогу заменить ему маму, – проговорила она довольным голосом, а у меня сорвало планку.
– Убирайся отсюда, – процедила я, едва сдерживаясь от крика, – не подходи ко мне, не приближайся. Никто у меня не отберет ребенка, никто!
– Истеричка! – бросила она, пожала она плечами будто бы равнодушно, но в глазах промелькнуло злорадство и удовлетворение. Кажется, она получила то, за чем явилась.
Захлопнув дверь с оглушительным треском, я задышала, как загнанный дверь, пойманный в ловушку, перед глазами плыло, и я опустилась вниз по дверной панели, сев на пол и обхватив плечи руками. За что мне это всё? Чем я заслужила эту череду испытаний?
– Мама! Мамочка! – сынишка оказался рядом и обнял меня. – Что случилось? Злая тетя тебя обидела? Что она хотела?
– Кирюшенька, мой славный. Давай мы сейчас оденемся и вызовем такси? Поедем на дачу к дяде Максу и тете Тае? – встрепенулась я, заглядывая в наивные детские глаза. Только ребенок мог быстро возвратить меня к жизни.
– А как же дядя Гриша… А порулить… – скуксился сын, вызывая злость, которую пришлось прятать за улыбкой. Опять это порулить! Он словно зациклился, что, собственно, очень характерно для маленьких мальчиков.
– Порулишь в машине у дяди Максима, – сказала я мягко, гладя его по плечам. – Обещаю! Давай одеваться, малыш, вдруг успеем наряжать елку?
* * *
Елка оказалась огромной. Наряжать ее можно было целый день. Пушистая красавица полностью заслонила от меня Кирюшу и Соню, которые радостно развешивали игрушки. Максим общался с родителями в кухне, а Тая выслушивала мои жалобы, одним глазом присматривая за детьми.
– Правильно сделали, что приехали. Попрошу Макса, чтобы он Черкасову позвонил.
– Зачем? – испуганно воззрилась я на Таю.
– Как зачем? Пусть попросит Гришу Новый год в другом месте отмечать.
– Тай… Не надо… Я, конечно, была бы очень рада не видеть больше Черкасова, но не хочу вставать между друзьями. Между отцом и сыном. Так не делается.
– Ты уверена? – вздохнула подруга, и я поняла, что слышу в ее голосе облегчение. Она за меня переживала, но просить мужа дать другу от ворот поворот – это слишком. Я почувствовала себя помехой для всех. Встаю между друзьями, между мужем и женой. От этого всего становилось дурно.
– Да, Гриша и Кирюшка уже познакомились. Я не вижу способа помешать им общаться.
– Неужели Виталина так и сказала, что ребенка у тебя отнимут? – опять покачала головой Тая, будто бы не веря моим словам. – И как только наглости хватило?!
– Она посчитала, что я всё подстроила, везде видит подвох. За домом следила!
– По себе судит, значит, – задумчиво проговорила подруга, поправляя плохо висящие игрушки. – Ладно, забудь про нее. У нас столько дел! Приедет Тони, представляешь? Со своим другом-визажистом. Наведут нам красоту. Подарки закажем через доставку, не хочу шататься по магазинам. Только, пожалуйста, не нужно спорить, я дам тебе в долг, а ты потом отдашь, когда сможешь, – защебетала Тая, да так быстро, что я и слова не могла вставить.
Но сил у меня спорить не было. Пришлось смириться и с ее щедростью, и с тем, что великий маэстро Пазолини, итальянский модельер и гуру красоты и стиля, снова будет ужасаться моему внешнему виду и пытаться превратить замухрышку в принцессу. В тот злополучный вечер семь лет назад, когда я оказалась в постели с Черкасовым, именно он стал моим феем-крестным, который создал мне новый облик и внушил изрядную долю уверенности в себе.
Интересно, что он скажет сейчас…
Глава 17. Гриша. Семейные проблемы– Я же говорил, сын, что надо поскрести по сусекам! Когда ты мне пацана покажешь? – счастливая улыбка не сходила с лица отца, когда он, потирая руки, приветствовал меня в своем кабинете. Даже помолодел будто от такой новости.
– Кто тебе сообщил? Мама знает? Виталина тебе на хвосте новость принесла? – догадался я, поморщившись оттого, что все лезут в мою жизнь, не давая нормально свыкнуться с переменами.
Заехал к отцу в офис по дороге из гипермаркета, где в детском отделе скупил, кажется, все возможные игрушки. Ими, конечно, не восполнишь потерянные семь лет, но я постараюсь. Машинки на управлении, самолеты, наборы конструктора…
Почему-то в голове возникла картинка, как мы с Кирюхой собираем их, расположившись на полу. Никогда ничем подобным не занимался и не думал, что возникнет такое желание, но хотелось с сыном проводить как можно больше времени.
– Чего улыбаешься? О чем размечтался? – прервал мои думы отец, похлопывая по плечу.
– Маме пока не говорил, хочу сюрприз устроить. Виталина, – подтвердил он мои догадки, сдвинув брови и пытливо на меня посмотрев. – Лютует баба твоя? По поводу мальчонки?
