о подлой семье Араужо, которые приехали на Домино примерно в одно время с Драком и Котием, очень хотели общаться и делиться ресурсами. Делиться так, чтоб всё себе. Они так утомили моих друзей, что те решили сделать им подарок, который занял бы их на некоторое время: объяснили, что дело за стандартизацией, рассказали, что будут делать фиррий размером под типовой аккумулятор и предложили сделать общий заказ на формы у Александра Николаевича, чтобы сэкономить.
— Ну и что ты думаешь? — кипел Драк, — они побежали мутить воду в Клуб продавцов и рассказывать, как мы планируем захватить весь рынок. Хорошо, что мы уже обсуждали этот план и с Бульдегомами, и с Кимом, и с полоумным Бертом, просто никого еще не убедили на тот момент.
Как я понял, вышло необычайно забавно. Паника Араужо убедила всех сомневающихся, что Драк с Котием дело говорят, и надо прислушаться. Очередь к Александру Николаевичу растянулась на четыре месяца, и даже пещера, которую Араужо чудом отхватили, им не помогла. У них кончились деньги, они уехали за кредитом и потом уже не вернулись. Отличная вышла история. На этой жизнеутверждающей ноте я пошел заряжать Термит, больше откладывать было нельзя.
Пустой Термит на ощупь был грустным, как будто обиделся на мою забывчивость. Казалось, что заряд блока фиррия опустился ниже нуля, хотя такое и невозможно. Я подавил в себе желание сопереживать ружью, а то еще неизвестно до чего можно было бы додуматься и крепко ухватил его за ложу, ну-ка заряжайся, нечего тут рассусоливать. Ощущения моментально изменились, ружье утратило свою грусть, а руки закололо. Стало похоже, что Термит заряжен полностью. Не может быть, я тогда с половинной батареей час просидел, а теперь что? Понес на всякий случай ружье к Котию проверить.
Котий с Драком все еще сидели на кухне и с интересом потрогали ружье.
Оба подтвердили, что заряд полный.
— У тебя, наверное, уровень подрос, у нас это бывает, — высказал предположение Котий.
— А как узнать?
— Можешь при случае к Роману Николаевичу подойти он замерит.
— У него прибор есть! — поднял палец к небу Драк.
— А вы не можете определить?
— Нет, — улыбнулся Котий, — да и незачем. Это бесполезная информация. В школах да, изменяют, чтобы нагрузку аккуратней давать, а взрослые особи так и так на рожон лезут, с любым уровнем. Если угадал с нагрузкой, значит, вырастешь, не угадал — стагнируешь или погибаешь. Все равно неизвестно, что тебя ждет здесь завтра, так что незачем и мерить.
Я не нашелся что ответить, сраженный этой логикой. Но все равно приятно, что у меня прогресс. Теплое чувство уверенности разлилось в груди, но я не дал ему перейти в экстаз, покивал друзьям и пошел дальше изучать каталог. Следующие несколько часов прошли в попытках запомнить описания самых опасных тварей, но мешали красочные рассказы домайнеров о битвах с пещерными существами. Каталог был похож на эпос, и к каждой твари прилагался минимум пяток шикарных историй. Я нашел уже знакомого мне лягушария, который фигурировал здесь под названием Лапушка, и с восторгом прочел рассказ Роберто Греко о том, как истратив на метровую Лапушку весь заряд, он решил исполнить ей арию Nessun Dorma, надеясь, что звук вызовет необходимую реакцию. Почему звук? Ну а почему нет? Тут такая акустика. Действительно, Лапушка начала раздуваться после первых звуков, на четвертом Nessun Dorma покрылась радужными разводами, а на строке Tu pure, o Principessa лопнула и исчезла без следа. Но, как писал автор, он никогда не искал легких путей и исполнил арию до конца. «И за хор я спел тоже, чтобы ничего не упустить», аккуратно добавил он. Я хохотал так, что не мог остановиться, представляя неизвестного мне Роберто Греко, поющего арию в пустой пещере.
На мой хохот заявился Драк, заглянул в планшет и скривился.
— Вот познакомишься с ним на собрании, посмотрим, насколько тебе будет смешно. Это тот самый полоумный Берт.
Успокоиться я все равно не мог, поскольку развидеть картину арии в пещере было невозможно.
Но тут с кухни вкусно запахло жареным, и мы помчались смотреть что там.
Пахли цыплята, которых Котий запланировал потушить в сметане, а сейчас обжаривал. Драк превратился в дракона и завис над сковородой, намереваясь сожрать одного из цыплят прямо так, но Котий смахнул его в сторону, даром что оставался в человеческой форме.
— Ждать, я сказал. Будет вкусно.
Драк отлетел в сторону, очеловечился и сел с сердитым видом за стол:
— Портишь продукт.
Котий только ухмыльнулся. Впрочем оставшаяся часть готовки заняла буквально минуты и скоро перед каждым стояло по цыпленку.
— Я бы и так съел, — продолжал бубнить Драк.
— Я знаю твою логику. Проклятые хоббитцы испортили кроликов. Скажи, невкусно?
— Вкусно, — признал Драк.
— А откуда здесь сметана? — поинтересовался я, обгрызая крыло.
— Эту Лампоне вчера привезли, пока вас не было. Рядом с ними теперь еще и молочная ферма, и они вместе с ее хозяевами привозили образцы. Их там пятеро, всех зовут Латтаи, я записал. К нам приезжал Серджио, отличный мужик, мы договорились с ними собраться на ризотто. В холодильнике лежат еще сливки и два мягких сыра. А, нет, уже один, первый я съел. Мне все понравилось, вы тоже попробуйте. Оставили телефон, предложили заказать еще что-нибудь.
— Сыр я люблю, — заявил я.
— А я нет! — заявил Драк.
Теперь улыбнулись мы уже вдвоем с Котием. И ведь не поймешь, правда Драк не любит сыр, или выступает из духа противоречия. Впрочем, это быстро будет ясно. То, чего он совсем не любит, он не ест, а когда у него дела, вообще обходится протеиновыми кубиками.
После обеда посуда досталась мне, я вымыл ее и вернулся к каталогу. Чтение оставалось таким же занятным и малоинформативным. Как отличить обжигающую тварь от желающей тебя задушить? На ощупь. Опасную от безобидной? На глаз. Как выбрать оптимальную стратегию борьбы? Методом перебора. Нет, наверное, если с каждой из тварей по разу встретится, общие принципы в голове уложатся, да и вообще опыт — наше всё, но хотелось бы минимально подготовиться. Зато теперь мне стало понятно, почему у Домино такие проблемы с привлечением народа. Сюда едут только те, кому или все равно, где приключаться, или у себя все надоело, потому что мешок развлечений гарантирован в любом случае. Не зря ли я остался? Никогда не видел себя в качестве искателя приключений. Но как только я представил себя, что сижу как обычно в своей мастерской и с надеждой жду заказов, мне стало так тоскливо, что
