Кэри морщит лоб:
– Кто такая Дара?
Я почти забыла, что несколько месяцев назад, при нашей последней встрече, Роданы так и не стали свидетелями ни моего предательства в полной мере, ни его истинных причин. Я быстро всё объясняю, и Кэри закатывает глаза – теперь она уже похожа на ту девочку, которую я помню.
– Из тех, кого мы нашли, только у вас всё в порядке, – говорит Лукас.
Только что Кэри вела себя сдержанно, но от этих слов её перекашивает, и как только это происходит, я испытываю почти физическую боль, угадав истину. Но высказать её вслух не смею. Я не хочу, чтобы это было правдой.
Кэри облизывает пересохшие губы и сжимает руки в кулаки:
– Боюсь, ты ошибаешься. У нас вовсе не всё в порядке. Даже совсем не в порядке. Заходите.
Она жестом предлагает нам пройти в тёмный коридор и закрывает за нами дверь, повернув какой-то рычаг на круглом диске.
Лукас, спотыкаясь, заходит внутрь, лицо у него бледное, почти как лунный свет.
– Дойл? Неужели он…
– …пропал, – шепчет Кэри. Лукас сникает, и я кладу руку ему на плечо. Дойл был его хорошим другом, и он мог управлять ветром. Он мне очень нравился. Невыносимо думать, что он заточён в саду леди Эшлинг.
На стене чадит небольшой факел, и Лукас непроизвольно тянет за собой свет, пока Кэри ведёт нас вглубь своего жилища. Сначала перед нами простирается только длинный тёмный коридор, но затем становится светлее, и мы входим в гостиную с гладкими каменными стенами, вдоль которых расставлены высеченные из камня стулья. С одной стороны высечен книжный шкаф, на средней полке лежат ноты и несколько флейт, дудочек и других духовых инструментов.
Без сомнения, они принадлежали Дойлу. У меня щемит сердце.
– Где твои родители? – спрашиваю я, и одновременно Лукас спрашивает:
– Что случилось с твоим братом?
Кэри всхлипывает и садится на стул.
– Немного странно, но на оба вопроса ответит одна история.
Мы с Лукасом встревоженно переглядываемся и садимся.
Кэри крутит в пальцах манжеты.
– Как только мы сюда переехали, всё было здорово. У нас был новый защищённый дом. Мы думали, что мы в безопасности. – Она вздыхает. – Но мы были слишком легкомысленны. Несколько недель назад кто-то постучал в дверь – так же, как вы. Родители подумали, что это кто-то из Сети – кто же ещё мог знать, где находится наш дом?
– Он хорошо спрятан, – говорю я.
– Оказалось, недостаточно хорошо, – отвечает Кэри. – На пороге родители увидели женщину вместе с мальчиком-слугой. Я стояла позади родителей, и она меня не заметила. Женщина сказала, что во время путешествия они попали в бурю, сбились с дороги и теперь ищут приют, но я сразу почувствовала, что с ними что-то не так. Я решила, что родители подумают то же самое, но когда подняла руку и по очереди дотронулась до рук родителей, что-то изменилось.
– В каком смысле? – спрашивает Лукас, нахмурившись.
– Их сознание. Они позволили женщине завладеть им. На меня она едва взглянула, но стоило ей увидеть Дойла, как она тут же рассыпалась в комплиментах. А Дойлу нравится чужое внимание. Не было никаких солдат, ничто не предвещало, что его уведут силой, как, по слухам, обычно действует леди Эшлинг. – Кэри яростно смахивает со щеки одинокую слезу. – Это… это я виновата, что Дойл пропал. Но я была уверена, что родители знают, что делают. А женщина казалась такой юной и доброжелательной, ничто не предвещало беды.
Я ласково кладу руку ей на плечо:
– Кэри, я уверена, что ты не виновата.
Она недовольно стряхивает мою руку:
– Нет, виновата. Я весь день ссорилась с Дойлом. Я даже не помню из-за чего. Но я разозлилась, когда он стал хвастать своей магией и получил кучу похвалы от нашей гостьи. И я рано ушла спать. На следующее утро Дойла, женщины и её слуги уже не было. – Кэри глубоко вдыхает и потирает руки, как будто мёрзнет. – Если бы я не легла спать, если бы была внимательнее, я могла бы что-то сделать. Я могла бы догадаться, кто эта женщина на самом деле.
Ужас липнет к моей коже, от него нельзя отвязаться, как нельзя отвязаться от собственной тени.
– Леди Эшлинг, – шепчу я.
Кэри мрачнеет:
– Она каким-то образом затуманила родителям сознание, и это не проходит. С тех пор они ведут себя странно и с каждым днём всё хуже помнят Дойла. Я знаю только одно: если бы я не легла спать, я бы не позволила ей забрать его.
– Кэри! – Я узнаю голос миссис Родан. – Ужин готов!
Её слова звучат абсолютно буднично, как будто недавно не случилось ничего странного. Как будто её собственный сын внезапно не пропал.
– Уже иду! – отвечает Кэри.
Меня пробирает дрожь.
– Что они сказали по поводу того, что Дойл ушёл?
Кэри пожимает плечами:
– Немного. Я даже не знаю, ушёл ли он по своей воле или его увели насильно. Солдаты могли прийти сразу после того как я легла спать, и утащили Дойла. – Она поджимает колени к груди.
Я помню, что, когда Роданы гостили у родителей Лукаса, Кэри всегда воротила нос и раздражалась, когда Дойл демонстрировал свой дар. Я была почти уверена, что она немного завидует, особенно когда мы трое оттачивали мастерство, а ей оставалось только наблюдать со стороны.
Но теперь обиды исчезли без следа, на их месте остались лишь печаль и чувство вины. Мне очень хочется обнять её за плечи и утешить, но, боюсь, Кэри меня оттолкнёт.
Лукас тоже витает в своих мыслях. Я не знаю, как вести себя с ними. Семья Лукаса так часто переезжала, что у него практически не было возможности заводить друзей, Дойл был одним из немногих.
Но не успевает давящая тишина повиснуть в комнате, как входит миссис Родан. Увидев меня и Лукаса, она расплывается в улыбке:
– Лукас! Эммелина! Как мило, что вы заглянули. Вы обязаны остаться на ужин. – она недоумённо оглядывается вокруг. – А твои родители тоже здесь?
Мы с Лукасом смущённо ёрзаем на стульях. Я не хочу лгать, но, зная, что леди Эшлинг что-то сделала с семьёй Роданов, говорить правду опасно. Кажется, доверять здесь можно только Кэри.
– Они остановились в деревне поблизости. Мы прослышали, что вы живёте здесь недалеко, и зашли поздороваться.
Судя по всему, миссис Родан такой ответ устраивает:
– Ну конечно. Что ж, очень мило. Вы останетесь на ужин, правда?
– Да, спасибо, – тут же отвечает Лукас.
С одной стороны, мне хочется отказаться, хочется идти искать следующий дом. Остаться будет мучительно. Но мой желудок громко урчит. Прошло много часов с тех пор, как мы ели в последний раз. Думаю, ужин нам не повредит. И возможно, пока мы здесь, нам удастся ближе подобраться к разгадке тайны исчезновения Дойла.
