не существующих грехах. Он заглядывал в самую душу. Никогда ничего подобного не испытывала. Возможно, это чувство вины давило и заставляло так остро реагировать.
— Неужели это место так важно для тебя? — отъехал от стола, слегка повернувшись в мою сторону, когда я замолчала, ожидая его вердикта.
— Вы даже не представляете, насколько.
— Ну что же, хорошая девочка Лида, — зачем-то потянулся к ремню, не прекращая наблюдать за моим лицом, — сейчас мы узнаем, в чем ты ещё так хороша.
Я во все глаза проследила за его руками и нервно сглотнула, понимая, чего от меня ожидают. Это… Да я… Я в жизни его всего два раза делала и то, по пьяни. Ощущения так себе. Да и кому делала, Тарановскому. Тогда много экспериментировали, используя друг друга и мне открыто заявили, что это не мое. А может, я просто не была по-настоящему заинтересована в том, чтобы доставить мужчине наслаждение. Но… То был Серёжка, с которым по приколу и не такое чудили, а здесь…
— Я… Вы… Это серьёзно?
— Серьёзней не бывало, — пальцы опустились на ширинку, приглашая к действию.
А я ещё испытывала чувство вины. Илонка права: что он, что Тимур – разницы абсолютно никакой.
В носу защипало. Я оторвала взгляд от сильных рук, посмотрела в насмешливые глаза и оценила появление нахальной ухмылки.
Всего лишь миг – и я схватилась за дверь, застыв в нерешительности. Спиной чувствовала его взгляд и внутренне содрогалась от вот-вот готовых сорваться слёз. Перед глазами не лакированная дверь, а Даня… Удовиченко… В ушах – его гнусный, подлый шантаж.
Что за жизнь, а?
Медленно обернулась, застав Егора всё в том же положении.
Ни один мускул не дрогнул на его лице, пока я подходила к креслу с опустошенным видом и с таким же опустошенным видом опускалась на колени между его ног.
Глава 6
Заледенелые пальцы потянулись к чёрной молнии и в ту же секунду оказались перехваченными горячей ладонью. Свободная рука мягко обхватила мой подбородок и слегка приподняла, заставив посмотреть в нордические глаза. Егор подался вперед и мое сердце екнуло: настолько близко были его губы. Я даже смогла уловить легкий шлейф парфюма в сочетании с чем-то мужским, опасным и в то же время до головокружения возбуждающим.
Эти руки… крепкие, властные и… неожиданно нежные.
— Достаточно! На сегодня хватит испытаний. Завтра утром продолжим.
Я непонимающе моргнула, только сейчас осознав, что готова была сделать минет ради должности ассистентки, и ощутила неожиданно возникшее чувство омерзения к собственной ничтожности. Это и послужило тем толчком, который подорвал с паркета, накрыв целым спектром противоречивых ощущений.
— Приходи на восемь. Дипломы пока останутся у меня.
Я знала, что он смотрит, поглощает каждую эмоцию, упивается моментом, поэтому не сказав ни слова, остервенело прихватила сумку и выскочила из кабинета, давясь на ходу слезами.
Это была всего лишь проверка. Боже, что он подумает обо мне?
Спускалась по лестнице сломя голову, напоминая одну из сегодняшних претенденток. Было всё равно, как на меня смотрели работники офиса; с каким беспокойством окликнула «распорядительница». Я ничего не видела и не слышала. Остановилась только на крыльце, судорожно хватая ртом воздух.
Мимо прошли хихикающие девушки, небрежно толкнув плечом. А-а-а, это те самые, которым назначено на вечер. Ну-ну, удачи. Готовьтесь постоять на коленках, если ещё этого не делали.
Опустошенно побрела в направлении остановки. Смеркалось. Ужасно болел живот. Хоть бы не гастрит. Что-то в последнее время запустила себя: нормально ела раз в день, а потом ещё удивлялась.
На лавочке, сиротливо ютившейся под навесом, никого не было. Хотелось реветь, спать, немножко сострадания и дружеского участия. Устало вытянула ноги, наслаждаясь благоухающей над головой липой, и сделала глубокий вдох, успокаивая с помощью ароматерапии расшатанные нервы. Какая там длина нервных волокон у человека? Семьдесят пять километров? Кажется, за сегодня они уменьшились вполовину.
Через несколько минут подошли двое мужчин и по-идиотски лыбясь, поинтересовались, не проходил ли восемьдесят пятый. Я ответила, что нет, и подтянула ноги. Известие о скором рейсе обнадежило, а вот образовавшаяся компания – не очень. Старалась делать вид, что ни капельки не напрягаюсь от их косых взглядов и перегара, окутавшего меня тошнотворной дымкой.
Хорошо, что присоединившиеся чуть позже несколько бабулек быстро «облагоразумили» их гигиканье одним только испепеляющим взглядом, после чего веселье как-то поубавилось. Впервые испытала благодарность к этим «милым женщинам» и даже великодушно уступила место, отойдя немного в сторонку.
В потоке проезжающих мимо машин одна особо привлекала внимание. Так и есть. Чёрный БМВ медленно катился по улице, словно высматривая кого-то. Ёшкин кот! Юркнула за доску объявлений, да поздно: Х5 притормозил буквально впритирку, наехав на тротуар, отчего «милые женщины» принялись поносить его отборными эпитетами. Я снова мысленно поаплодировала их неугомонной энергии песочить неугодных мне мужчин. А то, что встречаться сейчас со Студинским я хотела меньше всего на свете, было и так понятно.
Но тут произошло из ряда вон выходящее: стоило только Егору выйти из машины и пожелать доброго вечера моим защитницам, как те принялись наперебой здороваться с ним и едва не воспевать многие лета. Оказывается, одна я была не в курсе о существовании такого опупенного благодетеля. Если бы они только знали, на что способен этот волк в овечьей шкуре. Но всё же, не смотря на скрытую обиду, не смогла не улыбнуться: он с огромным трудом избавился от их внимания, пообещав почтить своим присутствием в ближайшие дни, и подошел ко мне.
Было не легко выдержать его взгляд после поспешного бегства. Однако не стоило забывать, что передо мной, возвышаясь, стоял будущий начальник, если начну фыркать, выказывая недовольство, то плакало мое трудоустройство. Ведь никто не списал со счётов остальных желающих. До завтра ого-го сколько времени, всякое может случиться.
— Матвеева, — начал официально, закрыв собой от любопытных взглядов, — поехали, подброшу домой. Заодно и поговорим.
— А как же восемь утра?
— И тогда поговорим, и сейчас.
— Вы так уверенны, что я приду?
Ответом мне послужило убежденное выражение лица. Гад. Будь моя воля…
— Тут нельзя долго стоять.
Сумасшедшее желание отказать прикусила на кончике языка. Такой возможностью грех не воспользоваться. С чего-то ведь нужно начинать. Не буду же я вечно вспоминать эту проверку. Хотя… Кто знает, что за тараканы обитают в этой светлой головушке. Возможно, сегодня была только прелюдия.
— Я живу на противоположной стороне. Далековато будет.
— Это уже мои проблемы. Ну, так
