все еще в кухне.
Надеюсь, что я не промахнулась с дверью и направилась именно туда, куда и нужно.
Чуть замираю, взявшись на дверную ручку.
Это спальня Руслана? Не потребует же он от меня….
Решительно распахиваю дверь, заставляя себя отогнать эти мысли.
Думать о плане я буду потом. В конце концов, я всегда могу просто уйти и отказаться от его помощи. Наверное…
Спальня оказывается совсем в другом стиле, чем гостиная и прихожая. Здесь очень красиво. Светло. Белая изысканная мебель и столик с огромным зеркалом на изящно изогнутых ножках говорит о том, что это явно не комната, в которой мог бы спать Руслан.
— Хм…
Распахиваю шкаф и обнаруживаю в нем много женской одежды.
Становится не по себе.
А если Руслан успел жениться? Кажется, я слышала какие-то разговоры об этом… Но пропустила мимо ушей.
Крайне неприятно пользоваться вещами его жены или женщины. А тем более, спать в ее постели. На которой они… Ну точно не о звездах разговаривали же!
Червячок старой обиды вдруг разростается внутри.
Но снова напоминаю себе, что деваться мне некуда.
Извлекаю из шкафа несколько нераспакованных вещей.
В итоге останавливаюсь на белом брючном костюме.
Да. Я ненавижу белое. Но с этом случае выбор кажется мне самым удачным.
Плотный пиджак и прямые брюки. После того кошмарного вида, в котором я провела этот день, в этом костюме я выгляжу почти собой, прежней. И чувствую себя намного увереннее.
Коробки с туфлями даже не трогаю. К белью, даже в запакованных пакетах, уж точно не прикоснусь. Хотя мне оно, конечно бы, совсем не помешало бы.
Бросаю последний придирчивый взгляд в зеркало, и, убеждаясь в том, что я собой довольна, толкаю дверь.
Надеюсь, я не столкнусь прямо сейчас с хозяйкой этой спальни и этих вещей!
Немного неуверенно себя чувствую, понимая, что понятия не имею, где кабинет Руслана.
Неприятно было бы бродить по его квартире, тыкаясь в разные двери.
Но наконец замечаю, что одна из дверей приоткрыта.
Снова заставляю себя встряхнуться. Уверенно вхожу без стука, и…
Так и распахиваю рот от возмущения, когда замечаю Руслана.
Он сидит в кожаном кресле, вальяжно откинувшись назад и забросив ногу на ногу. Перед ним массивный деревянный стол, заваленный какими-то бумагами. А в руке… В его руке мой телефон, черт возьми! В котором он без всякого зазрения совести копается, пролистывая что-то на экране.
— Ты копался в моей сумочке? Не ожидала даже от тебя. Мог бы спросить. Я дала бы тебе свой телефон. Или… Нет.
Да у меня даже уши на самом деле сейчас просто пылают от возмущения!
Как он посмел? Это же личное! Даже Егор, которому я безгранично доверяла и от которого никогда не имела никаких тайн, не позволял себе такого! И не позволил бы никогда в жизни!
Даже в сумочку мою не заглядывал. Когда я была, например, в ванной, а телефон в ней начинал звонить.
Вместо того, чтобы принести его мне, посмотреть, кому я понадобилась, он приносил мне мою сумочку. Ни разу в нее не заглянул! А тут… Какая наглость!
— Я решил, что так будет быстрее, — Руслана, похоже, ни капли не смущает такое посягательство на мое личное пространство.
— Сразу не подумал, а после ты принимала душ.
— Рус.
Заставляю себя хотя бы не повышать голос.
Делаю быстрый глубокий вдох.
— Я обратилась к тебе за помощью, это так. И ты прекрасно знаешь, что у меня просто не было выбора! Я в твоем доме и у меня даже нет своей одежды! Но это не значит….
Я замолкаю.
Потому что Рус как-то очень быстро поднимается со своего кресла для своей довольно массивной фигуры.
Моргнуть не успеваю, как он оказывается рядом.
Так близко, что я ощущаю его парфюм. И то, как начинает вздыматься его мощная грудь.
Кажется, еще вдох, и мы соприкоснемся.
— Чего это не значит? Мила?
Он ухмыляется. А в его глазах вспыхивают какие-то странные искры.
— Это не означает того, что я тебе принадлежу! И что ты вправе нарушать мое личное пространство! Даже Егор…
— Слишком много твоего Егора, ты не находишь?
А вот сейчас его глаза вспыхивают чем-то очень недобрым.
— Слишком, Мила, — чеканит таким ледяным голосом, что у меня по коже бегут мурашки.
Неужели он до сих пор не забыл прошлое и не простил мне того, что я вышла замуж? Тогда я уже совсем не уверена, что не совершила фатальной ошибки, оказавшись здесь.
— Я просто хотела сказать, что даже близкие люди себе такого не позволяют.
— Мила.
Его челюсти сжимаются до хруста.
— Ты верно все сказала. Ты. В моем. Доме. И на тебе даже одежда моя. Белье, возможно, тоже. Тебе некуда идти, и я твоя единственная соломинка. Мы оба это понимаем, поэтому…
— Поэтому что?
Вздергиваю подбородок с вызовом.
Хоть на самом деле хочется обхватить себя руками, и… Сбежать подальше от него.
— Поэтому, Мила. Все будет так, как я скажу. С этого момента я отвечаю за все. Поэтому нет у тебя никакого личного пространства. Это понятно?
— Да как ты…
— Очень просто.
Его лицо становится жестким.
— Я говорю, ты исполняешь. Решения принимаю я, раз уж решил ввязаться в эту историю. И чем миллион раз переспрашивать все у тебя и вытягивать по крупице, еще и наверняка перекрученную твоими эмоциями информацию, мне проще самому взять твой телефон и прочитать переписку. В сумочке я не рылся, не переживай. Но если будет нужно, я буду копаться во всем, в чем решу нужным. Хочешь мне что-то сказать?
— Да, Руслан. Очень хочу.
— И что же?
Он иронично вздергивает бровь.
Меня затапливает возмущением, но…
