и встревоженных взглядов, которыми они обменивались всякий раз, когда речь заходила о нем.
– Крики, – сказала ты, – я помню много криков.
– Ага, – засмеялся он. – Я тоже.
Ты зажмурилась от солнца, отражающегося в воде.
– Хочешь в океан?
– Не, ты иди, – сказал он между затяжками. – А я посмотрю.
И ты пошла.
И он смотрел.
Ты встретилась с родителями на ужине в ресторане отеля.
– Похоже, ты уже немного загорела, Хезер, – сказал твой папа. – Надеюсь, ты мажешься кремом от загара…
– Как нога? – спросила твоя мама.
А Вест ответил:
– Ну, ей пиздец, Джун.
Твой папа скрестил руки на груди и сказал:
– Нам попросить людей со стойки регистрации вызвать врача?
И Вест сказал:
– Не, пап, все будет в порядке, но все заметили, что ты продемонстрировал отеческое сострадание.
Твоя мать сочувственно сдвинула брови.
– Ну, я надеюсь, это не испортит тебе всю поездку.
После ужина ты проводила маму в ее номер. Она взяла тебя за руку и тепло улыбнулась, и ты задалась вопросом, сколько еще раз за следующие несколько месяцев, оставшиеся до колледжа, она возьмет тебя за руку и тепло улыбнется.
– Ты же не против делить номер с Вестом?
И ты сказала:
– Нет, мам, – как ни в чем не бывало. Почему она вообще спрашивает?
Ты умылась и залезла в кровать. Достала книгу из сумки.
– Что читаешь? – спросил Вест.
– А, просто тупая книжка про старшеклассниц в Нью-Йорке.
– И как она тебе?
Ты покраснела.
– Не очень, но интересно, что будет дальше.
– Так, мне скучно, – сказал он. – Я собираюсь спуститься вниз и чего-нибудь выпить. Пойдешь со мной?
В баре отеля Вест развлекал тебя историями о своих приключениях: про то, как однажды нашел достаточно мебели на обочине, чтобы обставить целую комнату; про то, как испортил вечеринку, переспав с девушкой гитариста; про то, как у него каким-то образом завелись клопы. Когда Вест почувствовал, что бар «внезапно стал очень буржуйским», он повел тебя ковылять по пляжу.
– Итак, введи меня в курс дел. У тебя есть парень?
Ты помотала головой.
– Почему? Ты симпатичная девушка.
– Н-не знаю, – сказала ты. – Мне кажется, были парни, которые видели меня своей девушкой. Просто я еще не встречала парня, который бы этого стоил.
– Стоил чего? – спросил он, и ты пожала плечами.
– Не знаю. Этого. Всего этого.
– На самом деле, я думаю, это правильная мысль, – сказал он. – Не торопись. Многие подростки сейчас слишком стараются вырасти побыстрее.
Ты рассмеялась.
– Серьезно? Это реальный факт о подростках?
Он неловко улыбнулся.
– Я не знаю; ты у нас подросток, ты мне и скажи.
– Наверное, ты прав, – сказала ты. – Но я не думаю, что, типа, быть в отношениях и заниматься сексом – то же самое, что становиться взрослой, понимаешь? Типа, «становиться взрослым» может много чего значить.
– Вот, это проницательное наблюдение – а еще оно объясняет, почему у тебя никогда не было парня.
– А это что еще значит?
– Ты слишком умная для пацанов из старшей школы. Мозги у тебя наверняка от мамы.
– Наверняка, – сказала ты. – Уж точно не от отца, клинического психолога.
– Не-е, не ведись на его крутую работу, Хезер; я клянусь, этот мудак тупой как пробка.
На мгновение ты засомневалась, не ткнуть ли его в рану на ноге, а потом задумалась, не унаследовала ли ты желание тыкать людей в раны от своего отца, клинического психолога.
Потом Вест сказал:
– Это что еще за херь?
Ты подняла голову. На пляже, примерно в десяти метрах от вас, в песке дергался и бился пес – какая-то помесь терьера. Вест побежал вперед, чтобы рассмотреть его получше.
– Вот дерьмо.
– Он в порядке?
– Эй, приятель, ты в порядке?
Собака проскулила.
– Вот черт. Псу пиздец. Думаю, у него припадок или типа того.
– Не трогай его, – сказала ты, в то время как Вест сгреб пса и поковылял обратно к отелю. – Осторожно, – прокричала ты. – У него может быть бешенство или еще что!
Ты последовала за своим братом в лобби Crown Imperial.
– Сэр, вы не можете пронести это животное внутрь. Сэр? Пожалуйста!
Вест вывалил собаку на стойку регистрации.
– Мы нашли его на пляже; думаю, ему очень больно, – сказал он. – Вы должны что-нибудь сделать.
Пса перестало трясти, и теперь он просто лежал на стойке, скуля и истекая слюной. А консьерж повторял:
– Сэр? Сэр!
А Вест сказал:
– Отъебись со своим сэром. Этой собаке нужна ебаная медицинская помощь.
И мужчина спросил:
– Это ваша собака?
Вест вскинул руки вверх и злобно зашагал кругами.
– Нет, это не моя собака. Я же вам сказал. Здесь вообще кто-нибудь говорит на ебаном английском?
Люди начали пялиться. Группа студентов, одетых как сынки богатых родителей. Пожилая пара. Мужчина с ребенком.
Ты сказала: «Успокойся, Вест», – и консьерж посмотрел на тебя и сказал: «Вы не могли бы попросить его успокоиться?» – как будто ты не этим сейчас занималась.
– Есть какой-нибудь собачий доктор, которому вы можете позвонить? В Мексике есть ебаные доктора для животных или как?
Консьерж тоже пытался сохранить спокойствие:
– Сэр, в отеле есть правила…
Вест закричал:
– Вы можете хотя бы дать ему какой-нибудь ебаной воды или типа того? Господи Иисусе!
Теперь закричал мужчина с ребенком:
– Эй, почему бы тебе не последить за языком?
– За языком? Эта собака сейчас, мать ее, умрет! – Затем сразу же: – Извините. Вы правы. Извините за выражения.
К этому моменту начальник консьержа вышел к нам и сказал:
– Сэр, мы позвонили в службу надзора за животными. Они уже едут. Вы хотели бы подождать их вместе с собакой?
Вест выдохнул.
– Да. Спасибо большое, я вам очень благодарен.
– Хорошо, но он не может здесь оставаться. Нам придется вынести его наружу, ладно?
– Ага. Слушайте, мне жаль, что я спросил, говорит ли здесь кто-нибудь на английском.
– Все в порядке.
– Все здесь отлично говорят на английском. Но вы ведь не обязаны это делать; это ваша страна. Но на английском все здесь говорят просто прекрасно. Я вел себя как мудак, это все сгоряча, понимаете?
Мужчина покачал головой.
– Я понимаю, что вы расстроены. Это не проблема, сэр.
Вест посмотрел на его бейджик.
– Хорхе? Ты охуенный парень; не позволяй никому говорить, что это не так.
Хорхе кивнул.
– Хорошо, сэр.
Двое сотрудников отеля осторожно завернули собаку в полотенце с эмблемой Crown Imperial и понесли ее к главному входу. Вы пошли за ними мимо мужчины с ребенком.
– Эй, послушай, – сказал мужчина. – Я понимаю, ты очень расстроился из-за собаки, но это семейный отель. Как думаешь, сможешь сделать мне одолжение и быть
