эмоции, но хрен там. Пульс бешено бьет по вискам. Дыхание учащается. – Какая же ты... Че-е-е-р-р-рт!
Алиса еще сильнее притягивает меня к себе, обвивает шею руками и сплетает их в замок. Смотрит прямо в глаза с чуть приоткрытым ртом. Губы слегка дрожат, а зрачки блестят.
– Лис? – останавливаюсь на секунду, на что девчонка глубоко вдыхает и выдыхает.
– Продолжай, пожалуйста... – шепчет, целуя в подбородок.
– Я подумал... Тебе не больно, Лис? Прости, я потерял контроль над собой.
– Нет, Тим... Всё отлично. Не останавливайся...
– Ты уверена? – голос хрипит, еле слышен.
– Да.
Схватив ее за волосы на затылке, тяну назад, открывая шею для поцелуя. Слегка прикусываю венку на изгибе шеи, где больше всего чувствительнее, на что малышка вскрикивает.
– Ти-и-им... Боже... Да-а-а... – рваный вздох слетает ее губ.
Сладкие. Они только мои...
Падаю рядом и укутываю нас одеялом. Некоторое время мы просто молчим. Алиска кладет голову на мое плечо и задумчиво смотрит в потолок.
– Лис...
– М-м-м... – поднимает на меня взгляд, и я тону в зелени ее глаз. – Я завтрак приготовила. Ты в душ беги, а я всё подготовлю. Покушаем, потом отдохнешь. Выспишься. Хорошо?
Я лишь киваю, улыбаясь. Заботливая. Моя маленькая женщина.
Приняв горячую ванну, натягиваю на себя домашние шорты и направляюсь на кухню. Пахнет ароматно. Вкусно.
– Сядь, – не поворачиваясь произносит, почувствовав мое присутствие. – Нам нужно поговорить.
– Конечно, – тяну на себя тарелку с едой. – Только сначала поем.
– Однозначно, – улыбаясь, присаживается рядом.
Молчит. Не говорит ни слова, пока я не опустошаю тарелку.
– Тим... Я... – аж съеживается на стуле.
– Минуточку. Телефон вибрирует. – Не медля ни секунды, отвечаю на звонок, замечая на экране номер подполковника.
– Майор Гордин?! – грубо произносит он, не давая шанса даже поздороваться. Что за неуважение? Что происходит? – Надеюсь, ты сейчас не занят с сестрой уголовника?
Говорит так громко, что я уверен – Алиса всё слышит. Ее глаза моментально увлажняются, и она закрывает рот рукой. Сжимаю ее кисть в знак поддержки, взглядом обещая: всё будет хорошо.
– Могу поинтересоваться, что происходит? – бросаю, дав понять, что этот разговор мне неприятен и ему не должно быть никакого дела, с кем я и чем занимаюсь. – К делу, пожалуйста.
– К делу, значит, – недовольно огрызается. – Тимофей... Больше пятнадцати лет ты честно служишь государству. Ни единого косяка. Ни единой ошибки. Но...
Он делает короткую паузу, явно испытывая мое терпение. Ждет от меня чего-то, но я молчу, прислушиваясь к каждому шороху, раздающемуся с той стороны трубки.
– Тебя отстранили от дела Воронова, – как гром гремит над головой. Алиса замирает, я бы сказал, даже не дышит. – Ты теперь главный подозреваемый. Ты знаешь, мы уже несколько месяцев готовились к важной операции. Их банда была у нас как на ладони! Но... Ты, идиот, всё испортил!
Сжимаю челюсти до боли в зубах. Какого хрена? Какого, сука, хрена? Он охренел? Сам слышит, что говорит?
– Поподробнее... – рычу в трубку, прикрывая на секунду глаза. – Что значит, отстранен? Что значит, главный подозреваемый?
– Вот так вот! – моментально отвечает, повышая тон. – В день операции с твоего телефона поступил звонок Воронову! Ты сообщил им об операции, и весь план провалился!
– Да вы сами слышите, какую чушь несете? – ору в трубку, всматриваясь в испуганные глаза Алисы.
– А ты у бабы своей продажной спроси, Тимофей. Думаю... Она сама всё расскажет. И... Лучше пока ты в участке не появляйся. – Отключается, вгоняя меня в замешательство.
Встаю со стула, неверяще всматриваясь в зеленые глаза.
Нет, ну это нереально. Я помню вчерашний день. Нашу страстную ночь... Я не звонил...
Нет, это неправда. Это, сука, не может быть правдой! Но... Дрожащие губы и подбородок девчонки говорят иначе...
– Алис... – голос хрипит. Больно. Будто сердце из груди вместе с мясом вырвали и разорвали в клочья.
Она молчит. Она, сука, молчит! Так умоляюще смотрит мне в глаза... Будто не она предала меня. Будто не она подставила. Не она унизила и растоптала.
Ну, круто же ты лоханулся, Тимоха!
— Ты спала со мной, чтобы отвлечь, пока твой брат травил мальчишек той дрянью? Отвечай!
— Тим, пожалуйста, выслушай меня... — Алиса делает шаг ко мне.
— Стоять! — вскидываю руку вперед. — Не смей. Ко мне. Приближаться!
— Я ничего не знала, клянусь. Умоляю, дай мне шан...
— Вон!
— Ч-что? Куда? Тим, не делай...
— Забудь меня и мой адрес! И чтобы тени твоей не было рядом со мной! Имя забудь! Пошла ВОН!
Алиса
— Тим, ну пожалуйста! Выслушай! — цепляюсь за его руку, но он словно озверел. Не подпускает к себе. Не даёт ни единого шанса высказаться!
— Отпусти и не трогай меня! Слышишь!? Иди собирай свои шмотки! Я ухожу, а ты... Когда я вернусь, чтобы ни следа твоего в этом доме не было. Ты поняла меня?
— Но ты меня не слушаешь! — кричу, вытирая грёбаные слезы с щеки! — Пожалуйста! Дай шанс рассказать! Ты же потом пожалеешь...
— Пожалею? Да я уже пожалел сто раз за эти пару минут за то, что тебя сюда привел! Ты этого добивалась, да? Чтобы я стал ничтожеством на глазах у всех?!... Этого, Алиса?! Ну молодец! Отличная ты актриса и, поверь, многого добьешься в этой жизни. Только всё это без меня.
Он направляется в спальню. Не проходит и минуты, он выходит обратно в одежде. Идёт в коридор.
— Тимофей... Умоляю, не уходи. Выслушай меня, родной...
Он лишь усмехается, бросая на меня колючий, ядовитый взгляд.
— Алиса, — произносит очень спокойно и тихо, — У тебя час. Всего час, чтобы ты ушла... К своим любимым. К Даше, например. К Стелле. К Антону, — снова усмехается. — Уж они о тебе точно позаботятся. Лучше меня. И полюбят... больше меня...
— Нет, — мотаю головой, — Не уходи. Ну Тим, ну пожалуйста...
Он хлопает за собой дверью. Прижимаясь спиной к прохладной стене, сползаю по ней вниз. Боже... За что, а? Ну за какие грехи мне всё это?
Жду целый день. До самого вечера. Тимофей не появляется, а мои слезы не сохнут. На звонки не отвечает, на сообщения тоже.
Что мне собирать? Что? Всю
