Книга Летний дождь - Амира Шамс

Женщина оборачивается, медленно обводит её взглядом, прищуривает свои голубые глаза.

— Да, меня зовут Разия. Мы знакомы?

Услышав это имя, внутри девушки всё начинает трепетать, а участившееся дыхание сбивает с мысли. Как же ей себя представить?

— Нет, я просто Вас узнала. Меня зовут Лейла, я дочь Камиля и Джамили. Вы их помните? Вы учились…

— О, правда? — не дав ей договорить восклицает Разия и тут же меняется в лице, её черты становятся мягче и нежнее. — Это так неожиданно, как ты на них похожа! Ах, сколько лет прошло…

— Вы здесь не живете?

— Нет, я давно переехала, сразу после развода, здесь я по делам.

— Вы разведены?

— Твои родители должны были знать, я ведь была замужем за другом твоего отца. Но это было очень давно, — она отмахивается рукой, затем обращает внимание на тонкий ремешок с часами на своём запястье. — Ах, ну, мне уже пора. Передавай привет своим родителям!

Женщина подмигивает Лейле и покидает её, оставляя после себя шлейф дорогого парфюма.

— Вот, ты где! — тут же неожиданно подбегает Марьям, не дав ей возможности переварить новую информацию.

Они выходят на улицу, но всю прогулку Лейла безмолвна, в её голове слишком много мыслей, которые не отпускают и не дают расслабиться.

Глава 26. Ночное признание

Лейла открывает глаза в кромешной темноте, потирает их руками, не понимая откуда доносится шум. Через некоторое время до неё доходит, что в дверь её номера кто-то непрерывно стучит. Вначале она подумала, что это Марьям, но девушка беспробудно спит на соседней кровати. Внутрь тут же закрадывается ужас, сковавший своим холодом всё её тело, в мыслях вновь вспыхивают забытые воспоминания. Лейла вжимается в одеяло, но тело бьёт озноб. Пытается снова лечь, игнорируя звуки, но стук не прекращается, а, наоборот, только усиливается. «Может быть вызвать полицию? Надеюсь, дверь номера достаточно прочная», — проносится в её голове, прежде чем она услышит своё имя за дверью.

Лейла тихо встает с кровати, судорожно одевается, повязывает платок и осторожно подходит к двери.

— Да, открой ты уже эту дверь! — слышит она по другую сторону и понимает, что этот голос принадлежит её начальнику.

От этого снова становится как-то не по себе.

Удары прекращаются и, простояв на месте ещё немного, она разворачивается, чтобы вернуться в постель, как голос за дверью начинает говорить.

— Не откроешь? Гордая, да? Такая гордая, что даже не смотришь в мою сторону? А я тут как мальчишка сижу под твоей дверью… Смотри, что ты со мной сделала!

Рамиль, опустившись на пол в пустом коридоре и оперев голову на дверь, прижимается к ней щекой. Говорит он тихо, но Лейле прекрасно слышно каждое его слово.

— Знаешь, с того дня, с того чёртового дня, как я тебя увидел, я не могу выбросить тебя из головы, вот что ты делаешь со мной! Я ещё никому так не признавался, даже когда был подростком… Мусульманка, такая чистая… Почему ты на меня не сморишь, а? Взгляни на меня хоть раз, а не то я просто умру от тоски!

Лейла стоит за дверью, её сердце бешено колотится, каждое его слово, каждое откровение приводит её в ужас. Как она могла дать ему такой повод? Как теперь ей быть? Как реагировать на всё?

— Замужняя говоришь? — продолжает вести свою одинокую беседу мужчина. — А что мне твой муж? Я хочу, чтобы ты была моей, я тебя полюбил и не хочу делить тебя даже с твоим мужем…

Крупные капли слёз тихо льются по щекам Лейлы. Какое это унижение для неё. Вдруг кто услышит, вдруг кто узнает? Зачем он поступает с ней так?

Дальше она слышит что-то невнятное, разворачивается, спешит окунуться в кровать и поскорее пережить эту ночь. После долгого рыдания, Лейла незаметно засыпает и открывает глаза только тогда, когда солнечный свет бьёт в лицо.

— С добрым утром, соня! — встречает её Марьям, суша волосы феном. — Давай собирайся, скоро будет машина.

— А все остальные? — пытается произнести Лейла, но её рот совсем пересох за ночь.

— Кто-то уже уехал, я сказала, мы будем позже.

Лейла потирает болезненно пульсирующие виски, вспоминая о прошлой ночи и очень надеется, что это был просто страшный сон.

Глава 27. Гонка

Последующие дни Лейла откровенно сторонится своего начальника, к её удивлению, он тоже отводит взгляд, пересекаясь с ней. Однако она то и дело начинает замечать цветы на своем рабочем столе и однажды обнаруживает в одном из букетов записку с надписью: «Прости». Эти навязчивые знаки внимания напрягают девушку, которая, итак, не может найти себе место. На душе у неё глубокая печаль, от части от того, что ей не с кем поговорить об этом, ни каждому расскажешь о таком, как бы сильно ты не нуждалась в совете. Хорошей новостью стала весть о возвращении Аммара, она ждёт его всем сердцем.

— Уверена, что не хочешь остаться с нами? — Гузель Насыховна передает Лейле конверт с её зарплатой. — Нам было приятно работать с тобой?

— Мне тоже, спасибо вам всем, но возвращается мой муж, я должна быть дома, чтобы ухаживать за ним.

— Это интересно, в исламе женщине нельзя работать?

— Нет, можно, но моя основная работа — мой дом и мой муж, поэтому я расставляю приоритеты подобным образом.

— Ты очень мудрая девушка, — женщина медленно проводит по ней взглядом. — Что ж, всего тебе хорошего.

Никогда еще Лейла не испытывала такой лёгкости. Она идёт по улице, щурясь от ослепительного солнечного света, на клумбах вокруг цветов порхают разноцветные бабочки, и на душе тоже. От одной только мысли, что завтра она обнимет своего мужа, внутри поднимается волна безудержной радости, что хочется со всей силы подпрыгнуть на месте и закричать.

Девушка сворачивает на свою улицу, обдумывая в голове что бы она хотела приготовить к приезду Аммара. Может испечь торт? Или запечь индейку? Нужно встретить его по-особенному, ведь они ещё никогда так надолго не расставались.

Её мысли прерывает неожиданно завибрировавший в сумочке телефон. Это звонит Марьям и просит вернуться на работу и забрать её косметичку из офиса.

— Я уже успела уехать домой, не могла бы ты выручить?

— Но я уже ушла, — огорченно вздыхает Лейла.

— Подруга, у меня же отпуск начался, завтра уезжаю к родным, за это время она точно там пропадет. Ты же знаешь этих кикимор, которые с завистью лопались, когда я хвалилась новым тональником.

Лейла снова громко вздыхает, хорошо, что