бомбу.
- О… мой будущий муж - террорист? - она заломила руки в притворном ужасе, но на этот раз я не стал ей подыгрывать. Понимал, что шутит она уже больше по инерции, ибо не может быстро выйти из роли. Или просто не хочет.
Минами пару секунд поглядывала на меня, ожидая ответа. Я молчал. Аманда вздохнула преувеличенно тяжело:
- Вот только встретишь парня своей мечты, а он сразу террорист…
Я молчал.
Она небрежно подняла рацию, и не спуская с меня глаз бросила:
- Люц, пусть ко мне зайдет Вайли. Наш гость хочет с ним поговорить…
Глава 9
Сегодня в “Желтом Флаге” было не протолкнуться. Люди самых разных национальностей и даже рас столпились вокруг нескольких столов, за которыми вот-вот должна была начаться еженедельная “Большая игра”.
Я вошел во “Флаг” всего пару минут назад, но меня уже заметил Вито и поспешил пригласить за свой стол. Ну, это и понятно, буквально вчера он меня обчистил, и думает, что сегодня у него это получится так же просто. Не дождешься, сволочь…
Однако предложение итальянца я принял. Дал охраннику осмотреть свою сумку, в которую сложил все восемь штук, полученных от Таянова. Сумка была красивой, кожаной, с массивным и мощным замком.
- Здесь больше пяти, - заметил охранник-китаец, очевидно один из помощников организатора “Большой игры”. Я понимал, что такое мероприятие не может состояться “спонтанно”, его наверняка курировала какая-то из самых мощных группировок города. И национальность охранника мне многое прояснила. Триады. Что ж, мне же проще.
- Пять в банк, три мне для “подушки”, на всякий случай, - обезоруживающе улыбнулся я в ответ на хмурую мину охранника. Это было разрешено, многие неудачники оставляли в банке гораздо больше пяти тысяч, пытаясь отыграться. Как объяснила мне сестра Эда в зале даже были специальные “банкиры”, которые соглашались одолжить игроку определенную сумму на время игры. Под жуткий процент, конечно, но многие, подхваченные волной азарта, были готовы продать себя в рабство за лишнюю тысячу баксов. Идиоты.
Охранник кивнул, выложил на стол пять тысяч, предварительно проверив как деньги (не фальшивые ли), так и сумку (а вдруг там есть еще что-то помимо денег?). Записал себе в блокнот мое имя, выдал мне бумажку с надписью: “Артур Токарев, 5000+3000”.
Я пожал плечами, сел рядом с Вито. Не обращая особого внимания на итальянца, огляделся в поисках Эды. А вот и она. Монашка стояла среди зрителей, поймала мой взгляд, подмигнула, показала большой палец. Я улыбнулся в ответ.
А вот то, что мистер Чанг тоже был здесь, меня слегка напрягло. Я не видел его раньше, но по едва уловимым шепоткам, и подчеркнуто почтительному отношению, догадался кто сидел за дальним столом. Одетый в свой обычный темный наряд, с белоснежным шарфом, перекинутым через воротник пальто, босс Триады спокойно и даже как-то лениво, оглядывал зал. Честно говоря, его присутствие было серьезной угрозой для успешной реализации моего плана. Но, подумав, я решил, что ничего не могу с этим поделать, поэтому просто вежливо поклонился главарю местной Триады.
Через минуту в бар вошел Шинг. У меня отлегло от сердца: я-то думал, что он может отказаться от участия в сегодняшней игре. Хоть Марта и успокаивала меня тем, что для бывшего пирата это единственный шанс снова заработать себе авторитет в определенных кругах города. Да и что ему могло здесь угрожать? Стрелять в члена Триады на глазах у мистера Чанга не рискнул бы даже полнейший отморозок.
Увидев меня, Шинг опасно прищурился, положил на стол свои пять тысяч, и занял место напротив. Я усмехнулся ему в лицо одной из самых мерзких своих усмешек, и демонстративно закурил.
- Здорово ты умеешь прятаться, парень, - вполголоса произнес он, глядя, как итальянец рядом со мной раскрывает новенькую колоду и начинает раздачу.
- Уж лучше, чем ты - стрелять, - ответил я.
- О… - он перевел красноречивый взгляд на мое перевязанное плечо и висящую на фиксаторе руку. - Разве?
Я хмыкнул, но промолчал, признавая поражение. Бывший пират самодовольно усмехнулся, глянул на свои карты, поставил…
Я откинулся почти сразу, не особенно заботясь о картах. Для меня важнее было узнать, как реагируют игроки на те, или иные карты, как блефуют, и как проигрывают. Вито, что сидел рядом, я читал, как открытую книгу, итальянец, похоже, искренне считал, что в покере главное - везение.
Вообще уровень игры у подавляющего большинства игроков за моим столом, был очень низок. Ребята совершенно не скрывали эмоции, уже через пару раздач, я мог только по выражению их лиц с определенной точностью предсказать, какая комбинация у кого на руках. Правда, был за столом один мутный тип из какого-то колумбийского картеля, который умел играть. Он хорошо скрывал свои эмоции, иногда даже пытался изображать их. Хороший игрок. Его надо было выбивать первым.
Вообще, игра у меня шла легко. Если бы я захотел, то, наверняка, смог бы обчистить почти всех за столом, за час. Но мое дело усложнялось тем, что нужно было удержать за столом Шинга. Я понимал, почему он раньше проигрывал - парень совершенно не умел ни блефовать, ни ставить.
Вито вышел из игры первым. Не помогли ни дополнительные пять тысяч, ни грозные взгляды, бросаемые на оставшихся за столом игроков, ни угрозы, высказанные вполголоса.
А потом игроки стали покидать стол один за другим. Я с трудом держал в игре Шинга, и колумбиец, вскоре, это заметил. Он начал давить на китайца, а мне приходилось крутиться как белке в колесе, чтобы вовремя скидывать или, наоборот, вовремя пасовать, дабы Шинг не просадил все.
Через два часа напряженной игры за столом остались только мы трое: я, бывший пират и колумбиец. Выбить последнего не удавалось, парень почти всегда откидывался при моей раздаче, так что, поймать его не представлялось возможным. Пару раз я даже подсовывал ему хорошие карты, надеясь поймать на азарте, но он не велся и пасовал. К счастью, Шинг играл осторожно, видимо, боялся проиграть все.
Ну вот. Сглазил. Случилось именно то, чего я боялся: Шинг пошел ва-банк, поставив на кон почти все деньги. У него было больше, чем у меня или у колумбийца, так что он мог поставить и больше, чем у нас, и тогда мы должны были бы залезть в свои сбережения, или обращаться к банкирам. И тот, и другой вариант были для меня абсолютно неприемлемы. В банке было почти сорок тысяч.
-
