Книга (Не)счастливый вагон 13 - Татьяна Бэк

Она картинно зевнула, потянулась и заявила: «Ладно, маленьким девочкам, которым ничего нельзя, давно пора баиньки. Всем взрослым желаю доброй ночи!» — и легко выскользнула из купе.

— Может проводить её? — Люба выглядела встревоженной и это разозлило меня ещё больше.

— Хватит носиться с ней, как с писаной торбой. Наташке пора научиться быть благодарной людям, а не думать только о своих хотелках. Ничего, ей в соседний вагон дойти, не заблудится!

Мы посидели ещё, начальник поезда оказался мировым мужиком, хоть потрёпанным судьбой и замученный женским коллективом на работе и дома, но не растерявшим оптимизма и человечности. С сожалением заметил, что теперь уже моя проводница борется с зевотой, хотя и пытается поддержать компанию.

— Может, ты ляжешь? День-то тяжёлый был! — я потрепал её по пушистым волосам. Сейчас она напоминала маленького взъерошенного совёнка, который пытается лупить глазки, чтобы не уснуть.

— Любаш, а ложись в штабном, тут же места полно! — Саныч тоже видел, что девочка еле жива от усталости.

— Ну уж нет! Тринадцатый на моём попечении, мне в нём и хозяйничать, заодно Нату проверю. А вы сидите, общайтесь.

Расхрабрившись, она быстро чмокнула меня в щёку и выскочила покраснев. Александр Александрович задумчиво проводил её взглядом и неодобрительно хмыкнул.

— Влад, ты мужик вроде хороший, а я не привык соваться не в свои дела, но, если Самсонову обидишь, порву. Она девчонка золотая, только жизнью битая-перебитая. Не пудри ей мозги, коли ничего серьёзного не планируешь.

Я лишь кивнул и выпил. А что было ответить? Раньше я бы послал любого с подобными советами и нравоучениями, но это было раньше…

Глава 15

Любовь

Я валилась с ног от усталости — доползти до купе Влада и там устроиться спать. Сегодня мне было нужно его тепло и присутствие. Интересно, как он отреагирует на моё вторжение в его личное пространство? Хотелось бы пошутить, что не стоит торопить события, только грустная что-то шутка получалась, несмешная. Может поговорить С Наташкой? Всё-таки они родные люди. А что я ей скажу? «Я несколько раз переспала с твоим братом, потеряла голову и теперь хочу быть с ним всю жизнь, будучи знакомой всего несколько дней!»

К глазам подкатили слёзы, а к горлу тошнота. Я еле успела добежать до туалета, благо он не занят, где меня вывернуло от алкоголя, усталости и притаившейся чёрной густой боли, пустившей корни по всему организму. Хотя болело вовсе не тело, а душа…Как же я ненавидела эту клишированную фразу. Но сейчас, скорчившись над унитазом, я чувствовала, как внутри меня, Любы Самсоновой, злобный хищник грызёт сердце, раздирает оголённые нервы.

Если любовь дарит такие ощущения, то готова ли я к этому? Пошатываясь, я наконец-то добралась до купе Наты. Сил на разговоры уже не было, но я тихонько приоткрыла дверь, чтобы проверить, всё ли ней всё в порядке. Тёмное пространство встретило меня безлюдной тишиной. Сердце учащённо забилось, в мозгу стали прокручиваться худшие варианты. Но тут идеальным пазлом сложилось упоминание Саныча о вахтовиках, которые гуляли в вагоне-ресторане и недовольство девушки, когда Влад запретил ей выпить. Кажется, я поняла, где искать эту ранимую и жаждущую горячительных напитков особу. Только бы доползти вовремя.

В вагоне-ресторане сонная Айнура убирала последствия настоящей вакханалии.

— Нюра, (наша официантка, администратор и гуру холодного цеха привыкла к этому обращению) тут не пробегала рыженькая девушка в форме проводницы?

— Любаш, у тебя всё в порядке? Вид странноватый, мягко говоря…

— Всё расскажу потом, все твои блинчики божественные попробую, обещаю. Но сейчас ответь на вопрос.

— Конечно, была. Я сначала подумала, что одна из наших, только лицо незнакомое и поведение странное. Видела бы ты, как она тут на столе пьяная отплясывала.

«Чёрт, а ведь прошло от силы минут сорок-пятьдесят. Надеюсь, за это время ничего не успело произойти!»

— А из какого вагона мужики были?

— Из Олеговского, они и его подпоили, теперь безобразничают, людям отдыхать мешают.

А вот это хуже всего. Олежка — наш единственный мужчина, помимо Саныча — был не поддержкой и опорой, а бесполезным балластом. У него всегда была куча отговорок на любой случай жизни, а когда требовалась сильная рука или стальные яйца, действовать приходилось самим, ибо наш самец вдруг резко заболевал или прятался в туалете.

— Сходи в купе к начальнику поезда и скажи, что он мне нужен. Только постарайся не привлекать внимание гостя!

— А ты куда? — но я уже решительно шла к вагону Олега, покрепче запахнув одеяло.

Часть дверей купе была открыта, за остальными царило гробовое молчание. Может, Нюра ошиблась? Но тут я услышала сдавленный стон и тихий мужской смех. Возможно, что это обычные пассажиры, но я застыла, словная охотничья собака, превратившись в слух и нюх. Сквозь привычный запах поезда проскальзывали нотки дорого парфюма и дешёвого алкоголя.

«Я не хочу!» — пьяный бессвязный шёпот явно принадлежал Нате, не могла ошибаться. Со всей дури начала ломиться в купе, в надежде, что выйдут недовольные пассажиры по соседству или сам Олежа почтит нас своим вниманием. Но в коридоре я оставалась одна.

— Гляди, Михалыч, какая цыпа к нам сама явилась. А ты говорил, что в поезде трахать некого! — в приоткрытую дверь мне щербато улыбался неприятный тип с маслеными глазками. — Заходи, красавица! Одежду потеряла, пока к нам спешила?

Только сейчас я поняла, что на мне до сих пор нет ничего, кроме одеяла, накинутого Владом. Да и картина, преставшая моему взору, не радовала: на полке, меж двух мужиков ссутулилась Наташка с абсолютно невменяемым взглядом — вряд ли она понимала, что происходит. Из одежды на ней остались только трусики и кружевной лифчик. Длинные рукава форменной блузки мужики использовали, чтобы связать ей руки. «Зачем? Она и так не в состоянии сопротивляться!»

В довершение ко всему я услышала звук защёлкивающегося замка.

— Ну вот, теперь у нас аж две бабы на троих, даже не знаю, с какой начать! — гнусно ухмыльнулся самый здоровый. Судя по всему, это и есть Михалыч, главный. Значит, с ним и надо вести разговор. Только вряд ли эти пьяные мужики станут слушать голую женщину, замотанную в одеяло.

Ната подняла на меня бессмысленный взгляд и попыталась что-то пробормотать, но худощавый смазливый брюнет, увитый канатами мышц и сухожилий, грубо прильнул к её губам. Вот его следует опасаться в первую очередь: быстр, решителен, инициативен; остальные слишком пьяны и медлительны.

— Что, Вьюн, нравится тебе рыженькая, так пользуй её, а мы новенькую пока пощупаем! — блеснул золотым зубом мужичок возле меня. Его я даже не брала в расчёт,