Книга Крыса - Лариса Цыпленкова

всё то, что может пригодиться хозяйке большого дома или поместья, не более. Немного того, немного этого, а потом залить соусом важности и элитарности — вот и получаются выпускницы с дипломом, который годится только для украшения стены. А сама выпускница, выйдя замуж чуть не назавтра после окончания АМИ, с чувством собственной значимости демонстрирует мужу заклинание очистки ковров, микстуру от кашля и прочие свои умения.

Вернув всё на свои места, я покинула кабинет и закрыла за собой дверь. Делать было нечего, хоть ложись и дрыхни. Крысы вообще довольно долго спят, чуть не полсуток, но я-то человек, да и жутковато мне стало от мысли, что могу так вот остаться зверем. Менять облик не стала, зато от нечего делать пошла обследовать хозяйские апартаменты. Гостиную и кабинет я уже видела, пошла в спальню. Кровать, на которой три Вивьенн разместятся, туалетный столик с дорогим светлым зеркалом, резной комод и пуфики, и всё это новое, сверкающее позолотой, пуфики обиты тем же шелковым штофом, что и стены.

Уборная привела меня в восторг. Мало того, что вода к ней была подведена не только холодная, как в доме Берзэ, но и горячая! Белое креслице с крышкой у магистра в доме тоже было, а вот ванна! Не деревянная лохань, застеленная полотном, а настоящая ванна. Огромное чудо из розоватого мрамора стояло на шести бронзовых ножках в виде когтистых лап; от дырки, в которую должна была сливаться вода, уходила в пол труба, а на полочке лежала затычка из куска пробкового дерева. У меня разгорелись глаза и я тут же бросилась исследовать шкафчики и полочки. Не прошло и пары минут, как я стала счастливой обладательницей куска мыла с запахом ландышей, жидкого мыла для волос с таким же ароматом, а ещё — бутылочек с маслом для тела и волос, баночки с кремом для ног, банки с нежной рисовой присыпкой, пахнущей ванилью… О-о! Устоять было невозможно; я заткнула слив и включила воду. Горячую!

Через час я выползла из ванны, слила воду и даже прошлась тряпочкой по стенкам, чтобы горничной не влетело за плохую работу. Наконец-то я вымылась — как человек, а не как крыса, в жалком корытце с холодной водой. Надеюсь, хотя бы раз в неделю можно будет улучить момент и воспользоваться ванной. Я неспешно расчесала и умастила волосы и впервые в жизни рассмотрела себя в ростовом зеркале, установленном в уборной. Раньше такой возможности не было, много ли увидишь в воде лесного озерца? На лицо уже насмотрелась в небольшом зеркале магистра Берзэ: обычное, вполне привлекательное, с правильными чертами. Карие глаза, пепельно-русые волосы, рот небольшой и яркий, как нынче поэты пишут — бутон розы. Ну да… я и Венсана читаю, и Лонля. А ещё восхитительно мрачного Гивуа, конечно. «Мне не прервать ваш смертный сон…» Один раз наткнулась в библиотеке на потрепанный томик его стихов, заглянула из любопытства — и пропала.

А теперь вот удалось разглядеть себя целиком. Неплохо я всё-таки сложена, скорее как Джосет или даже Вивьенн, чем как крепкая деревенская девка. Тонкая талия, изящные длинные руки и ноги, небольшая высокая грудь. Кожа ровная, шелковистая, разве несколько бледных шрамов на боку — ну, они всегда были, сколько себя помню. Интересно, кто же были мои родители, куда они делись? Может, горожане или мелкие дворяне? Или кто-то из них был магом? Марга так и не рассказала мне ничего, только буркнула однажды: «Меньше знаешь — крепко спишь. Много знаешь — ещё крепче, вечным сном».

Стояла я так, размышляла, обсыхала, когда вдруг почувствовала: что-то изменилось, коснулось меня чьё-то жгучее нетерпение, предвкушение даже. Вивьенн! Лекции закончились, что ли? Пора было убирать воду, накапавшую с волос на пол, менять облик и возвращаться в вольер, что я и сделала.

К счастью, Вивьенн то ли общалась с кем-то, то ли обедала и возвращаться не торопилась. Меня это только порадовало. Я забралась в гамак рядом с той самой площадкой и задремала вполглаза (да-да, действительно — с полуоткрытыми глазами). Очень глупо и опасно спать без задних лап во владениях ведьмы, даже если — и особенно, если! — она твоя хозяйка.

Вивьенн пришла не одна, следом за ней в гостиную впорхнули, как чёрные дрозды в своих мантиях, подруги-прихлебательницы. Щебетали они тоже по-птичьи: громко, возбуждённо и неумолчно. Хочешь, не хочешь, а проснёшься. Сладко потянувшись в просторном гамаке, я с любопытством высунула нос наружу.

Девушки побросали учебные папки на диванчик и сгрудились вокруг русоволосой Магали, которая свою папку как раз уложила на стол и возилась с ленточкой, кажется. Мне плохо было видно, что там происходит: ведьмочки так хотели поскорее рассмотреть то, что принесла подруга, что едва не залезали на стол рядом с папкой. Впрочем, ждать долго не пришлось. Справившись с узлом, Магали вытащила из папки несколько листочков и торжествующе замахала ими у себя над головой.

— Кузен Дени принёс! Мессеры, она вся обрастёт шерстью! Зелёной!

Радостный визг девиц едва не оглушил меня. Мои нежные, нежные ушки!

— Магали, вы уверены? — Вивьенн чуть прищурилась. — Как-то очень быстро он нашёл этот ритуал.

— Ну не станет же кузен мне врать! Зачем ему портить репутацию всей семье? Дени сказал, что они с друзьями хотели однокурсника проучить, ещё летом нашли ритуал, но того отчислили: родители не могли далее оплачивать учёбу.

Ведьмочки дружно изобразили презрение: кто-то фыркнул, кто-то хмыкнул, а Вивьенн издала короткий злорадный смешок.

— Надеюсь, скоро и мы лишимся удовольствия видеть киру Джосет. Я отправлю отцу список ингредиентов и, как только получу… Денег на АМИ в семье ювелира наверняка хватает, но и дворян в королевстве более, чем достаточно. Эти мне мессеры-скороспелки! Ни почтения, ни природного чувства ранга!

— Не могу не согласиться, — поддержала её Филиш. Эх, такой голос красивый, а она им гадости болтает! Филиш же с апломбом продолжила: — Такие, как Джосет, заканчивают АМИ, получают диплом и вместе с ним ненаследное дворянство, но вместо благодарности наглеют на глазах. Обращаются, как к равным, к тем, кто может перечислить десятки поколений благородных предков, великих магов, защитников королевства!

Ведьмы согласно зашумели, выражая возмущение вздёрнутыми носиками, презрительными жестами и прочими действиями на грани дозволенных этикетом. Это они что, всерьёз? Великие ведьмы и защитницы королевства? Да та же Джосет, в случае чего, без капризов и громких слов соберёт волосы в «улитку», подхватит сумку с зельями и отправится на поле боя с таким же спокойствием