они приходили и разрушали с трудом выстроенный мир, из раза в раз.
Директор стояла на сцене и произносила пламенную речь о конкурсе, на котором их детский сад занял первое место среди более, чем сотни садов. Диана и Матвей неловко сидели на соседних креслах, и, если бы сейчас кто-то зажёг рядом спичку, обязательно случился взрыв. Они выглядели как два человека с замерзшими лицами. Поэтому многие окружающие обратили на них внимание. Но для посторонних они были просто людьми не в лучших отношениях, при этом, вполне подходящими друг другу мужем и женой.
— Вы видели? Это мой папа! — сказал Лёва своим друзьям.
— Твой папа выглядит как певец — донесся детский голос.
В этот момент воспитательница пригласила детей на сцену, и Лёва, который занял первое место, начал читать свое сочинение.
Матвей завороженно слушал слова о семье, которые произносил ребенок, ведь ему самому такой не хватало в детстве. А Диана в восторге хлопала в ладоши. Теперь уже оба выглядели счастливыми родителями, с них слетела аура таинственности и появилась любовь в глазах.
— Это сочинение я посвятил моим родителям! Мама обычно очень строга со мной, но она меня любит, я знаю это точно. Она многое отдает, чтобы позаботиться обо мне. Когда я вырасту, я тоже буду хорошо заботиться о ней. Конечно, мой папа такой же хороший. Хотя, у него не так много времени, чтобы проводить его с нами, я уверен, что однажды папа закончит свои важные дела и навсегда вернется к нам. Мы будем жить долго и счастливо! Папочка-мамочка, я люблю вас!
Он прижал свою маленькую ладошку к губам, а затем бросил воздушный поцелуй.
— Мама тоже тебя любит! — прошептала Диана одними губами.
В течение многих лет, несмотря на то, что Лёва рос без отца, она компенсировала ребенку любви столько, что хватило бы на троих.
Что-то жгучее схватило Матвея за душу и тащило ее изнутри. Странное ощущение, но ему впервые в жизни захотелось расплакаться.
— Матвей Иванович, кажется, вы не знаете, что такое привязанность, не так ли? Близкое и доверительное общение — это любовь. Не поймите ситуацию неправильно, я понятия не имею, почему мой сын прицепился именно к вам, но была бы рада, если бы вы посодействовали в обрубании концов. Для него это будет больно, но очень необходимо. Не стоит взращивать в этом мальчике напрасные надежды! — Диана с отвращением пыталась разрядить обстановку, предупреждая, чтобы он не навязывался ребенку.
Свет в глазах Матвея померк, когда ее слова коснулись той его части, о которой он меньше всего хотел вспоминать.
Он вырос без материнской любви. Никогда не видел женщину, родившую его, и даже не смог найти ее фотографию. Его детство было пронизано холодом. Отец, который вечно занят. Служанка, которая только и знала, что одеть и накормить. Куча новомодных игрушек — и никаких чувств. Ни к кому. Никогда. Эта женщина, рядом с ним, любила мальчика, но никто, казалось, не любил его также сильно.
— Папочка, ну как, тебе понравилось? — Лёва кинулся со сцены прямо к нему в объятия.
Он посмотрел в ярко-зеленые глаза ребенка и ответил.
— Да, ты такой молодец! — сказал он нежным голосом.
— Ведь когда-то так и будет, как я рассказал?
— О, да — он рассмеялся над невинностью ребенка.
Диана наблюдала и не могла отделаться от ощущения, что люди перед ней очень похожи. Ее посещали странные мысли, и Диана боялась признаться себе, что великий и могучий Матвей Колесников — обычный насильник и извращенец. А если так, то сколько еще детей по свету ждет сумасшедшего папу?
— О чем вы там разговариваете?
— Мамочка, не задавай так много вопросов, я делаю это для твоего счастья!
Сидящая рядом с ними женщина поприветствовала ее улыбкой:
— У вас прекрасная семья и ребенок очень послушный!
— Спасибо, ваш ребенок также очень послушный.
— Лев похож на своего отца, дай Бог вам здоровья! — Диана должна была ответить и притвориться счастливой, поэтому кивнула головой.
После родительского собрания Лёва, крепко держа за руку отца, выходя из детского сада. Диана несколько раз кашлянула и отозвала ребенка в сторону.
— Матвей Иванович, спасибо за сегодняшний вечер.
— Не за что, это для ребенка.
— Тогда, у нас у всех одна цель.
Она не могла допустить, чтобы он не понял. Сегодняшний день мирного сосуществования с ним — все для блага Льва.
— Это не одно и то же.
— Что?
— Ребенку я нравлюсь очень сильно! — Матвей хитро взглянул на Диану.
Он победил и почувствовал триумф. Ведь только сегодня понял, что не только Диана любит своего сына всем сердцем, но и ее сын любит его. Для любви не нужно ничего делать, дети любят просто так, интуитивно привязываясь к тем, кто им дорог.
— Я еще приеду, не сильно скучай, ладно? — нежность в ледяном сердце просыпалась очень редко.
— Папочка, я с нетерпением буду ждать нашей следующей встречи! — ребенок понимающе кивнул.
Широкая спина человека в темном костюме удалялась всё дальше.
— Малыш, ты сам просил его прийти, не так ли? — Диана взяла сына за руку.
— Мамочка, я не связывалась с ним. Может быть, мы с папой связаны душами — Лёва невинно моргал.
— Я не верю в это — она достала свой телефон и посмотрела журнал вызовов, но там были записи только ее звонков.
— Значит удалил? Хорошо, я поставлю пароль на свой телефон, чтобы подобное не повторилось!
Глава 15
Через несколько дней в обеденный перерыв Диана листала новости в телефоне, когда наткнулась на мерцающий заголовок «В семье Колесниковых грядут перемены. Очередной таинственный сын Ивана Колесникова». После текста была размещена фотография человека на мотоцикле. Лицо невозможно была разглядеть из-за плохого качества.
— У Ивана Александровича есть другие дети… — рассеяно пробормотала Диана.
— Поговаривают, что в молодости он был очень ветреным и ни разу не женился.
— Не было жены? Вы хотите сказать, что Матвей рос без матери?
— А ты не знала? Его воспитывал отец. Говорят разное, но стоит ли верить всему? Женщина никогда не бросит своего ребенка.
Диана вдруг вспомнила, как на родительском собрании говорила о его проблеме с привязанностями. Она была потрясена и теперь чувствовала себя отвратительно! У этого парня был такой ледяной характер, и оказалось, что это не просто какой-то образ, его….
Как раз, когда Диана размышляла об этом, в кабинете появилась Лайза. Ей было ясно, что кто-то копает под нее, иначе Матвей не стал бы снова спрашивать о том, что произошло сто лет назад. Кто
