подняла глаза на дракона, готовая провалится сквозь землю. Но на его лице не было пренебрежения или брезгливости он еле сдерживал улыбку. И надо сказать улыбающийся дракон это нечто. На щеках у него ямочки! Вот как так, наглая высокомерная морда и с ямочками.
— Это все ваши вопросы ара Немисил?
— Какой он мой будущий муж? — вырвалось у меня против воли, — Вы же должны знать его, раз привезли драконицу из семьи Смарглов то и других знаете.
— Я не уполномочен вам рассказывать о муже, — ямочки с щек исчезли, дракон опять стал надменным ящером.
— Не смею вас больше задерживать, — я была обижена на то, что он не хочет, делится информацией и поджала губы.
Когда он вышел из шатра, я посмотрела на теней.
— Скоро нам предстоит узнать, такие ли драконы дикари, как нам всегда рассказывали. — Сказала я им.
— Думаю, что просто так бы не говорили, — фыркнула Нинья.
— А мне нравится их прямая простота, — сказал Терий, — но ты уверена, что будущий муж тебя отпустит.
— А куда ему деваться? Я приведу хорошие золотые аргументы.
Нинья опять хихикнула:
— Ну у него и морда была, когда ты варенье с пальцев слизывала, — я думала он на тебя набросится.
— С речами, где мои манеры, — я тоже рассмеялась.
— Нет, мне показалось, он сам хочет варенье с твоих пальцев слизывать.
— Какая ты пошлая, — Терий толкнул сестру в плечо.
— Ты наверно ошиблась, — я с удивлением посмотрела на тень, — он всегда смотрит на меня как на препятствие, которое нужно преодолеть.
Нинья пожала плечами.
— Тебе видней, — успокоила она меня, не став спорить.
— Но одно я сейчас поняла точно, — я стянула бурнус, — рана при его присутствии перестает болеть и это факт.
— Жаль не проверить с другими драконами, — сказала Нинья, — словно им запрещено к нам подходить.
— Жаль, он не рассказал мне о будущем муже, бесит, что не знаешь, чего от него ожидать. Ты нашел его портрет? — спросила я Терея который уже собирал вещи.
— Нет, не нашел, — повинился парень, — видимо, мы упаковали его с самыми первыми вещами.
— Это кошмар, — я почесала кожу вокруг раны, которая стала наращивать боль, — Я не помню, как он выглядит.
— Портрет такого качества, что его можно к любому примерить. — Сказала Нинья.
— Давайте собираться, — я прислушалась к крику погонщиков и ржанию лошадей. Скоро нам понадобятся все наши силы, чтобы претворить мой план в действие.
— Дай небо, чтобы все получилось, — чуть ли не хором сказали близнецы. А я посмотрела на них с довольством, как же я рада, что у меня есть они.
Отступление
Арон проснулся рано отдохнувшим и радостным, скоро он будет дома. Долины драконов не питают их силой, работают они совершенно по другому принципу чем оазисы чарогов.
Драконы берут в род мага человека, который становится привязкой семьи к долине. От этого человека зависит охрана долины. Заклинания слежения, защиты, артефакты, всем этим драконы могут пользоваться, но не создают.
Этот маг, может быть, любой силы не обязательно чтобы он был сильным. Сердце долины, такой же кристалл как у чарогов, но его магия идет только на нужды самой долины. Поэтому тут есть смена года, поэтому тут есть не только вода, но и растительность даже горы. В долине семьи Смарглов есть лес, озеро и две реки, которые текут в двух направлениях и делая круг, возвращаются в озеро.
И все — таки небольшой бонус привязки к долине через мага семьи есть. Рождение потомства. Для того, чтобы родились сильные драконята нужна магия в пространстве, и пусть магией драконы не владеют их телам она все равно нужна.
Арон потянулся и тут вспомнил, что сегодня день, когда нужно слетать на охоту и принести чароге еду. Вспомнив невесту радость дракона тут же померкла. Она его раздражала.
Когда он впервые увидел девушку в белом, то скривился. Она полностью подтверждала его видение чарогов. Надменная, властная, высокомерная, вечно в маске словно брезгует дышать одним с простыми существами воздухом, давно его так не раздражала женщина. Очень хотелось ее приструнить и показать, как нужно вести себя с драконами. Он долго не мог заснуть и даже услышал, как она крадется вниз. В голове сто мыслей, зачем она вышла, вплоть до того, что она прощается с любовником. Но она просто сидела на крыльце и светилась, как звезда на небе.
А когда он взял ее на руки, когда ощутил на руках легкое дрожащее тело, увидел вблизи карие глаза, которые смотрели испуганно, ему захотелось ее защитить ото всех, даже от себя самого. Из под панциря, который укрыл его сердце, и сковал душу, выглянул он настоящий. И Арону стало не по себе от нахлынувших чувств, поэтому и злился, и вспылил, не желая показывать свои истинные чувства.
А потом она оказалась совсем не такой, какой предстала в первые минуты перед ним. Она была другая, отзывчивая, спокойная, смешливая, ее смех он слышал даже за тысячу верст. Кому скажи, что чарога помогала простым людям переносить жару и делилась энергией, ему не поверят. Все чароги помешаны на личной силе, личном могуществе и собирают каждую кроху энергии, а тут сама… по своей воле.
Арон злился, его бесили соратники, которые смеялись за его спиной, он запретил им подходить к невесте. Его бесили торговцы, которые не могут решить сами некоторые вопросы и ему приходится идти к чароге и слышать ее голос, чувствовать ее запах, смотреть в прозрачные карие глаза, внутри которых притаилось пламя. Арон не был дураком, он понимал, что жена ему понравилась, отрицать очевидное глупо.
Впервые после смерти жены он хотел видеть другую рядом. И это его тоже злило.
Дракону внутри плевать на все сомнения Арона, девушка ему приглянулась и ее запах нежный, сладкий он почует везде. Арон не мог совладать с собой, в ипостаси дракона. Ему хотелось летать рядом, хотелось приземлиться возле нее и посмотреть, как ее восторженный взгляд осматривает каждую чешуйку. Зверь знал, что он понравился будущей жене.
Арон ждал, когда они приедут в долину и в то же время не знал, что ему делать дальше. Что будет, когда Илиана поймет, что он ее жених. Как она себя поведет? Арон не считал себя красавцем, но девушки всегда строили ему глазки, и он тешил себя мыслью, что чарога хотя б не будет испытывать к нему отвращение.
Эти мысли сводили с ума. Одно время он говорил себе «все, он будет следовать своему плану», но стоило ему увидеть белую всадницу, несущуюся по
