Книга Любовь с видом на парк - Линда Джонсон

«Феррари» неспешно катил по уже привычному маршруту. За окном была жара, а в салоне — холод от кондиционера. Лео чувствовал себя наоборот. В душе он нервничал, а внешне ему пока удавалось сохранять самообладание. Но то пока. Встреча с родственниками Марины могла все изменить — слишком остро стал воспринимать ситуацию Лео.

Марина как обычно сидела на заднем сиденье. Больше всего она в данную минуту напоминала Лео сжатую до упора пружину: лишь пальцем тронь, и распрямится. А вот с какими последствиями… Впрочем, вряд ли у него самого вид был лучше. Лео нервничал, но не только из-за командного тона глупого нового родственника. Нет, ему все ясней становилось, как же тяжело придется им обоим жить под одной крышей. Такая притягательная и такая далекая одновременно. Чем он думал, когда сообщил, что она будет жить в его квартире?

Многоэтажка типовой постройки встретила их обоих бабками на лавках у подъезда и молодыми матерями, следившими за игравшими в песочнице детьми. И те, и другие мгновенно замолчали, едва «феррари» остановился у дома. Страх, недоверие, изумление в глазах — привычный «букет». Для него, Лео, привычный. А как отреагирует Марина? Не только сейчас, но и потом? Ведь, возможно, ей предстоит сопровождать его. Не к бабкам и матерям, а на званые вечера.

Лео шел, как обычно напряженный, отгоняя от себя лишние мысли. Впереди — встреча с ее родственниками. Думать нужно о них, а не о пресловутых бабках у подъезда.

Нужный этаж. Нужная квартира. Марина позвонила. Лео встал рядом с ней возле двери.

— Наконец-то! Где ты вообще бы… — Лео с огромным удовольствием наблюдал, как обрывает себя на полуслове открывший дверь Владимир Кротов, брат Марины, высокий мускулистый брюнет с зелеными глазами. Резкая бледность, страх в глазах. Что ж, его, Лео, узнали. Приятного мало, но в данный момент такая реакция была Лео только на руку.

Марина зашла внутрь, Лео — следом. Владимир прижался к стене. Пропуская их. «Наверное, даже дотронуться до меня боится», — с сарказмом подумал Лео.

— Вещи, — повернулся он к Марине.

Та кивнула и шмыгнула в одну из комнат.

— Свидетельство о браке, — в полном молчании со стороны шокированных сестры и брата, даже не поздоровавшись, Лео аккуратно положил копию свидетельства на стол в коридоре. — Ваши долги оплачены. Вопросы есть?

Как и ожидалось, вопросов не было.

Глава 26

Марина собралась быстро: покидала в сумку конспекты, учебники, белье, два легких платья, джинсы с парой кофт, деньги из заначки — больше лично ее вещей в квартире не оставалось. Вышла она из спальни через пять-семь минут, в кладбищенской тишине подошла к мужу и только потом взглянула на замерших статуями Вовку и Свету.

Говорить им троим было не о чем: Вовка считал, что прав во всем, Света радовалась, что было, к кому сбежать. Так что теперь и Марина убегала, подальше из квартиры, в которой выросла.

Кивнув на прощание, она вместе с мужем вышла в коридор.

До машины оба молчали. Марина, мысленно прощаясь с домом как минимум на полгода, параллельно отмечала, что муж снова напряжен. Не новость, конечно, но Марина не могла припомнить, когда он расслаблялся. Наверное, по вечерам, когда оставался в полном одиночестве.

«Феррари» закрыл за ними двери, завелся с пол-оборота, покатил назад, в квартиру мужа. Их квартиру, поправила себя Марина. Пора начинать привыкать называть место своей работы своей квартирой.

Некстати Марина вспомнила о голубой мечте, той самой: жить в квартире с видом на парк. Правда, подразумевалась покупка собственного жилья, но, похоже, Марине следовало четче формулировать желания: мироздание поняло ее по — своему. И теперь она действительно живет в квартире с видом на парк. Принадлежность этой самой квартиры другому лицу мироздание не волновало — главное было исполнить желание.

Марина сдержала нервный смешок. Вот так загадаешь похудеть за неделю и сгоришь от рака. Или что похуже. Правильно мудрые люди твердили: бойтесь своих желаний.

— Вам в магазин не нужно? — раздался вопрос с места водителя.

Ей? В магазин? Зачем? Все свое у нее с собой.

— Нет… — замялась Марина, не зная, как теперь обращаться к мужу.

— Тогда уж без обращений обходитесь, — иронично посоветовал он.

Марина смутилась: какая же все-таки она трусиха!

И опять молчали, пока не зашли в квартиру. Слишком мало общего у них было, что бы говорить вдйздеа о чем-то.

— Выбирайте любую из двух свободных комнат, — муж кивнул в сторону коридора, туда, где находились то ли спальни, то ли пустые гостиные. — Ванная — та самая комната, которая была заперта все это время.

Марина вспомнила, как в начале ее работы муж водил ее по квартире. «Эта комната всегда заперта. Ее убирать не нужно», — сказал он, указав на самое дальнее помещение. Значит, это оказалась ванная, видимо, обычных размеров, для купания Марины. Что ж, теперь она будет знать, как и где ей мыться.

Ночь вороновым крылом накрыла усталый, измученный летней жарой город. Середина лета прошла, пролетела, как ее и не было. Наступал август — самый душный месяц в году.

Лео сидел у открытого настежь окна, смотрел в беззвездное небо, рассеянно прислушивался к тиканью часов. Их, обычные, механические, он повесил несколько месяцев назад, специально выбирая такие, чтобы шли как можно громче. Слишком уж устал он тогда от тишины и одиночества. А так… хоть какой-то звук…

Теперь об одиночестве можно было не беспокоиться: в квартире появилась жена.

Лео мрачно усмехнулся, поймав себя на мысли, что думает о Марине, взрослой дееспособной девушке, как о домашнем животном, этаком щенке или котенке. Хотя нет, Марину правильнее было бы сравнить не с котенком, а с молодой грациозной кошкой, еще не до конца осознавшей свою силу над противоположным полом.

Сколько времени они были женаты? Семь, десять, двенадцать дней? Лео не знал, но его не покидало ощущение, что Марина жила в его квартире постоянно, чуть ли не с самого его появления здесь, — очень уж гармонично смотрелась она и за обеденным столом, и в гостиной. Да везде.

Лео вспомнил, как сообщил о женитьбе Сергею.

— Ты что? — спросил тот обалденно.

— Женился, — повторил Лео.

Взгляд Сергея выразил всю гамму чувств, от подозрения в розыгрыше до сомнения в умственных