взял Злату за руку, – Пойдём погуляем, а если нет, то на выпускном первый вальс со мной!
– Хм, какой вальс, Витя? Уезжаю я завтра, – сказала, улыбаясь, Злата.
– Как это уезжаешь?
– Да вот так, Витя, – Злата взяла за руку Тимофея, оставив ошарашенного Витьку на месте, и они пошли в сторону беседки, сели там на скамеечку, и долго о чём-то говорили, чувствуя, что расстаются сейчас надолго, а возможно и навсегда.
В эту ночь Злата ночевала в интернате в последний раз. Ей не спалось. Она лежала и думала о будущем, вспоминала годы, проведённые в этих стенах, и слёзы стекали по её щекам. Внезапно, в окно, что находилось как раз в изголовье её кровати, постучали.
– Злата! Злата! – послышался громкий шёпот, – Ты тут?
– Кто это? – Злата приподнялась на локте.
– Да это я, Виктор, выходи, поговорить надо.
– О чём это?
– Ну, выйди, тут скажу.
Злата пожала плечами, и, накинув кофточку на плечи, вышла во двор. Виктор сидел на скамейке и курил.
– Ого, да ты куришь?
– Давно уже, только ты не замечала. Да ты вообще ничего не замечала во мне.
– Ну, чего тебе?
– Садись, поговорим, – Виктор бросил окурок на землю, и, затоптав его, неожиданно заключил Злату в объятия и попытался её поцеловать.
– Ты чего, сдурел что ли? Не смей руки распускать! – врезала ему по лицу Злата.
– Да ты что, я же ничего плохого не хотел, только поцеловать, ты же мне нравишься, чего ты ломаешься?
– Мало ли, кому я нравлюсь, не лезь ко мне!
– А ну, отстань от неё! – послышался голос сзади, и они увидели Тимофея.
Он быстрым шагом подошёл к Витьке и ударил его.
– А-а, влюблённый Ромео пожаловал, – усмехнулся Витька, – Что ж, получай коли так.
Он поднялся с земли и кинулся на Тимофея, повалив его, он принялся наносить удары.
– Не трогай его, – закричала Злата, она схватила с земли первую попавшуюся палку и опустила её на спину Витьки.
Он взвыл:
– Ты что, сдурела?
– А ну, иди отсюда, – крикнула Злата.
– Не лезь, когда мужики дерутся, – Витька занёс кулак и вновь несколько раз ударил Тимофея.
Злата кинулась на него. Витька поднялся на ноги, сплюнул, отпихнул от себя девчонку, процедил: «Ненормальные вы оба», и, развернувшись, быстро зашагал прочь. Злата помогла Тимофею подняться и повела его к бочке с дождевой водой, что стояла на углу под желобом. Лицо парня было разбито, нос распух, под глазами красовались синяки.
– Ну, и видок у тебя, – протянула Злата, – Ну, ничего, до свадьбы заживёт.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
На следующий день Злата уехала домой.
***
Прошло несколько лет. В один из дней, в кабинет заведующего хирургическим отделением городской больницы номер семь постучали.
– Разрешите?
– Да-да, пожалуйста, входите!
– Тимофей?!
Тимофей поднял глаза и увидел, что на пороге стоит его рыжеволосая, зеленоглазая подружка. Он уронил ручку, которой заполнял историю болезни и бросился к ней навстречу.
– Златка! Ты как тут?
– Как-как? Я к тебе на работу приехала. Вам ведь нужен врач-хирург, делали запрос в столицу?
– Делали, но как, – Тимофей непонимающе уставился на Злату, – Погоди, разве ты врач?
– Врач, – кивнула та, – Правда, я мечтала стать ветеринаром, но после того, как умерла моя мама, я подала документы в медицинский, смогла пройти комиссию и поступить. Я выучилась на врача-хирурга. А позже ещё прошла курсы на фитотерапевта, травами лечу людей, как прабабка моя Анфиса.
– Мама Марина умерла? – с сочувствием спросил Тимофей.
– Да, – на глаза Златы навернулись слёзы, – Я до сих пор не могу вспоминать об этом спокойно. Мама ушла такой молодой. Ей было всего тридцать девять лет. Когда я приехала из интерната, у мамы уже была запущенная опухоль. Родители скрывали от меня всё. Мама умерла через две недели после моего возвращения, словно дожидалась меня. А папа… Он тоже не смог без неё, он слишком её любил. Его не стало через пять лет после мамы, сердце.
– О, Боже, бедная девочка, – Тимофей обнял Злату и прижал к себе, – Как мне жаль! Очень жаль! Они были такими хорошими людьми.
Он отстранился, глядя на Злату, и не веря своим глазам, отходя от потрясения.
– Ну, а ты сама? Как ты поживаешь? – спросил он.
– Я была замужем, но мы развелись. Я не могу простить предательства. Мой муж оказался человеком подлым, он изменял мне. А ты? У тебя есть семья?
– Нет, – опустил глаза Тимофей, – Я одинок. Так вышло.
– Сколько же лет мы с тобой не виделись? – спросил он.
– Сколько же, посчитай сам, – улыбнулась Злата, – Пятнадцать лет.
– М-да, – протянул Тимофей.
– Так что же? Давай оформляй меня на работу, товарищ заведующий отделением, – засмеялась Злата.
Тимофей быстро подписал заявление, и они вместе отправились в отдел кадров, а затем пошли осматривать отделение, в котором Злате предстояло теперь работать.
***
В один из вечеров, когда Тимофей дежурил на сутках, а Злата уже собиралась после дневной смены домой, в ординаторскую постучали.
– Злата? Ты переодеваешься? Ты ещё здесь? – раздался из коридорчика встревоженный голос Тимофея.
– Я тут, – вышла ему навстречу Злата, уже одетая в плащ и беретик, на дворе стоял март, и солнце за окном сияло вовсю.
– Злата, мне нужна твоя помощь! Все уже ушли домой, я один в отделении, пока соберётся бригада, мы упустим время, а у нас экстренный больной, я один не справлюсь, он очень тяжёлый. Лётчик, говорят. Разбился во время испытания самолёта. Успел катапультироваться. Но всё же сильно пострадал.
– О, Господи, да, конечно, я сейчас, – спохватилась Злата, уже на бегу расстёгивая снова плащ, и бросая его на дверцу шкафа.
Они с Тимофеем быстро прошли обработку, облачились в стерильные костюмы, на ходу задавая вопросы медсестре, узнавая группу крови больного, и другие данные, вбежали в операционную. На столе лежал человек. Когда они склонились над ним, то от удивления оба вскрикнули – перед ними лежал их обидчик, Витька, что дразнил их женихом и невестой. Тимофей со Златой переглянулись:
– Начинаем!
Анестезиолог принялся давать наркоз. Операция началась. Шла она несколько часов. Из операционной Тимофей и Злата вышли измождённые и упали на диванчик. Злата стянула с себя маску и из глаз её брызнули слёзы. Виктор был очень тяжёлым, но они сделали всё, что смогли. Теперь оставалось уповать на Бога, силу организма пациента и его желание жить.
– Так, доктор Злата! – Тимофей сурово глянул на коллегу, – Вы не имеете права разрешать себе такие эмоции. Вы же знаете, что вера врача в благоприятный исход болезни, это девяносто процентов залога успеха.
– А если он не выживет?
– Выживет, – твёрдо сказал Тимофей, – Это же наш Витька. Такие, как он, легко не сдаются. Ты ж погляди, а? Лётчиком стал! Во молодец!
– Да, – улыбнулась Злата сквозь слёзы, – Молодец, и правда. Знаешь, я, наверное, домой не поеду, поздно уже, в ординаторской прилягу. Утром всё равно обратно.
– Давай, я тоже пойду, отдохну, я на сутках нынче…
Ранним утром Злата проснулась от тревожной мысли за Виктора. Как он там? Надо его проведать. Она постучала в кабинет Тимофея, и они вместе отправились в реанимационное отделение, узнавать про своего пациента.
– Раз ночью никто не прибегал, значит всё хорошо, – успокаивал её по дороге Тимофей.
Но Злате всё равно было очень тревожно.
Войдя в палату, они склонились над Виктором, бледным и бескровным. И пока они его осматривали, он вдруг приоткрыл глаза. Он долго, сощурившись, смотрел на врачей, что стояли с ним рядом, потом разлепил губы и тихо прошептал:
– Очкарик и Рыжая? Жених и невеста?!
– О, узнал, – засмеялись доктора, – Значит, будешь жить! А ты у нас теперь лётчик?
Витька улыбнулся и тут же снова впал в забытье.
– Пойдём, всё будет хорошо, – взял Тимофей Злату за руку, – Давай позавтракаем.
Едва они вышли в коридор из реанимационного отделения, как к ним кинулась какая-то незнакомая красивая женщина с заплаканным лицом.
– Доктор, скажите, как там мой муж?
– А вы кто будете?
– Я жена
